Командировка.
Маленькая двухмоторная «Сессна», рассекая крылом верхушки белых как хлопок кучевых облаков, держала курс на Занзибар, Найроби, и как пункт назначения, Каир. Зеленый и знойный в эту пору восточный берег озера Танганьика, с которого поднялся самолет с почтой на борту, остался далеко позади. Еще полчаса полета до следующего промежуточного аэродрома. Самолет шел вдоль африканского берега, над океаном. Яркое тропическое солнце над головой и ослепительно-белые кучевые поля под крылом. Егор, отвалившись на спинку командирского кресла, расслабленно наблюдал за приборной доской. Настроение, охватившее их с Машей, штурманом «Сессны», можно было назвать просто – чемоданное. Еще неделя работы по контракту в жарком, слишком знойном для коренных сибиряков, Египте, и – домой. «А я в Россию, домой, хочу, - напевал под нос Егор. – Я так давно не видел маму…» Крепкий горячий кофе из термоса бодрил, но мысли в голове Егора царили самые, что ни на есть, посторонние… «Сессна», почта, Египет, да и вся, порядком осточертевшая уже, Африка отошли на второй план. В мыслях Егор сидит уже с Машей в маленьком французском ресторанчике в Новосибирске и держит ее прекрасную руку в своей. Предложение
руки и сердца ждет только этого часа – возвращения на Родину. Квартира, маленькое семейное гнездышко, куплена. И даже ремонт в ней уже окончен… Обручальное колечко с ослепительным якутским бриллиантом давно лежит в кармане комбинезона Егора. И отпуск для них с Марией уже оговорен и согласован в родном «Толмачево». Эта африканская командировка обеспечила их средствами и на свадьбу и на целый год безбедной жизни. Куда они поедут в свадебное путешествие? Да уж точно, не в египетский рай. Маша так и не определилась в своих пожеланиях на этот счет. Ладно, время подумать еще есть… А дети? Нет, они с Машей точно не станут откладывать этот вопрос до седых волос. А заведут они двоих… нет, троих малышей. Вот!
-Егор! Ты на приборы-то смотришь? – влетела в кабину Маша, выходившая «попудрить носик». – У тебя же топлива – почти ноль. С крыла керосин потоком хлещет! Посмотри, какой шлейф за нами…
-О, черт! До аэродрома еще… Где мы сейчас? Слева берег… Ни одной удобной площадки, блин! Дар-эс-Салам, диспетчер… Борт двенадцать восемьдесят семь, «Египтэйр Экспресс», потерял топливо… Падаю!
Один за другим закашлялись и заглохли оба двигателя.
-Маша, пристегнись!
Пальцы Егора забегали по тумблерам. «Сессна» легла на левое крыло, разворачиваясь в сторону спасительной береговой полосы, до которой еще нужно было дотянуть, пикируя в довольно крутой глиссаде. Отклонились вниз закрылки, и самолет вынырнул, наконец, из плотного слоя облаков. Увиденное совсем не обрадовало Егора. Береговая полоса лежала слишком далеко, чтобы с уверенностью дотянуть до нее, а океан под крылом слишком сильно штормило, чтобы сажать на него самолет.
-Теперь держись! – вцепившись в штурвал и захватив взглядом, как в прицел, узкую линию песчаного берега, скомандовал Егор.
Мария сидела, вжавшись в кресло, бледная и напуганная. Еще никогда за всю ее недолгую летную практику не приходилось ей участвовать в аварийной посадке воздушного судна, да еще и на воду.
-Ну! Ну!!! Еще немножко… Пожалуйста!!!
