Рабочий день прошел обычно, но вышел я с непонятным чувством. Было немного грустно и что-то неприятно давило. Сосредоточенно переставляя ноги по ступенькам, я не заметил, как у подножья лестницы лицом столкнулся с какой-то женщиной, пожелтевшей и дурно пахнущей. Рука ее была протянута ко мне вверх ладонью и тряслась. Я не стал бы откликаться и подавать, но было что-то страшное, грозное в ее искусственном, морщинистом, однако еще не старом лице. Вытянув всю мелочь из кармана, я хотел отсчитать немного, но спохватился и быстро ссыпал железки в ее шершавую, еще сильней задрожавшую руку. После этого стало уж совсем неприятно. Поступившись принципами, не давать попрошайкам, (не из жадности, по причинам более высокого характера) я не мог просто принять, что сделал и мучился, думал - почему? Отчетливо чувствуя собственное малодушие, я совсем расстроился и то, что было неопределенным чувством в начале, перешло в исступляющую досаду на себя и злость на все это безбожное племя.
Небо затянулось тучами. Дул ветер и мне было зябко. Мысли направились в другое русло. Вдруг, я вспомнил, как сегодня, когда подавал документы Саше, (нашей секретарше) очень тогда ждал от нее знака в свою сторону. Вспомнил, что специально держал у себя документы около часу, пока она говорила с кем-то по телефону. Но вышло разочарование. Я не признавался себе тогда, находил всему оправдание. Но сейчас, так резко, в силу перемены настроения, уличив себя в подобных пустяках, прямо возненавидел себя. Открывшая глаза правда, определила ту могучую силу пустяков в их безусловной власти надо мной и тем коробила все мое без меры распустившееся самолюбие.
Я пребывал в состоянии полной фрустрации. Хотелось выть, а когда кто-то проходил слишком близко, броситься на него и разорвать. Вдруг, на перекрестке, у цветочного магазина я увидел ее. Она стояла и смотрела цветы, волосы чудесно развевались на ветру. У меня все перевернулось, я понял, что могу прекратить свои мучения. Ну, или, во всяком случае - хуже точно не будет.
- Саша! - с притворным удивлением воскликнул я, - не ожидал тебя встретить.
Она резко развернулась и, увидев меня, расплылась в улыбке, (это вознесло меня на небо) затем что-то спросила. Не помню что, неважно, но дальше между нами завязался приятный разговор. Я предложил пойти в парк. Мы сидели на лавочек и говорили. Все еще ощущая следы той тяжести в себе, я вдруг ни с чего притворно вошел в плохое настроение и соответствующим поведением, показывал ей, как я не в духе. Она спрашивала, но я лишь трагично махал рукой, жестом этим желая выразить свое благородство, заключенное в том, что я избавляю ее от своих проблем. Мне хотелось выглядеть несчастным, хотелось разжалобить ее. Больше бессознательно я хотел отомстить, хотел влюбить ее в себя и мучить, изводить. Но мое предприятие не задалось. Видимо ощутив мое притворство, чувствительная и искренняя Саша, вдруг начала отдаляться от меня. Я живо ощущал устанавливающуюся преграду меж нами, но продолжал свою линию. Еще через пять минут она вдруг вскочила, сказала, что нужно бежать, извинилась и, не дав мне времени сказать слово, куда-то, действительно, исчезла. Я сидел на лавочке один, потерянный и думал, что опять я сделал не так.
