Дела давно минувших дней

В стародавние времена, в одной стране жил-был толи Иван Непомнящий, толи Петро Незнающий. Жил он в глинобитной хате на краю города, что был у края... В общем, был у него еще и огород. Но жить в той стране было что-то не очень: бедно, голодно и как-то грязно. А земля та была богатая, очень плодородная, леса, реки, живность всякая. Но люди жили бедно, и не потому, что они были ленивые или ничего не умели. Напротив они умели многое и делали это с умом и смекалкой. И вещи выходили у них незаурядные, но вот только пользы от этих вещей не было никакой: ни продать никому, ни в хозяйстве применить, ну разве что забор подпереть или под ножку стола подложить, чтобы не качался.

Изобретательности их не было предела. И чего они только не создали! Всего и не перечислить.

Агрегат для закапывания выкопанных им же ям. Правда, сие окончилось неудачей – из-за неточных расчетов устройство закопало себя так глубоко, что не смогло откопать. Поиски продолжаются до сих пор.

Усилитель фантазии. Специальная гиря, которая ставилась на макушку головы и удерживалась там некоторое время. После ее снятия начинался настоящий полет фантазии. Полет этот зависел от веса гири и от продолжительности ее удержания на голове. Многие пристрастились. Появились даже такие мудрецы, что не снимали гирю никогда.

Измеритель диаметра капель дождя. Получил широкую популярность в народе, что позволило в дальнейшем открыть пункты по его утилизации.

Усилитель комариного писка. Улавливал и усиливал писк комаров, от чего комары глохли и выпадали в осадок. Правда, усилитель глушил не только комаров, но и людей, да еще на его писк собирались жабы.

Гряземеситель-кочковыравниватель. Разгонял жаб и устранял неравномерное бульканье грязи путем взбивания болотных глубин.

Глубиномер-поисковик для гряземесителя-кочковыравнивателя. Таинственное устройство, которое больше никто не видел после первого включения.

Цветное зеркало для раскрашивания мух. Служило эстетическому воспитанию. Кружащиеся в его цветных лучах мухи, выглядели более празднично.

И Петро внес свой посильный вклад в изобретательский порыв народа. Он разработал тарелку-веер, чтобы можно было есть и, одновременно, отмахиваться от раскрашенных мух.

Но нищета и непутевые фантазии не были бы бедой, если бы не дракон. Откуда взялся этот дракон, уже не помнил никто. С давних времён, говорили люди, он прилетал из заоблачных далей и забирал плоды людского труда, забирал жизни, души или просто отнимал силы. Полетает, полетает, улетит, и сил у людей не остаётся, а только руины, болезни и напасти всякие. Как только не пытались задобрить этого дракона. Отдавали ему еду всякую, драгоценности и красавиц румяных, с ресницами длинными, чтобы улыбались. Затем богатыри-воины в латах, да со щитами, стали скакать куда-то за горизонт, мечами размахивая, а все одно – еды нет, красавицы без ресниц, и сморщились как-то, а кто из богатырей вернется, так исхудает, что только шлем на ушах и колени трясутся. Тогда мудрецы, в раздумьях, заповедей благоразумного поведения понапридумывали. Мужи государственные законов разных понаиздовали, а всё без толку, дракон калечит и калечит судьбы людей.

В той стране процветали разные искусства, особым из которых считалось строительство заборов. Оно зародилось в глубокой древности с создания небольших изгородей для загона скота, но в поздние времена достигло своего расцвета в строительстве огромных сооружений многометровой высоты, замыкающихся с четырех сторон. Сложились целые трудовые династии мастеров строителей, из поколения в поколение, от отца к сыну, передающих секреты этого самобытного мастерства. И заборы-то не просто городились, но и украшались резьбой и росписью всякой. Опять же надписи, пожелания и четверостишья оригинальные, да с фантазией придуманные, вплетались в роспись. И повелось мастерам соревноваться в строительстве заборов. То есть проводить конкурсы ежегодные. А для этого избирались судьи из уважаемых граждан. Судьи, внимательно рассмотрев заборы, совещались, и большинством голосов, выбирали победителя конкурса, который в следующем году мог быть избран в число судей, и пожизненно считался уважаемым человеком, со всеми вытекающими от сюда последствиями. А пока судьи совещались, писцы, ну те, что писать умеют, аккуратно списывали все надписи с заборов, заносили их в списки и реестры авторов, и свитки эти относили в библиотеку для дальнейшего хранения и изучения, в общем, для потомков.