Над самыми верхушками высоких прибрежных волн Егор задрал нос «Сессны» вверх, гася чрезмерно высокую скорость. А до берега еще километра два… Удар! Правое крыло со скрежетом оторвалось, и хвостовая часть фюзеляжа, обломившись, скрылась в океанской пучине. Самолет, быстро наполняясь темной водой Индийского океана, стал уходить под поверхность. И волны, ревущие и беснующиеся вокруг, бросают его из стороны в сторону, словно игрушку. Трудно, ох, как трудно удержаться на ногах с бесценной ношей на руках, Машей. От удара девушка потеряла сознание, и сейчас Егор, сам еле живой, пытался выбраться с ней с тонущего самолета. Еще немного, одна – две минуты, и самолет, уходя в пучину, утянет их за собой. Но вот, к счастью, дверь поддалась, и Егор вынырнул на поверхность. Скорее! Скорее от самолета! И только он успел отплыть с Машей достаточно далеко, как, свечой уходящая в глубину, «Сессна» скрылась с глаз на дне созданной ей воронки… Держа голову Маши над водой, Егор на спине поплыл к берегу. Для одного него две версты в море – не заплыв. Но Маша-то так и не пришла в себя. Как же трудно плыть… «Господи! Спаси и сохрани нас! Спаси и сохрани…», - мысленно повторял Егор. Когда волна поднимала их на гребень, он видел, что берег уже недалек. Но он уже так устал бороться со штормящей стихией, что будь он один, наверное, уже утонул бы. Но Маша… любимая его Маша… Она должна жить! Дно под ногами Егор нащупал лишь у самого берега. Теперь волны уже не столько несли их на сушу, сколько, на откате, стремились унести ребят обратно – в океан. Утопающий хватается и за соломинку. И Егор, буквально чудом, упираясь и цепляясь неведомо за что, медленно, но верно продвигался к спасительному берегу. К счастью, Маша не нахлебалась соленой воды, и пришла в себя, едва Егор уложил девушку на сухой горячий песок в стороне от линии прибоя. А Егор рухнул навзничь, не в силах надышаться, раскинувшись на берегу, словно гигантская морская звезда…
Полтора года назад в новосибирское авиапредприятие, в котором работал Егор, тридцатипятилетний командир воздушного судна, пришла трудиться Мария, двадцатисемилетняя красавица – летчица. Приехала из Питера – покорять небо над Сибирью. С первого же взгляда Егор был очарован Машей. Буквально, не мог оторвать от нее восхищенного взгляда. Стройную русоволосую девушку Бог наделил самыми очаровательными на свете голубыми глазами и чарующей неземной улыбкой. А умению гордо нести гибкий стан позавидовала бы любая фотомодель. Егор молился на девушку, как на икону… А через год, когда их командировали на полгода в Египет, их роман ни для кого уже не был секретом… До Маши Егор имел неудачный опыт семейной жизни. Недавно он оформил развод с первой супругой. И потому к женитьбе на Маше подходил осторожно. Но когда решился, то решил окончательно и бесповоротно. А Маша… Маша отвечала ему полной взаимностью. Большой и незлобливый Егор виделся Марии былинным богатырем, рядом с которым она чувствовала себя легко и спокойно.
Вскоре приливные волны стали достигать так и не успевшего еще обсохнуть Егора. Он повернул голову. Маша, сжавшись как несчастный мокрый котенок, сидела подле Егора с самым потерянным видом. Егор сел и приобнял Марию.
-Знаешь, Маша, а ведь все могло быть хуже… «Сессна» разбилась… Но мы-то живы.
Маша подняла взгляд на Егора и вдруг, разрыдавшись, прижалась к его плечу.
-Ну, ну, глупая… У тебя запоздалая реакция. Раньше надо было реветь. Сейчас – радоваться нужно. Живы и здоровы. И слава Богу! Ну, вставай, вставай. А-то сидим уже в самой воде почти… Вечер скоро.
Они поднялись и, не торопясь, пошли по берегу в поисках ужина и ночлега. И, к счастью, скоро набрели на самый настоящий ручей, водопадом низвергающийся на покрытые солевым налетом прибрежные камни. Маша припала на колени возле водопада, и с видимым удовольствием напилась прохладной, хрустальной чистоты, воды. Егор тоже сильно сдерживаться не стал…
-Видишь, Маш, Бог не даст нам здесь помереть… Свежая вода! И даже – соль! Еще бы отыскать, что бы посолить… А мы тут с тобой, словно Робинзоны!
-Ага… Только солить пока нечего.
-Именно – пока…
-А Робинзон… у него все, если помнишь, было. А у нас с тобой что!?
-Ну, в первую очередь – мой складной походный нож… И зажигалка! Немецкая! Герметичная… Видишь, ни капли влаги под крышечку не попало.
