Герцог Энгиенский. Часть 2

Часы показывали половину пятого утра, когда Первый консул Французской республики вывел на листе бумаги последнее слово резолюции и поставил внизу размашистую подпись. Затем еще раз бегло пробежался глазами по листу, перечитывая текст, который гласил следующее:

"Коленкуру, генералу Французской армии.

Приказываю Вам в ночь с 14-го на 15-е марта в сопровождении драгунов в количестве трехсот человек пересечь Рейн и, войдя в Этенхейм, арестовать принца де Конде, герцога Энгиенского. При попытке оказания сопротивления не стрелять в него, герцог должен быть доставлен на территорию Франции невредимым.

Наполеон Бонапарт"

***

Герцогство Баденское,
Этенхейм, 15 марта 1804 года

Уже начинало светать, и в темном небе проявлялись первые проблески. Несколько маленьких звездочек все еще слабо мерцали в вышине, но постепенно и они начинали гаснуть одна за другой. В Этенхейме наступало раннее утро, тот предрассветный час, когда спится особенно крепко, и видятся счастливые или тревожные сны.

Мопс Мойлеф сладко дремал, посапывая и уткнув лапы в широкую черную мордочку. Влажный чуткий нос собаки даже во сне улавливал запахи, а уши бдительно прислушивались к всевозможным шорохам. Вот, сверху, над ним, скрипнула кровать, и хозяин кашлянул во сне. Мойлеф слегка приоткрыл один глаз, но тут же закрыл его, успокаиваясь. Он вытянул задние лапки, лежа на пушистом коврике и полностью расслабился. Ему снова начал сниться какой-то сон... как вдруг, чуткий нос Мойлефа уловил целую струю посторонних запахов. Чужие! Мопс открыл глаза и приподнялся, настороженно тявкнув. Огляделся по сторонам. В комнате по прежнему царил полумрак, хозяин спокойно спал, в углу мерно тикали большие бронзовые напольные часы. Но посторонний запах не уходил, а становился все сильнее и сильнее...

Мопс вскочил, подбежал к двери и, упершись в нее передними лапами, залился звонким заливистым лаем.

- Что с тобой, Мойлеф? - пробормотал хозяин сквозь сон. - Иди на место.

Мойлеф обернулся и посмотрел на герцога, всем своим видом предупреждая об опасности и продолжая лаять.

И в этот момент во входную дверь раздался громкий стук, похожий на удары прикладов. Герцог открыл глаза и приподнялся на кровати.

- Что это? - пробормотал он... Через мгновение быстро встал и накинул халат.
- Ваша светлость! - услышал он из прихожей взволнованный голос своего секретаря Жака. - Дом окружен драгунами! Похоже, они выламывают дверь!

Отодвинув штору и выглянув в окно, герцог увидел, что секретарь был прав. Во дворе перед особняком стояла целая толпа вооруженных людей. Судя по обмундированию, это были не немецкие а французские солдаты...

- Дьявол, - прошептал герцог Энгиенский и начал быстро одеваться.
- Да замолчи же, Мойлеф! - прикрикнул он на мопса, и послушный пес притих.

Застегнув камзол, герцог взял шпагу и открыл дверь. В прихожей он увидел побледневшего Жака, державшего в руках заряженное охотничье ружье. Рядом с ним стоял пожилой маркиз Тюмери, проживающий в доме герцога. Он держал пистолет и, судя по всему, был готов к самым решительным действиям.
- Это французские драгуны! - выдохнул Жак. - Ваша светлость, сейчас они ворвутся сюда!
- Положите оружие, - приказал герцог, стараясь говорить спокойно.
- Но... - протянул Тюмери.
- Положите! - повысил голос принц. - В соседних комнатах гости. Если начнем стрелять, солдаты перебьют всех.

Тем временем, гости, ночевавшие в доме - несколько эмигрантов, также проснулись и полуодетые и встревоженные, показались в дверях соседних комнат.
- Что это? - потерянным голосом пробормотал один из них, Совье.

