Ираида

-Постучали в дверь – открывать не стал,
Я с людьми  - не зверь,  просто я устал.
Может быть, меня ждёт за дверью друг,
Может быть – родня?
А в душе испуг,* -
Доносился голос Суханова из кухни.

Землеройщиков потоптался нетрезвыми ногами и с тоской вдвинулся в квартиру.
Он всё еще надеялся остаться не замеченным.
Наивный.

-Сергунчик? – завела свой контральто Ираида, – Не молчи, изверг! А то я не в курсе, что у Михалыча днюха, наши продули в футбол, а секретарша Степанова опять пролила на тебя кофе и отмывала ширинку на брюках наманикюренными гнусным алым лаком когтями до твоей полной эррективной капитуляции в директорском кабинете?
Серёга вжался в стену, смешно напоминая болотного цапеля с поджатой беспомощно ногой, с таким родным пахучим носком, любовно развернутом дырочкой набок – чтобы незаметно было.

Ираида знала, как отвадить все дурные мысли из головы мужа.
Пахло борщем, подгоревшим луком. А ещё - лавандовым «Мистером Мукскулом» для мытья полов и хлорным «Доместосом» антибактерицидным.
Блеск! В доме царили такие знакомые чистота и уют.
Захотелось до жути лупануть водки, но он был того… вжэ.
У Михалыча, действительно, случился День Рождения. Как по нотам, все традиционно напились, а секретарша, и правда, пролила кофе. Только не на Сергея (о! как же он мечтал об этом!), а на сотрудника его отдела (и что она нашла в этом мачо?) – и потащила его отмываться в туалет директорского кабинета.

А Землеройщиков попёрся, обиженный, домой, где его ждала Ираида. Жена, мать её. Или его?
Ну, да. Мать его детей.
-Спят? – перевёл он разговор на «задушевную» тему.
-Спят? – взвизгнула Ираида и недобро протёрла фартуком половник. – В школу в субботу пойдёшь сам. НАДОЕЛО! Я тут кто? И мать, и отец, и троюродная бабушка и крестная Фея? Мало того, что я их родила, так я еще должна краснеть, что у детей отец – ниочёмка? Я молчу, Землер, что у нас нет бунгало на Кипре, как у Петровых. Что мы никогда не были в Доминикане, как Зильберфайны. Или хотя бы в Париже, как все соседи – наугад выбранных квартир нашей парадной! Что я не могу отличить мех норки от стриженной хрени доргущей в силу отсутствия у меня обеих! И как же права была моя мама!!!

Синие глаза Ираиды наполнились слезами, что покатились по щекам, закапали на подол фартука, красиво натянувшемся на аппетитном животике.
Слёз Серега не выносил. Женских, жалостливых. И стало понятно, что он – бездарь. И загубил судьбу нежной и ранимой Ираиды, что сносила в молодости головы всем подряд, а выбрала его - маленького, рыжеватенького такого троечника – только потому, что его все обижали! А когда он слёг в больницу  с аппендицитом перед самым дипломом – она одна его пожалела. И таскалась с щадящими супчиками, гладила по голове и, вообще, как-то так старалась.
Это же его Ираида!
-Жрать-то будешь, Квазимодо? – из ступора его вывел вопрос самой любимой женщины.

Ираида гремела посудой.
-Носки, носки!!! В ванную! Не смей плодить их под диваном! Ещё один найду – в застывшем сталактите – прибью твоё тело лично!
Землеройщиков вздрогнул и суетливо выдернул комочек носка из-под сидения. Вздохнул не очень трезвым мыслям и обреченно двинулся на ужин.

Эх. Ну почему кофе пролили не на него? Было бы, за что страдать сейчас…
Он болтал в тарелке ложкой и мечтал. Что вот он – простой менеджер – а придумает такую зашибень, что все обалдеют. И ему дадут премию! И секретарша директора скажет: -Я так хотела пролить тогда кофе на брюки - Вам, но споткнулась!
И они уедут в дальние края, к морю синему, и он, Серёга, будет весь в белом – с бокалом виски бродить по палубе собственной яхты, а чайки  - кричать ему хвалебные песни.

-Уснул что ли? – недобро прищурилась Ираида, нависая грудью над столом. – Ешь, и спать! Неделю уже филонишь от супружеских обязанностей! - чмокнула Серёгу смачно в затылок.
-Я сейчас, милый.
И двинулась в ванную.

Серёга ложкой гонял кораблики гущи в остывающем борще, грыз засыхающую корочку ржаного хлеба. Вспоминал всё молодость. И Кукушкину Иду, что дышала ему в спину на электротехнике. И начальника отдела, что не дал премию. А еще, что кредит надо гасить в пятницу. И ДОЛГ этот, супружеский…

Ираида выплыла из помещения санузла на шпильках. Шёлковые чулки облегали стройные ноги.
Волосы, освобождённые от бигуди, рассыпались локонами по плечам.
Аккуратно поблескивал хитрый кулон в ложбинке потрясающе высокой груди. Ираида поправила мизинчиком мазочек помады в уголке губ. Она была прекрасна!

Серёга вмиг простил ей все обиды. И даже почти протрезвел.
- Красавица моя! – прошептал.
- Сергей Геннадьевич, – распишитесь вот здесь, - улыбнулась Ираида. – Час прошёл. Мне пора.
-Останься, - взмолился Землеройщиков, - прошу тебя!
-Ну, что вы? – улыбнулась прелестница, - У меня жёсткий график. Нам по-иному нельзя, надо же семью кормить!

На бланке фирмы «Жена на час» Сергей поставил подпись, дату и точное время оказания услуг.
Жалобно хлопнула дверь в прихожей, в ответ стукнула створка форточки в пустой детской.
Серёга сполз со стула на пол и тихо заплакал…

Дождь стучал по подоконнику. По телеку «давали» сериал про любовь.
Завтра – на работу. Всё устаканится. Правда?