Это было первое лето перед школой, и я очень ждала того дня, когда я облачивши в красивую форму, мама завяжет бантики, накинув портфель, а в руках цветы, я пойду в школу. Это было три долгих месяца, которые проходили за разговорами о том, как хорошо учиться. Куда девать столько времени как – то всегда находилось: под боком село, в котором жили мои родственники. К тому же, в июне ожидалось прибавление в семье.
Тогда мы жили в трехэтажном доме, двухкомнатной квартире. В то время ее можно было получить бесплатно, хотя и были определенные рамки, по которым их давали. Местоположение района было очень удачным: полностью изолировано от центра, не слышно машин, тишина. Рядом находился полицейский участок, недалеко от него пекарня. Район у нас был красивый. Еще бы, когда всем этим заправляла бабушка Рая. В то время ты даже пылинку не мог увидеть во дворе, что тут говорить о несчастной бумажке. Правда, в то время мы и сами понимали, что сорить нельзя. Красивые клумбы, где мы с девчатами тайком срывали с ноготков лепестки, чтоб сделать себе ногти. Ведь, что вы, этого делать нельзя было, а шалить каждый любил. Были и качели, которые в это время мне первой дали сеть, чтоб посмотреть, насколько их надо залить бетоном в ямах. И было большое бревно, около песочницы, на котором по вечерам сидели все. Все это утопало в зелени: в Тополях и в Березах.
Единственное, что в нашем районе было плохо, это то, что неподалеку была выгребная яма, хоть и прикрытая всевозможными балками и решетками, однажды чуть не утонул один мальчик. Туда вела дорожка по склону, и уходящая в соседний огород. Хоть она и была облеплена со всех сторон лопухами и травой, и все же сама она никогда не зарастала. Дети старались держаться от этого места.
В семье я первая. Дедушка и бабушка во мне души не чаяли. Даже повзрослев, они всегда давали понять, что я самая любимая внучка. А с папой тогда я очень была дружна. Он играл всегда со мною. Мы даже вместе летали на море к родной сестре моей бабушки. Честно скажу, я не помню, чтоб мама была беременна. И вот, каждый вечер мы с папой постоянно спорили, кто родится. Папа за мальчика, я за сестру. Я так рьяно защищала свою позицию, что мама просто улыбалась. Спор я все-таки выиграла. Меня забрали дедушка и бабушка. Я помню, что этот год был жарким. Подъезжая к роддому, я испытывала чувства стеснения. И вот мы стоим около окна и мама, улыбаясь, показывает ляльку, которая полностью закутана, и видны только нос и три редких волосины, выглядывающих из-под шапки.
Тогда мне сестра дала маленькую шоколадку, которая лежала под окном. Уже когда они появились дома, вот я впервые в жизни испытала чувство ревности, смотря, как мама пеленает сестру. Скажем честно, она была больше мамина, а я больше деда и бабушки. Да и в селе мне нравилось больше, нежели в городе, как его потом переименовали.
А село действительно было особенным; оно полностью утопало не только в зелени, но и в полях и в садах. По дороге туда расположились пруды по разным сторонам дороги, и не доезжая до села, взору открывалась небольшая гора, на которой ежегодно о проводились мотокроссы. Да и тому же там жил мальчик, ровесник дяди, которые оба старше меня на десять лет. Я любила и мальчика и мотоциклы.
Одноэтажный дом бабушки и дедушки закрывали высокие Елки, а напротив, раскинулась Аллея деревьев. Местные называли его парком. Это было самое красивое место во всем селе, а идти по парку в жару было очень приятно. К тому же они строили дом неподалеку. В парке дядя повесил мне канат – качели, где я проводила основное свое время.
Бабушка была учительницей. Село небольшое – все друг друга знают. Так я единственный раз попала в школьный лагерь. Школа мне нравилось; большое двухэтажное здание, вокруг которого росли деревья, рядом находился стадион. Это единственная школа, которую я любила. Село было моим домом, здесь дышалось по-особенному.
Время в лагере пролетало незаметно. Я играла больше с мальчишками. Кино, походы на природу, и на пруд было приятным времяпровождением. Тогда я впервые и в последний раз в своей жизни попробовала землянику. Сидеть на скамейках, держа в руках троллейбусные билетики, смотреть у кого какое число, и давать друг другу шелбаны. Правда, мало ли какие игры можно придумать с мальчишками: они придумывали, а я успешно помогала осуществлять задумку. Так и закончился второй месяц веселого лета, а за ним третий.
И вот, наступил долгожданный день – первое сентября. Что я всегда впоследствии любила, так это последний звонок. Мама одела на меня в форму: черное платье, белый передник, накрахмаленные воротнички. Это была форма самая красивая. На ногах белые гольфики, на голове белые бантики. Каждая частичка моего «Я» ликовало. Так хотеть в школу из-за всех моих братьев и сестер могла только я. Провожать в школу приехали и бабушка и дедушка. И вот, я стою на линейке. Как все новенькие для меня все было новым. После всевозможных поздравлений к нам подходят старшеклассники и цепляют нам значок октябренка. А потом нам позволяют самим выбрать ту первую учительницу, с которая будет у нас в младших классах. Можно сказать, что это была честь для меня. Я побежала вместе подругой к взрослой женщине, с короткой стрижкой, высокой, и опрятно одетой.
Все это было до переворота в стране. И все же я больше мечтала быть пионеркой. Мне так хотелось иметь галстук, и пилотку. Служить своей родине, дать клятву пионера было верх моих мечтаний. К сожалению, этой мечте не суждено было исполниться; Союз Советских Социалитических Республик развалился.
