Другая сказка

- Ты, правда, видел другие планеты, которые не видно отсюда? - спросил
мальчик.
- Да, сынок, - ответил космонавт, - на одной из них я родился.
- Какая она, твоя родина?
- Это планета, которая когда-то давно была цветущим раем, но потом она
превратилась в мусорную свалку, и все жители покинули ее.
- Это ужасно! А как называлась твоя родина?
- Так же как и этот мир, мы называли ее Землей, но еще она носила имя
Терра. Именно поэтому наш мир иногда называют Терра-Два.
- Когда я вырасту, я обязательно отправлюсь на твою родину, папа. Нельзя,
чтобы целая планета мучилась из-за того, что ее жители плохо с ней
обращались!


Сорок лет назад один маленький мальчик дал эту смешную клятву, не
подозревая, что пройдет так много лет, прежде чем он сможет выполнить ее.
Его отец умер восемь лет назад, и больше никто не знал о той клятве, но это не
остановило человека, который всю свою жизнь мечтал спасти родину своего
отца.
И вот Семий И. Березин (Семен Иванович, как любил называть его отец)
наконец-то накопил достаточное количество денег, чтобы приобрести
собственный космокатер, и отправиться на Терру. Он и не подозревал, как
сильно изменилась планета за восемьдесят лет, прошедших с той поры, как
последний житель покинул пределы умирающего мира.
Он летел на сверхсветовой скорости, и у него был целый месяц на
обдумывание своих действий, которые необходимо предпринять для того, чтобы
помочь планете вернуться к первоначальному состоянию. По дороге он
вспоминал свои беседы с отцом, посвященные Терре. Вот, что ему вспомнилось:


- Папа, расскажи мне больше о своей родине, - попросил мальчик, усаживаясь на
колени к старому отцу.
- О, это была самая прекрасная планета в галактике, а может, и во всей
вселенной! - с воодушевлением воскликнул космонавт, мечтательно закрывая
глаза, - она была на семьдесят процентов покрыта водой, которую нельзя было
пить, потому что она была очень соленая.
- Что же вы там пили? - удивился мальчик, - неужели только "Максигаззу"?
- Нет-нет, там также текли реки, полные чистейшей питьевой воды, то есть,
когда-то она была чистой, пока отходы наших заводов не отравили ее.
Помнишь, мы с тобой ездили на канал с ледниковой водой в Тер-Фениколоне?
- Конечно, помню, па!
- Так вот, реки на Терре были немного похожи на него, только вода в них была
голубой, а не желтой. И по берегам этих рек росло множество самых разных
растений, которых нет больше нигде, кроме главной оранжереи в Имперсатине.
А на деревьях распевали свои песни птицы, вроде тех, что обитают в нашем
зоологическом саду.
- Па, разве птицы умеют говорить?
- Нет, но они умеют петь на своем языке, вот так: чик-чирик, фью-фью, или,
скажем, кирик-ку-ку, как в сказке про царя Салтана, помнишь?
- Пап, а почему вы не заботились о своей планете, если она была такой
прекрасной, как ты рассказываешь? - подивился мальчик.
- Знаешь, - смутился космонавт, - мы долгое время думали, что наша планета
сама может все исправить, и слишком поздно спохватились, когда уже ничем не
могли ей помочь. Поэтому мы покинули ее, и отправились на поиски другой.
- Чтобы сделать с ней то же, что и со своей родиной?
- Ну что ты! Теперь-то мы знаем, как велика цена подобных ошибок, и никогда
не повторим их снова, - уверил его отец.
- А все-таки свою родину вы не сберегли, - тихонько прошептал мальчик.


Первые две недели полета прошли на удивление быстро, несмотря на то,
что Семий не догадался прихватить с собой свои любимые гологфильмы. Все
свободное время он проводил у дисплея бортового компьютера, моделируя
различные ситуации, ожидающие его на Терре.
    Там могла завестись какая-нибудь неизвестная разновидность
гипервируса, или уровень радиации мог превысить возможности экзокостюма.
Худшим вариантом ему представлялось отсутствие возможности высадиться
на поверхность планеты, чтобы провести глубокий анализ почвы и воды, для
определения степени их заражения.
Ради спасения родины отца Семий готов был рискнуть даже собственной
жизнью, и всячески успокаивал себя тем, что столь долгое отсутствие вредного
воздействия должно было благотворно повлиять на экологическую обстановку, и
там наверняка можно будет работать в экзокостюме, рассчитанном на
достаточно высокий уровень радиации, и химические воздействия пятого
порядка.
Какой химический состав атмосферы должен считаться нормальным для
Терры? Кажется, отец что-то рассказывал об этом. Надо только попытаться
припомнить...


