Кому: Antonio Coelho Esa de Queiros, r. Oscar Rodriges Sampaio de Oliveira,
653/101, Jardim de Penha, BRASILIA – es. Brasil.
«Уважаемый сеньор!
Прежде всего хотел бы поблагодарить Вас за возможность побывать в этой удивительной стране – Ассории. Командировка моя проходит успешно, набранного материала хватит сразу на несколько статей в нашем журнале. Отчет о расходовании командировочных средств будет отправлен мною дополнительно.
С наилучшими пожеланиями,
Луиш Фигу ди Алмадейра Кеймаду,
Ваш специальный корреспондент.
P.S. Ниже прилагаю первые заметки и впечатления об Ассории, ее жителях, нравах и обычаях».
День первый...
Прибыл я в Ассорию самолетом компании «Аэроплот». Полет прошел благополучно, если не считать нескольких испорченных мною бумажных пакетиков. В аэропорту меня встретил корреспондент газеты «Позавчера» г-н С. Дутикоff. Он сообщил, что мне забронирован номер в частном пятизвездочном отеле. Редакция газеты предоставила в наше распоряжение спортивный трехколесный автомобиль «Победа» («Victoria») представительского класса, поэтому доехали мы быстро, не встретив по дороге ни одной автомобильной пробки. Проводив меня до самого номера, г-н Дутикоff откланялся, сказав, что заедет за мной на следующий день.
Отель, в котором я поселился, назывался «Хератон-люкс». Это было двухэтажное деревянное здание, на входной двери которого мелом были нарисованы пять больших звезд. Меня разместили на втором этаже, с которого открывался прекрасный вид на маленькое, но очень уютное кладбище. Разложив вещи на полу номера и на подоконнике, я поспешил спуститься вниз, чтобы познакомиться с хозяином этого чудесного заведения.
Оказалось, что отелем владеет милейшая сеньора преклонных лет, которую звали Варвара Тихоновна Клушина. Она же, как я узнал позже, была вдовой председателя Общества медвежатников (охотников на медведей) Семена Дормидонтовича Клушина, известного в местных кругах как Senja-Domkrat.
Поблагодарив хозяйку за радушный прием и прекрасный номер, я поинтересовался, где находится WC. Та сначала затруднилась с ответом, но когда я показал ей «пи-пи», любезно проводила к искомому помещению.
Оказалось, что туалетные комнаты в Ассории находятся в отдельно стоящих зданиях с дырками. А вот раковины здесь исключительно пластмассовые, и к ним цепями прикрепляются большие алюминиевые кружки, называемые «tsherpak». Вода – и холодная, и почти холодная, - поступает из глубокой скважины, которая называется «колодец» (kolodets).
Завершив свои процедуры, я отправился в ресторан, находящийся на первом этаже отеля. В целях экономии места кухня в отеле совмещалась со столовой. Микроволновая печь для подогрева блюд сделана из кирпича. Топливом служили дрова (lenha). Это позволяло экономить электроэнергию, а также уголь и газ, которые ассорийцы продают в Европу и в другие малоразвитые страны.
В ресторане мне прислуживал стюард, которого хозяйка уважительно называла «дядя Федя», хотя тот был значительно младше ее. Какой-то мальчишка, забежавший с улицы, сообщил мне, что дядя Федя съел медведя. После этого я понял, почему по дороге из аэропорта мы не встретили ни одного животного этой породы. Хотя еще до поездки мои коллеги-журналисты уверяли меня, что в Ассории медведей так много, что они ходят по улицам наравне с простыми гражданами.
Дядя Федя был одет в черный фартук и резиновые ботинки, которые здесь называют «чуни» (tshuni). Черный фартук практичней белого, потому что его можно реже стирать. Или вообще не стирать. А вот чуни, как я понял, служат для заметания скопившегося мусора под стол, хотя в руках у стюарда была еще и метла, с которой он почти не расставался.
Хозяйка отеля сама хлопотала у печи. Видимо, распустила прислугу по домам (я прилетел в Ассорию в выходной день, в воскресенье). Потом пригласила к столу.
На первое был суп с куриными потрошками, на второе – бобы с запахом мяса (что-то вроде нашей feijoadы). А на десерт дядя Федя налил мне в небольшое деревянное ведерко (zhban) перебродившего морса, который здесь называется «бражка» (brazhkа).
Выпив два ведерка, я почувствовал сильное опьянение, и мне сразу захотелось любви какой-нибудь местной мулатки или метиски. С этим вопросом я обратился к стюарду, который в тот момент вытирал обеденный стол большой половой тряпкой.
Дядя Федя ответил, что на мулаток у них предварительная запись , а вот метисок – хоть пруд пруди. Я тут же достал из кармана разговорник и посмотрел значение этого слова. Какое отношение метиски имеют к «небольшому искусственному водоему», я не понял, но, поскольку других вариантов не было, согласился.
Поблагодарив хозяйку за прекрасный обед, я отправился в свой номер. Но не успел закрыть за собою дверь, как в нее постучали. Следом в номер зашел дядя Федя. В одной руке он держал метлу, в другой – какую-то женщину.