-Да уж, велико вооружение… Знаешь, Егор, я чертовски голодна.
-Вот, дырявая моя голова! У меня же шоколад в кармане. Обертка, правда, подмокла, но…
-Хочу, хочу! Спасибо, золотой мой, - Маша благодарно взглянула на Егора, отобрав шоколадку. – Хочешь половину?
-Нет, нет… Не буду. Тебе подкрепиться надо. Ох, Маш! Гляди... Кажется, сегодня мы без ужина не останемся.
Через пляж переползала к морю большая, больше полуметра, морская черепаха.
-Держи! Держи наш ужин!!! Отрезай ее от воды! – на Машу напал настоящий охотничий азарт. – Не давай ей уйти!!!
Егор схватил уползающую рептилию и, оттащив ее к ручью, перевернул на спину.
-Ну вот… Марья, за хворостом в лес, пешком – шагом марш! А я поставлю шалаш, пока что. Видишь, какое удачное место?
-Да, сэр! Конечно, сэр! Разрешите выполнять!? – настроение девушки заметно поднялось.
-Маш… Только под ноги смотри внимательно… Вдруг – змеи. И далеко, пожалуйста, не заходи. Вон, смотри, сколько валежника лежит. Тащи его сюда.
Через час небольшой импровизированный шалаш уже стоял, прикрытый сзади каменной скалой и густо укрытый от дождя и солнца ветками и широкими пальмовыми листьями. Егор натаскал камней и выложил неподалеку очаг, где вскоре и затрещали весело сухие ветки.
-Как думаешь, Егор, нас скоро найдут?
-Не знаю, малыш. Надеюсь – да…
-Места тут, я слышала, неспокойные.
-Да, говорят, так… Надо искать людей. В этих краях, помнится, должно быть довольно много прибрежных деревень. А для начала – нужно немного отдохнуть.
Маша вздохнула, и Егор молча занялся разделкой черепахи. Вскоре соблазнительный запах жареного деликатесного мяса, сдобренного собранной с камней морской солью, уже дразнил обоняние не на шутку проголодавшихся летчиков. А жар костра окончательно высушил мокрые комбинезоны и обувь… Ночь застала Егора и Машу сидящими рядышком у огня. За все полгода работы в Африке они так и не удосужились вглядеться в волшебно-глубокое южное ночное небо, полное ярчайших звезд, алмазами и самоцветами рассыпанными по небосводу, на невероятных размеров близкую–близкую южную Луну. А теперь, даже после пережитого нервного потрясения, невероятно уставшие сегодня, Маша и Егор сидели рядышком и заворожено смотрели в небо…
Ранним утром Маша, не открыв еще сонных глаз, похлопала возле себя рукой, отыскивая Егора. Пусто! Его нет. Маша резко открыла глаза. Из шалаша показалась ее растрепанная голова с застрявшими в волосах, как у языческого лесного божества, листьями и веточками. А неподалеку, на песчаной косе, серпом вдававшейся в море, Егор с отточенной на манер остроги палкой охотился за рыбой. И небезуспешно. Крупная рыбина уже висела на его поясе. Ясное солнечное утро полностью вступило в свои права. Природа приветствовала восход светила. Каждая травинка, каждый листочек жадно тянулись к свету. Сверкающей эскадрильей сопровождали восходящее солнце «вертолеты» - стрекозы. Деловито потянулись суетливыми дорожками вездесущие муравьи, приступая к своим важным муравьиным обязанностям. Пестрые, как палитра художника, африканские птицы шумно провозглашали новое утро. А солнце, многократно распадаясь в водяных брызгах водопада в спектр, дарило Маше и Егору восхитительное чудо – радугу. «А собственно, все не так уж плохо, - сама себе говорила окончательно проснувшаяся Маша. – Нас обязательно отыщут. Или мы людей найдем… Будем считать, что мы в отпуске, неплановом и неожиданном. Но Боже ты мой! Что ж на душе-то так муторно?!» Тьма давно развеялась, но из головы все никак не шел сон. Да и сон ли? Так отчетливо, так реалистично вспоминалась Маше напугавшая ее ночью
