Кот был тощий и черный, с отмороженными кончиками ушей и большими серыми глазами, в которых, словно в луже, отражались фары проезжающих мимо машин. На улице было свежо и мокро от прошедшего недавно дождя, и свет старых высоких фонарей отражался от влажного асфальта. Теплый июльский ветер лениво скользил по ярко-зеленому газону, игриво целовал листья берез и, вдруг расшалившись, кружил в вальсе мелкий мусор, старательно не замечавшийся местным дворником. Кот хитро подмигивал окружающей темноте и медленно водил хвостом из стороны в сторону.
-О времена, о нравы! - шумно вздохнул человек в черной шляпе и тяжело рухнул на мокрую лавку. Судя по голосу, человеку было около пятидесяти, он был достаточно грузен, его старомодный потертый дипломат выдавали в нем человека консервативного, не меняющего своих предпочтений и взглядов.
-Началось – с раздражением подумал кот – А при коммунизме, а вот в наше то время – мысленно передразнил он «дипломата»
Человек вытащил из кармана завернутый в газету гамбургер и принялся с аппетитом его жевать
-Ого – подумал кот – а булками буржуйскими мы не брезгуем, значится, затариваемся вечером фастфудом, а днем с презрением отворачиваемся от витрин Макдональдсов.
Человек шумно высморкался, аккуратно сложил напоминавший наволочку носовой платок и небрежно сунул его в огромные карманы псевдокожанного плаща. Некоторое время они с котом сидели молча. Внезапно человек вздохнул, снял с головы потертую фетровую шляпу, что то шепнул и высыпал из нее целый джаз-оркестром с саксофонистами и темно-коричневой слегка полноватой солисткой что то слащаво щебетавшей в микрофон. Несмотря на то, что рост музыкантов едва достигал десяти сантиметров, а их крошечные инструменты вполне могли уместиться в ладошке годовалого ребенка, звуки музыки были достаточно громкими чтобы разбудить соседей. Лысый худощавый мужчина в растянутой "адидасовской" майке грозно пригрозил с балкона – Совсем обозрели, паразиты, управы на вас нет, я вам щас – далее следовали непечатные ругательства, свидетельствующие обо всем богатстве и гибкости русского языка. Маленькие музыканты, испугавшиеся обещанной лысым программы, застенчиво залезали в шляпу, причем последний, игравший на золотистом саксофоне, галантно подал руку смущенной солистке.
-Вот это да – пронеслось в голове обескураженного кота, не привыкшего к подобного рода гаджетам.
Тем временем человек, подойдя к балкону разбуженного фантазера, сказал:
«Многоуважаемый, приношу свои искренние соболезнования за доставленные мной неудобства. Должен признаться, я совсем забыл о том, что могу кого то потревожить. Сам я, знаете ли, давно живу один и не привык к столь тесному соседству этого города»
-Иди отсюда, ишь ты – интеллегент! - недовольно буркнул лысый
Человек галантно раскланялся, ловко повернулся на каблуках и, опираясь на неизвестно откуда взявшуюся трость, слегка похрамывая, уверенно пошел по направлению к дороге.
-Гражданин, товарищ, мужчина! Шляпочку забыли - подумал кот и ,запрыгнув на скамейку, осторожно обнюхал таинственный головной убор
-Что ж, пахнет он вполне обычно – подумал кот и аккуратно перевернул лапой шляпу, ожидая увидеть разбегающихся во все стороны джазменов в придачу с очаровательной солисткой. Увы, к его разочарованию, кот нашел там только пыль, заставившую его несколько раз чихнуть.
-Что за чертовщина! - выругался кот и брезгливо потряс лапкой.- Нет, не зря мамка, царство ей небесное, на лакокрасочном заводе жила. То ей селедка зеленая мерещилась, то дядя Вася дворник - синий. Ну, дядю Васю, допустим, можно понять. Он не просыхает практически, рожа у него и вправду как тучи порой, особенно если выпить нечего. Но селедка! Эх, наследственное, видать, надо завтра к Мурке сбегать, она хоть и стерва порядочная, но кошка образованная, у профессора как никак живет!
Размышляя таким образом, кот уныло поплелся к ближайшему мусорному ящику, проклиная по дороге и свою бродяжью долю, и лакокрасочный завод, и Мурку-стерву и профессора – хозяина Мурки
Тем временем человек (который, как вы понимаете, был уже без шляпы) энергично доковыляв до угла улицы, несколько раз постучал тростью о брусчатку. Через пару мгновений перед ним остановился вполне обычный с виду троллейбус. Человек забрался по высоким ступенькам, двери троллейбуса захлопнулись и он неспешно оторвался от земли и, постепенно набирая скорость, вскоре скрылся в ночном небе.
Шила милому кисет вышла рукавица... Сей опус загадывался как сказка, а получилось..то что получилось. Решила так - будет интерес - будет продолжение. А пока выношу на суд людской этот отрывок, совместивший в себе котов, лунатиков, джаз и алкоголика Василия