- Вот, сеньор Фига, - сказал он, - метисочка, как просили. Мать троих детей и волонтерка движения за права женщин.
Представленная мне сеньора (baba) имела необъятную талию, огромные красные руки-клешни, а из метисовости у нее было только рябое, покрытое оспинами лицо, и белозубый оскал тигрицы перед прыжком.
- Так это вы - сеньор Педру? – спросила она, сдвинув дядю Федю в коридор и закрыв пяткой дверь. – Тот самый Педру, где в лесах много диких обезьян?
- Я не Педру, я Фигу! - робко возразил я.
- Да какая разница – Фига, Педра?… Я подарю вам море страсти, океан любви! Иди ко мне, о, счастливчик!
Я поинтересовался, о каких обезьянах идет речь. И о каком океане, ведь мы договаривались на небольшой искусственный водоем… Но тут меня накрыло с головой чем-то большим и горячим, и я потерял мужское сознание….
Через какое-то время я очнулся и увидел себя в том же номере отеля. Возле кровати стоял дядя Федя с метлой и протягивал мне деньги.
- Что это? – спросил я, медленно умирая.
- Это ваша метисочка… пардон, Машка велела передать. Сказала, что любовь не продается. Тем более за валюту.
- Ave Maria, gratia plena, Dominus tecum! (Радуйся, благодатная Мария, Господь с тобой!) – произнес я первое, что пришло мне в голову. - Значит, только за рубли? Но я еще не успел поменять валюту!
- За рубли тоже не продается, - сказал дядя Федя, поднимая метлу над головой. Я думал – он ударит меня, но он просто почесал ею спину и добавил: - У ассрийцев – собственная гордость, на буржуев смотрим свысока!
- Я не буржуй! - возразил я. – Я специальный корреспондент всемирно известного журнала «Утопия»! Готовлю статью в очередной, 37-й номер.
- Тем более, - сказал дядя Федя. – Тем более не следует оскорблять ассрийцев в ихних лучших чувствах. А теперича извольте вниз, сеньор Фига, вечерять…
Ужин проходил очень романтично – при свечах. Сеньора Клушина по случаю моего приезда нарядилась в прозрачный розовый пеньюар и изящные сапожки местных отельеров – валенки (valenki). Дядя Федя был в национальном фраке, называемом здесь «фуфайка» (fufaika) и с неизменной метлой в руках.
Но настоящим украшением стола стала троюродная племянница хозяйки – несравненная, очаровательная сеньорита Sonha. Это нежнейшее создание обладало столь восхитительной фигуркой и столь луноподобным личиком, что я бы сравнил бы ее с нашей богиней Йеманжа!
Оказалось, что она тоже проживает в отеле, только в подвальном этаже эконом-класса, и можете представить себе, г-н редактор, как это знакомство окрылило меня, закоренелого холостяка и тонкого ценителя женской красоты!
- Sonha! – сердито выговорила ей тетя за опоздание к ужину. – Ну сколько можно спать? Всех женихов проспишь, дура!.. Да, вот, познакомься: сеньор Фигу, наш последний постоялец…
- Почему последний? – спросил я.
- Потому что у нас в стране происходит процесс глубокой демократизации общества и внедрения новых нанотехнологий. Я решила, что нам тоже нужно сделать наноремонт. Разве вы не заметили, сеньор Фигу, что у нас уже вырубили свет?
- «Вырубили»? Но вырубают лес, уважаемая сеньора, а свет выключают!
- Это у вас выключают, а у нас вырубают. И не только свет… Ах, да что мы всё о политике? Прошу к столу!
На ужин m-me Клушина приготовила национальное ассорийское блюдо – блины (bliny). Это такие тонкие лепешки, в которые заворачиваются приправы. Приправами служат масло (manteiga), йогурт (smetana) и икра (caviar). Но хозяйка и дядя Федя ели блины с хлебом (тесто с тестом?), а m-lle Sonha к ним вообще не притронулась, а только лизала с ложечки какую-то красную пастилу (varenje).
Помимо brazhki, на столе стояло несколько бутылок изысканного европейского вина (portveshok), шотландский эль (pivasik), фруктовые коктейли (bormotukha) и, конечно, гордость ассорийцев – разливная водка (samogonka).
Разумеется, я был бы последним дикобразом из джунглей Амазонки, если бы отказался от обильных угощений радушных хозяев. Пришлось поочередно попробовать все напитки, заедая их блинами с пастилой. И вот что удивительно, г-н редактор: у ассорийцев любой напиток, независимо от размеров потребляемой посуды, непременно требуется выпивать до дна (ate fundo)! В противном случае можно глубоко обидеть хозяйку или дядю Федю с метлой…
И вот результат: я даже заметил, как оказался рядом с m-lle Sonha; моя рука сама собой оказалась меж ее божественных коленок, а глаза беззастенчиво воткнулись в разрез коктейльного платья (sarafana). За столом наступила предгрозовая тишина. Затем, опрокинув стул, резко встала m-me Клушина, за ней – дядя Федя. В руках его молнией сверкнула ужасная метла...
Продолжение следует... |
