Олейников Артур Рштунович
МАСЛЕНИЦА
I
-Ей Гаврила, слухай суда! Вставая хватит дрыхнуть, пойдем весну встречать, зиму провожать?! Масленица!
-Да ты что Кирилл, узнают, живьем в землю закопают и мать и сестер!
-Все ровно пойду! Какой еще Христос?! У меня один Бог Перун!
-Да тоже Христос сын Перуна!
-Это кто тебе сказал?
-Все говорят!
-Эти те, что с крестами? Это, что Христос им живьем в землю людей живых закапывать велел? И что если я пойду, и блины стану печь, меня живьем жечь надо! Ну и сынок! Не может у Бога быть таких детей, не было и никогда не будет. Я сын Бога! Ты сын Божий! Какие еще рабы! Я им дам рабов одевайся, я устрою им, будут знать, что оно как!
Братья оделись в овчинные тулупы и стали выходить из избы.
Мать проснулась и увидела сыновей в дверях.
-Вы куда? Что надумали?
-Святая Масленица, мать!
Мать побледнела.
-Поймают вас, три шкуры сдерут!
-Пусть сдирают, Бог новую лучше даст!
-Стойте! Отца на вас нет! Не дожил!
-То и, слава Богу, то сума сошел бы!
-Все мать прощай, если что! Да платок твой взяли, еще раз прости,- и братья вышли.
Кирилл дебелый под два метра ростом и брат его младший Гаврила не уступит, взяли мешок, пошли в сарай и набили соломой. Углем подрисовали глаза, нос улыбку, подвязали красный платок.
-Как Фёкла соседка, не девка бочка вышла!- рассмеялся Гаврила.
Кирилл тоже улыбнулся и взял с ведра смолы и обмазал бока чучелу.
-А где жечь станем?- спросил Гаврила. В лесу?
-В каком еще лесу?! На площади! Чтобы все видели, все знали!
II
Прежде уже с утра деревня начинала шуметь и на скрипучей снег, если пошлет Бог, высыпала сотни ног в лучшей своей обуви. И с песнями собирались на площади, и несли все что было, кто вареную курицу, кто огурцов маринованных и яблок моченых, но самое главное блины с пылу жару и всем что у кого было делились. Самым почетным было нести чучело зимы, что по приданию надо было жечь всем миром и таким образом задобрить и позвать в гости весну. Но в нынешнюю Масленицу было непривычно дико, нелюдимо только выли собаки, не безопасно было народу показываться из домов. Так только поглядывали некоторые из окон.
-Смотри, смотри, мать Николаевы чучело несут!- раздалось за окнами одной избы. Окно распахнулось, и молодой парень высунулся на улицу.
-Вы что того сдурели! Белены обелись! Караулы! Поймают!
-И пусть!- бросил Кирилл. - А у тебя духу не хватает, у вас у Калашниковых всегда поджилки тряслись!
-И не тряслись! Это вы Николаевы!
-Мы то идем!
-И я пойду!
-Так пойдем Дмитрий!
И Дмитрий оделся, выбежал и побежал следом за братьями.
Открылось еще одно окно, потом, другое, третье и молодых людей было уже с два десятка и девок, что были из смелых тоже набрались.
На площади молодых людей встретил караул из двоих мужиков.
-Вы это чего надумали? А ну расходись!
-Сами пошли!- бросил бесстрашный Кирилл и сходу без предупрежденья прямо в зубы одному из караульных. Тот чуть ли не замертво!
Второй струсил и отскочил в сторону.
-Ну, смотри! Будет вам Масленица! Против княжеского слова пошли!- и побежал за подмогой.
Девки струхнули, да и молодые люди, что-то повесели головы.
-А как вы думали?- сказал Кирилл. - Значит, они нас за своего Христа на кол сажать могут, а я и в зубы дать не мог за Бога своего? Оно еще не известно, чей он, то Бог правый? А если Бог один, то я правый, а они… Гады они! Упыри! Давай ребята в круг становись!
Сделали круг, в центр поставили чучело.
Кирилл достал огниво чиркнул, и солома промазанная смолой вспыхнула.
Лица молодежи озарили улыбки.
-Гори, гори, ясно, чтобы не погасло!- запели все хором, и такая радость хлынула в сердца, все взялись за руки и пошли то в одну сторону, то в другую и напевали: Гори, гори, ясно, чтобы не погасло!
III
И не успела еще чучело догореть, на площадь прискакали дружинники во главе староста и священник.
-Кто разрешил!
-Загасить!
-Языческий это праздник, не подчинитесь, с каждого Христос спросит,- выкрикнул священник и поднял крест с груди.
-Какой Христос?- бросил Кирилл.- Бог один, был, себе был, потом взял и появился какой-то Христос, и что истинного Бога не стало?
-Богохульник!
-Насильно мил не будешь!- ответил Кирилл. - За что мне любить вашего Христа? За то, что вы Егора Котлова живьем в землю зарыли и отца его? Это что вам так Христос велел?
-Ты мне поговори!- выкрикнул дружинник и размахнулся кнутом, но сильный Кирилл перехватил и сбросил с коня наземь, покусившегося на него.
-Вежи Его!
-Хватай, - полетела со всех сторон. Молодежь врассыпную. И только брат Гаврила остался и бросился на защиту брата.
Дружинники вдесятером спешились с коней и на братьев. И все в большей степени как-то были устремлены на заводилу Кирилла, словно Гаврилы и не было.
Оттолкнули младшего брата и кучей навалились на Кирилла, стали связывать.
-Масленица говоришь!- выкрикнул староста. - Сейчас мы тебе устроим проводы!
Кирилла подняли и подвели к столбу, где прежде в прошлом году красовались красные сапоги. И стали новой веревкой привязывать. Привязали.
-Отрекайся!- сказал староста.
-От чего от солнца?- дерзко бросил Кирилл и сплюнул на землю кровь.
-От Перуна!- сказал священник. Принимаешь Христа как сына Божьего, как спасителя!
-Не принимаю! Бог один!
-Правильно один, и сын его Христос! Принимай Христа сына Божьего!
-Я сам сын Божий, как и Христос!
-Что?! Богохульник! Покайся! Ты раб Божий! Все рабы Божии!
-Я не раб! Я сын!
-Да что с ним говорить, сжечь и делу конец. Все ровно не отступиться, я их породу знаю! А меньший чтобы смотрел и потом не повадно было.
Гаврила как только услышал, бросился к брату, но его схватили и стал и заставлять смотреть.
Принесли смолы и облили Кирилла с ног до головы и подожгли.
Староста захлопал в ладоши:
-Гари, гари ясно, чтобы не погасло!
-Давайте, давайте! – с последних сил говорил бесстрашный Кирилл. - Если Христос действительно истинный сын Бога, а Господь один, то Христос и мой брат, давайте, давайте и тогда мы придем потом с ним вместе! Придем, чтобы снять маски с ваших поганых, лживых…. И Кирилл не договорил. |