- Все оставайтесь на своих местах! - приказал ему герцог и, подойдя к входной двери, открыл ее. В прихожую стремительно ворвались драгуны во главе с генералом Коленкуром. Грубо оттеснив герцога Энгиенского в глубь комнаты, они окружили его. Двое человек сразу же встали у двери, пресекая любую попытку к бегству.

- Вы Луи Антуан Анри де Бурбон, герцог Энгиенский? - спросил Коленкур у герцога.
- Да, это я, - кивнул герцог Энгиенский.
- Отдайте мне вашу шпагу! - приказал Коленкур, протягивая руку.

Герцог разжал ладонь, и шпага со звоном упала на пол.

- Вы видите, я безоружен, - проговорил он. - Чем обязан столь неожиданному визиту?
- Именем Республики, вы арестованы! - бросил Коленкур.
- Могу я узнать, в чем меня обвиняют?
- Вы обвиняетесь в заговоре против первого консула республики.
- Это какое-то недоразумение, - удивленно поднял брови герцог. - Я не участвую в заговорах.

Коленкур несколько мгновений пристально смотрел на него.
- Вы недооцениваете всю серьезность дела.
- Конечно, - улыбнулся герцог. - Ведь я не виновен.
- Относительно этого разберутся, - отчеканил Коленкур. - Где вы храните бумаги и корреспонденцию?
- Здесь, - герцог показал на дверь, ведущую в его кабинет.
- Обыщите! - приказал Коленкур двум солдатам.
- Там бумаги личного характера, письма родных, счета... ничего интересного, - проговорил герцог.
- Все ваши бумаги будут опечатаны и доставлены в Париж, - ответствовал Коленкур. - Мне также приказано доставить туда и вас лично.
- Меня? Но...
Возникла краткая пауза, за время которой герцог справился с волнением и спросил уже более спокойным голосом:
- И что же? Меня посадят в тюрьму?
- Полагаю, сначала вас допросят, - ответил Коленкур. - Ну, пойдемте, де Конде. Времени у нас не так много.

***

Весь небольшой двор перед домом был заполнен вооруженными драгунами. У ворот стоял дорожный экипаж с заботливо приоткрытой дверцей. Герцог Энгиенский в сопровождении солдат направился к нему. Сзади за ним шел секретарь Жак.
- Послушай, Жак, - герцог дотронулся до его руки. - У меня к тебе одна просьба, напиши Шарлотте. Только не пугай ее, скажи, что на время я уехал в Париж и скоро вернусь. Пусть она не разыскивает меня. Мне важнее, чтобы она была в безопасности. Ты понял меня, друг?

Герцог тряхнул Жака за плечо.
- Да что с тобой? Я уверен, все это ошибка.
Жак кивнул.
- Хорошо, ваша светлость,  я сделаю все, как вы говорите, - ответил он.
- Э... да у тебя слезы на глазах, - герцог внимательно посмотрел на него. - Не плачь, милый, не надо. А иначе я сам заплачу.
Он улыбнулся.
- И позаботься о Мойлефе.
Нагнувшись, герцог Энгиенский поднял с земли стоявшего рядом с ним мопса и протянул секретарю. Нервничающая собака слегка тявкнула и попыталась вырваться из рук Жака.
- Тихо, тихо, Мойлеф, - герцог погладил пса по гладкой шерстке. - Я скоро вернусь, жди меня.

- Ну все, я готов, - он обернулся к Коленкуру.
Тот кивнул на открытую дверь экипажа. Герцог сел, дверь захлопнулась, и карета, постепенно набирая скорость, стала удаляться от особняка.

Мопс сразу сильно занервничал. Глядя в сторону кареты, увозившей любимого хозяина, он впервые в жизни решился ослушаться его приказа. Улучив момент, когда Жак ослабил хватку, пес вырвался и, спрыгнув на землю, бросился вслед за уезжающей каретой.

- Мойлеф, стоять! - закричал Жак. Он выбежал за ворота и огляделся. Перед глазами стояла пыль, поднятая копытами лошадей. Экипаж стремительно удалялся, а почти вровень с ним, изо всех сил стараясь не отставать, бежала маленькая собачка светло-кофейного окраса.

/Продолжение следует/