Когда-то, быть может в далёкой доисторической молодости, ещё при Семёне Будённом,
она была самым быстрым боевым конём. Но, сама она уже этого не помнит.
А на прямой заданный ей вопрос ничего не отвечает. Она к тому же давно глуха.
Глаза её не видят. Ноздри не обоняют. А из известных органов чувств, только осязание ещё не покинуло её.
И поэтому, когда начинают её донимать оводы, она улыбается.
- Ты чему улыбаешься, кляча?
Но она ничего не слышит. Улыбается только. Быть может самого Семёна Михайловича Будённого опять вспоминает.
Вспоминает его и ему же беззвучно улыбается.
