Дым... Помпеи...

...Темными кольцами вьется, точно воспоминания, наносятся его штрихами, тонкими, непрерывными путями историй, мыслей и чувств, теперь лишь пепел...
Еще миг назад никто не подозревал от величественной горы Везувий - секунды всепожирающей лавы, всесметающей, огненной реки, что навек унесла все, что было у Марка...
...Он был сыном храброго гладиатора, сила и красота которого тешили самолюбие императора, любившего кровь и бессмысленные забавы, холодное сердце отца Марка сделали его и правителя близкими друзьями.
Так он был самым влиятельным и богатым из патрициев - особняк, близкий ко дворцу императора, фонтаны и терма, личный мини-коллизей, толпы рабов и рабынь, блистательные ложа и яства, золото и драгоценные камни, пурпур костюмов, достойных личных телохранителей правителя...
Но смерть отняла все, не помогли ни связи, ни сокровища, и одно наставление лишь дал он перед лицом ее безжалостного копья -"Цени любовь", но Марк тогда лишь улыбнулся...
Стал он жить во дворце отца, угощаться сладкими заморскими блюдами, изысканный винами, нежиться в терме и услаждаться пирами, танцами, играми гладиаторов, не уставал он купаться в лести толпы знати, называвших себя его друзьями, любоваться красивыми девушками, каждая из которых хотела быть хозяйкой его роскошных владений и разделять его счастье, однако...
Сильный и красивый, юноша не желал любить, кроме водопадов золота, дождя алмазов, рубинов, сапфиров, изумрудов, янтаря, жемчуга, горы серебра и роскошных ваз, статуй, оружия, шкур экзотических зверей, ложа, яства и зрелищ, и, глядя в из богато убранного окна на гору Везувий, лишь усмехался - "Ты только гора"...
...Вулкан, хоть и казался тихим и равнодушным, не мог больше молчать и показал свой истинный нрав - оглянуться не успели, как покрыло небо тучами, пение птиц сменилось криками ужаса и отчаяния - рушились храмы, дома, библиотеки, деревья, вспыхивали пожары и...
Молнией тек огонь лавы, замуровывая в себе и старика, и младенца, и невинного и преступника, и плебея, и патриция...
Они, хоть и клялись в вечной и верной дружбе, убежали, ни сказав ни слова юноше, хоть он не жалел на них ни угощения, ни богатства (тем временем землетрясение ломало, кромсало и резало невидимым ножом все то роскошное и, казалось, вечное, прекрасное, серая пыль камней и пепла уродовала самые яркие картины, колонны грозились неблагодарно раздавить собою того, кто ими так любовался и так их холил - своего хозяина)...
Марк поспешно выбежал на улицу, и впервые покой покинул его сытую и почти было погибшую от этого душу: плакали дети, выли собаки, метались кони, звали на помощь нищие, предательски быстро проносились носилки и повозки с императорской семьей, а еще торопливей - с золотом, пурпуром ковров, алмазами...
"И это тот, кто тоже любит свои богатства больше своих близких!" - горько подумал он, провожая глазами последнюю повозку, возница которой совсем не глядел вперед (в глазах его тоже были деньги и похвала императора, желание ему угодить), туда, где...
Дрожала и тихонько пыталась присмотреться к происходящему молодая девушка, красивая, бедная, но...
Глаза ее были чище и загадочней всякого жемчуга, она аккуратно выравнивала замерзающими руками примятый камнями и пылью стебель цветка, терпя боль от падающих на ее слабые пальцы острых глыб...
Марк невольно шагнул навстречу с криком: "Стойте, она же не увидит вас! Пожалейте ее!.." (впервые в жизни в его сердце зародилась любовь и теплым тревожным звоночком затрепетала его душа, он не боялся ни пепла, ни огня, не обращал внимания на смех и ругань, суету).
Он подбежал к девушке и торопливо поднял ее на руки, стараясь не помять цветка, ища глазами, куда убежать от надвигающейся лавы...
Последнее, что он помнил, это... не грохот сыплющихся камней, не испепеляющий нож огня, а... ее глаза, прекраснее и чище всякого жемчуга, ее доверчивое и искренне объятие и робкий поцелуй ("Не бойся, мы вместе останемся тут"), этот миг был секунду и вечность, точно...
Дым... Помпеи...
...Темными кольцами вьется, точно воспоминания, наносятся его штрихами, тонкими, непрерывными путями историй, мыслей и чувств, теперь лишь пепел...