- Папа, а что такое воздух? Ты столько раз произносил это слово, но так и не
объяснил, что оно значит, - попенял мальчик, устав от лекции.
- Воздух - это особый состав атмосферы, которым мы дышали на Терре, он
несколько отличается от той газосмеси, которая наполняет наши дома здесь,
на Терре-Два. В нем был всего двадцать один процент кислорода, а не двадцать
четыре, как у нас здесь. А азота - целых семьдесят восемь процентов! И в нем
не было пищевкусовых ароматогенатов, которые способствуют нашему
насыщению без использования пищеварительной системы. Поэтому наши
предки были вынуждены сами добывать себе пищу, а потом старательно ее
пережевывать, чтобы она усвоилась организмом.
Кроме того, в состав воздуха входит небольшой процент углекислого газа,
того самого, который делает твою любимую "Максигаззу" такой пузырящейся.
В нашей газосмеси он тоже присутствует, потому что это естественный
процесс: преобразование кислорода в углекислый газ происходит в наших легких.
- Пап, а почему мы не зовем газосмесь, которой дышим, воздухом? Мы же зовем
нашу планету Землей, как и ту, твою?
- Не знаю, сынок, наверное, это потому, что газосмесь отличается от того
воздуха, которым мы дышали на Терре, - вздохнул космонавт, обняв мальчика.
- Но наша планета тоже совсем не похожа на твою родину! Она очень холодная,
а на поверхности нельзя ходить без экзокостюма! Почему же тогда мы
называем ее так же, как и прежнюю?
- Потому, малыш, что мы очень скучаем по той Земле, которая была нашей
родиной, и которую мы так сильно любили, что не верили в то, что она когда-
нибудь может стать непригодной для нас, - сквозь слезы прошептал космонавт.


Когда на экране передней консоли появилось изображение Терры, Семий
почувствовал, как в груди его стремительно забилось сердце. Наконец-то мечта
его детства осуществится, и он вступит на поверхность планеты, породившей
так много других цивилизаций, созданных беженцами с умирающей родины.
Внимательно вглядевшись в схематическую голограмму Терры, он
старательно протер глаза, потом перевел взгляд на монитор, информирующий
об излучении, исходящем от атмосферы планеты. Радиационная кривая была в
норме, даже в большей норме, чем на его родной планете.
Состав атмосферы, судя по данным радиолокационного радара, совпадал с
тем, о котором упоминал его отец. Все еще не веря, Семий направил космокатер
на посадку, выбрав то место, о котором упоминалось в единственной недетской
книге, вывезенной отцом с родины: берег озера со странным названием Байкал,
самым крупным хранилищем пресной воды, отравленном ядовитыми
выбросами в самом начале двадцать первого века, почти двести лет назад.
Космокатер мягко приземлился, и наружные камеры выдали на главный
монитор обзор окружающего его пространства. Седой мужчина с трудом
перевел дух: его взору предстали те картины, что манили своей
недостижимостью сорок лет назад. Мир его отца, мир его грез предстал перед
ним во всем своем великолепии. Планета сама справилась с болезнью, как только
на ней прекратилось вредное производство, не дававшее биосфере
восстановиться.
Именно такой описывал Семию свою родину его отец во времена
счастливого детства. Тихой, мирной, и совершенно нетронутой техногенными
катастрофами. Семий вернулся на родину предков, чтобы стать ее жителем,
который никогда не станет вредить своей земле, потому что он знает, чем это
может закончиться.


- Когда я вырасту, я обязательно отправлюсь на твою родину, папа. Нельзя,
чтобы целая планета мучилась из-за того, что ее жители плохо с ней
обращались! Это несправедливо!
- Конечно, сынок, ты сможешь сделать это! Кто знает, быть может, тебе
удастся исправить ошибки, которые совершили наши отцы, и которые мы уже
не смогли устранить. Я очень хочу, чтобы ты увидел ее такой, какой она была
когда-то давно, когда я был маленьким. Тогда на ней еще можно было жить.
- Я сделаю все, чтобы люди снова могли жить на твоей родине, папа! Ведь если
любишь свою планету, разве можно ей вредить? Это все равно, что убивать
животных только ради их шкуры, как делали во времена твоего дедушки.
- Ты прав, сынок, - космонавт улыбнулся, и погладил мальчика по голове, -
пусть твоя мечта сбудется, и моя планета снова станет домом для всех, кто
захочет вернуться. Вернуться домой...