"Мы верим твёрдо в героев спорта..." (миниатюра из цикла "Дедушка и его внучки")

- Хотите, я вам песню спою? – неожиданно предложил дедушка. Вообще, дедушка - большой оригинал. Он  очень любит такие вот неожиданные предложения. Это иной раз прямо  по-настоящему растеряешься, чего он неожиданно предложит!
- Хотим, - быстро согласилась Катя (она с дедушкой всегда соглашается.). – Какую?
- Мою любимую, - пояснил, ничего не пояснив, тот и, подумав, добавил. – И бабушкину тоже. А как же!
- Ба! – тут же закричала Катя (она очень любит кричать. Это у неё особенность такая. Потому что громкий голос самого её младенческого рождения.). – Правда, это твоя любимая?
- Что? – послышалось из кухни.
- Песня!
- Какая?
- Которую сейчас дедушка будет петь!
- Так пусть сначала споёт!
- Пой, – сказала Катя. – Свою прям любимую. А то бабушка прям не слышит опять ничего.
Дедушка вышел на середину комнату, выпятил свою старческую грудь, раскрыл свой старческий ротик и не столько запел, сколько громко закричал, и почему-то очень противненьким голосом:

« Мы любим твёр –да! Геров спор-та!
Нам победа как воздух нужна!
Чтоб героям давать имена!»

- Всё, - сказал он и вернулся в своё любименькое кресло к своей любименькой газеточке. – Попрошу аплодисментики, переходящие в бурные.
- Хорошая песня, - похвалила Катя. – Громкая. Поёшь прям как лысый дядька по телевизору, который с бородой.
- Уж прям уж хорошая, - фыркнула Маша, та ещё привереда. – И вообще не надо так громко исполнять. Это некультурно категорически.
- А если у дедушки голос такой? – тут же кинулась на защиту своего любименького дедушки Катя. – Если он не может  тихо! Если у него чувства!
- Тогда  вообще не надо исполнять, - стояла на своём Маша, тоже  те ещё принципиальная. – Потому что это некультурно – так орать как прямо паровоз.
- Ой-ой-ой! – притворно разохалась Катя. - Прям какая прям нашлася культурная категорически! Сама  исполнят не умеешь, вот так и скажи, чем обзываться!
- Дура!
- Сама такая!
- Нет ты!
- Ты сама!
- Цыц! – рявкнул дедушка, отрываясь от своей любименький газеточки. – Сейчас ремня и той, и другой! Тоже мне, нашли забаву – обзываться! Чтоб я больше не слышал!
- Ба! – крикнула Катя (ну, вот опять!). - А тебе понравилась твоя любименькая?
Из кухни показалась бабушка.
- Во-первых, это не моя любименькая, - сказала она. – Во-вторых, Маша права: песни надо петь, а не кричать, как вы любите говорить, категорически. А в–третьих, дедушка и сам не знает, чего пел.
- Это почему это я  не знаю-то? – сразу зепетушился дедушка. Он вообще очень любит поспорить. Он же бывший военный офицер, который сейчас на пенсии. Он, эти бывшие военные, те ещё спорщики непримиримые! Их так в ихних военных училищах учат: чтобы всегда спорить. А если спорить не умеешь, то выполняй приказ без всяких споров.
- Потому что не «любим твёрдо», а «верим твёрдо», - поправила его бабушка. – И не «героев спорта», а «В героев спорта». И ты, дедушка, к тому же целую строчку пропустил – «Мы хотим всем рекордам наши звонкие дать имена!». Вот так.
- А говоришь, что не твоя любименькая. – тут же заметила Катя. – А слова все знаешь.
- Просто запомнились, - пояснила бабушка. – Потому что песня очень хорошая. Только не надо её орать.
Дедушка поджал губы и отвернулся. Очень уж он обидчивый! Эти военные, они все такие обидчивые! Скажешь им чего или, например, не дашь пострелять из танка в воображаемого врага – тут же надуются, как индюки, и отвернутся в оскорблённом молчании. Обижаться их тоже, что ли, в ихних военных училищах учат? Прям никакого с ними нет сладу, с такими обиженными! Как дети, ей-Богу!
- И вообще, пойдёмте лучше чай пить, - предложила бабушка, разряжая этим своим совершенно миролюбивым предложением сложившуюся напряжённо-обидчивую обстановку. - С вареньем вашим любименьким.
И все сразу забыли всякие обиды и недоразумения  и пошли на кухню пить чай с клубничковым вареньем, потому что это занятие и особенно это варенье куда вкуснее и вообще полезнее всяких песен, всяких героев и всякого оздоровительного спорта с прилегающими к нему оздоровительными физкультурами.