Авторство на жизнь

Все началось еще в школе. Успешный, красивый – он по-настоящему дружил только со мной. Все наши одноклассники удивлялись – что его заинтересовало во мне, таком тихом и скромном, который только и отсиживается на уроках. Легкие подтрунивания, безобидные шутки в мою сторону и частые посиделки у меня на кухне – все это радовало и делало мою жизнь интересней. Он всегда читал мои рассказы, которые я писал тайком под одеялом с фонариком в одной руке, так как мама считала это бесполезной тратой времени, и говорил:
- Я знаю, тебя ждет великая слава писателя!
Я только смеялся над этим, а он обижался и по-детски надувал губы. Правда, спустя несколько секунд он забывал свою обиду и с энтузиазмом начинал рассказывать какую-нибудь свою историю.
Первый тревожный звонок прозвенел в выпускном классе, а я его попросту проворонил. До сих пор не знаю как, но у нашего учителя литературы оказалась тетрадь с некоторыми моими рассказами. Он с упоением хвалил красоту слога и изящество фраз и постоянно  себя перебивал вопросом «Так кто это написал?» Я молчал, так как в школе не показывал своего таланта - лишняя причина одноклассникам пошпынять меня, да чтобы не таскали по олимпиадам и конкурсам – мама не была бы рада, она мне с детства втолковывала что «Профессия должна кормить, а твоими писульками только печь разжигать!»
- Это я написал! – неожиданный голос моего друга.
- О, Михаил, вы меня удивляете! Что ж вы раньше не показывались?
- Эм… я стеснялся!
А потом он сидел на моей кухне возбужденно говорил:
- Саш, видишь, у тебя действительно талант! Я же поэтому и «признался» - показывая пальцами кавычки – чтоб ты об этом узнал! Да и представь, если б все узнали, что это ты – над тобой бы смеялись, не смотря на меня! А надо мной никто смеяться не посмеет! Ты, главное, продолжай писать, и через меня будешь получать похвалы! И мама твоя ничего не узнает!
Я ему тогда поверил.  Продолжал писать, а потом выслушивать свои похвалы в адрес Миши. Так мои сочинения побывали на районных и областных олимпиадах и все мои сертификаты и медали хранились в комнате друга.
Прошел выпуск и мы с Мишей поступили в разные университеты: он на бизнес и управления, а я на инженерию, но связи не потеряли. Пока я больше не писал рассказы, так, помогал другу, если надо было что-нибудь эдакое, а в свободное время начал писать книгу.
Очередной раз встретившись, правда, теперь на его роскошной кухне, он мне предложил написать книгу. Смутившись от неожиданности его вопроса и от точного его попадания, я все же признался, что одну уже написал. Мишины глаза загорелись, и он попросил почитать. Несколько дней спустя я передал ему свои наработки. А по прошествии недели он сказал мне свое коронное:
- Я знаю, тебя ждет великая слава писателя!
И предложил показать знакомым в издательстве:
- Только, напиши еще две-три книги, чтобы было из чего выбирать, да и тогда шанс увеличится, что хоть одну напечатают.
И я снова ему поверил. Последующее свободное время двух лет я потратил на остальные четыре книги. Скажете, что мало времени потратил? Но, нет, мне его вполне хватило. Я передал произведения Мише. Он быстро взял папку и диск с электронным вариантом и бросил мне, почти не глядя:
- Саш, я сейчас спешу, давай как-нибудь потом поболтаем.
А спустя неделю в свет вышла первая книга молодого писателя Михаила Белоозерова. Он даже не изменил название. Правильно, зачем утруждаться?
Прошло шесть лет. Все мои книги под его именем уже напечатались, три из них даже стали бестселлерами, а остальные были прочитаны огромным количеством людей. В журналах и интернете я то и дело натыкался на его интервью, кое-где мелькали цифры его заработков. Не хочу об этом даже думать!
Встреча произошла внезапно. Его навороченный «Лексус» стоял у обочины, а сам Миша голосовал на дороге. Если бы я сразу его узнал - я бы не остановился. Но я подъехал на своих стареньких «Жигулях» к нему. Чуть поморщившись, он все же сел в машину и попросил подвезти к одной из самых дорогих гостиниц города. Я узнал его по голосу.
- Миша, ты меня не узнаешь?
Недоуменный взгляд, а через секунду искорка узнавания  и даже страха.
- Саша, - немного дрожащий голос – ты ли это?! Как жизнь, друг?
- О, ты все еще считаешь меня своим другом? Забавно. Хотя, что тебе – я тебе ничем не насолил.
- Эээ…
- «Как жизнь» спрашиваешь? – не дал я себя перебить – Плохо, Миша, твоими стараниями. Моя жизнь всегда была лишь тенью твоей, хотя почему тенью? Опорой! Ты еще со школы мною пользовался! Что, славы мало было?!  Сначала сочинения, потом книги! Сейчас воспользуешься моментом и еще что-нибудь присвоишь?! Хочешь мои «Жигули», а?
- Да не нужна мне твоя машина! Саша, я…
- Ну, конечно, зачем тебе металлолом?! Великий автор бестселлеров! Это моя жизнь! Ты ее отнял у меня, понимаешь?!
- Да, отнял! – перебил уже меня Миша, – Хочешь жить – умей вертеться! Ты! Безвольная мямля по жизни! Ты даже не трепыхался, сразу делал все, что тебе говорили! Да ты просто лакомый кусочек для таких хищников, как я!
Его слова просто затуманили мой разум, ярость просто застила глаза едкой пеленой и я не заметил впереди стоящей фуры…

***

Семнадцать часов на грани жизни смерти – достаточное время, чтобы захотеть жить. Неделя реанимации – достаточное время, чтобы переосмыслить свою жизнь. Мы с Мишей лежали на соседних койках. Глядя на него беспомощного и видя, что, не смотря на все его деньги, мы в равном положении и вместе боремся за жизнь - мне стало его жаль. На третьем дне бесполезного лежания он произнес первое и единственное слово:
- Прости.
И я простил его, пусть я копил ненависть целых шесть лет, но все же  простил. Но, почему-то не сказал ему об этом. Больше он ничего мне говорил, наверно, думая, что я все еще в обиде. А потом нас расселили по разным палатам.

Я начал ходить. Сначала по палате, а потом и по коридорам. Узнав, что Миша до сих пор с трудом передвигается, я пришел к нему в палату и сел на кровать. Мы долго молчали. А потом я протянул ему его любимое «ананасовое» яблоко, купленное медсестрой по моей просьбе. Миша улыбнулся, а я улыбнулся в ответ. Так появились первые инструменты для восстановления моста под названием «Дружба».

***

Мы выписались. Не знаю, о чем передумал Миша в больнице, но он публично извинился, признал мое авторство своих книг и вернул гонорары. Теперь я живу. По-настоящему.Нет, не из-за того, что вдруг разбогател, а просто... я крепко стою двумя ногами на земле, я знаю, что меня ждет в будущем и с гордостью могу сказать, что отстоял право быть здесь, хоть и с опозданием...

Друзьями мы с Мишей не стали – слишком много было сказано, а не сказано еще больше, но относились друг к другу с симпатией. Ведь быть врагами – это не выход. Теперь Я автор собственной жизни.