Поскольку, как уже говорилось, заборы те строились издревле, то и земля та вся под конец была застроена от границы до границы. А посему, и иноземцы прозвали её – Страна Заборов. Но при этом возникла проблема – судьи не могли более рассматривать заборы и сравнивать их по причине гигантизма оных. Ибо кроме ближнего забора никаких других и не видно было. И тогда принято было решение – строить для судей башни высокие для обзора местности и контроля над заборами. А для соединения башен, чтобы судьи могли переходить, строили подвесные мосты.

И расцвело искусство строителей башен, с резьбой и росписью, и появились династии и конкурсы и, конечно же, победители и уважаемые люди, которые этих победителей определяли.

Пока проводились конкурсы среди строителей башен, были незаслуженно забыты строители заборов. Возник спор – что важнее и кто главнее. Так возникли две партии: Партия Строителей Заборов и Партия Строителей Башен. И собрались они в Верховное Собрание и там спорили между собой постоянно: что важнее строить, и кто первым начал, и кто кому указ, а кто не указ. Уважаемые люди поднимали архивы, изучали старинные рукописи – “Надписи с заборов и башен". Иногда строителям заборов удавалось доказать свою правоту, и тогда их строительство возобновлялось, потом строители башен убедительно побеждали в полемике, и сооружались новые башни. Правда, иногда возникали вопросы и другого порядка: что мол, жить в стране заборов и башен как-то бедно и голодно, да и грязно тут. И от того, из народа, кто может, уезжают, куда глаза глядят. “Правильно”, – говорили одни, — “надо строить более высокие башни”. “Глупости”, — говорили другие, — “стране необходимо больше крепких заборов”.

Но тут вдруг, как обычно, прилетал дракон, и от могучих взмахов его крыльев все заборы и башни разлетались как сухие листья, лишь пыль столбом. И опять, земля та выглядела как пустыня. И вновь, ученые мужи собирались вместе, изучали старинные манускрипты и принимали мудрое решение: “Заборы надо городить не вдоль а поперек, а башни ставить, не по центру, а на пересечении заборов”. “Ах, вон оно как”, — говорили строители, — “ну теперь все ясно”. И начиналось новое массовое строительство. И опять, все загорожено, перегорожено и нагорожено, но все равно бедно, голодно и как-то грязно. И вновь начались споры о заборах и башнях. И вновь, как обычно, вдруг, прилетел дракон.

Протерев, в очередной раз, глаза и выковыряв глину из ушей, уважаемые люди решили, что теперь надо строить заборы по диагонали и одновременно приказали построить научный центр для изучения заборов и башен, конечно повыше, и не один. И начали мастера строить научные центры и украшать их резьбой и росписью по периметру, как водится. И возникли династии, и конкурсы, и победители, и уважаемые люди. И конечно появилась Партия Строителей Научных Центров. Что, в общем-то, понятно. Так вот, в этих Центрах велось глубокое исследование надписей с заборов и башен. До седой старости ученые мужи вчитывались в каждую букву сотен тысяч свитков пока, полные суровых дум, не забывали саму причину, подтолкнувшую их на это изучение. До седой старости и полного забвения совещались они, и затем, впав в глубокую ученость, издавали закон. Торжественно ставили свои подписи и печати, и клали свиток в специальный шкаф, на хранение. Со временем шкафов со свитками законов стало так много, что потребовалось их изучать и классифицировать. Для глубокого изучения законов и для отстаивания интересов изучающих эти законы, была создана партия Грамотных.

И тут прилетел дракон. И все опять сдуло и завалило пылью. Но когда пыль осела, ученые люди заметили, что на краю той земли, у бугра, несколько бревен покосились, но не упали. И смекнули они, что заборы городить надо от этой окраины, а раньше все строили от центра – вот какая ошибка то была. А заодно, и страну свою они решили назвать Окраина. И развернулось строительство, так всем необходимое. И много новых партий возникло, отражая яркую самобытность той страны. Кроме основателей верховного собрания – партий Строителей Заборов и Строителей Башен, а также партий Грамотных и Строителей Научных Центров, суровая правда жизни потребовала создания множества партий. Так возникли: партия Росписи Шкафов и Свитков; партия Несгибаемых; партия Невыпрямляемых; партия Выглядывающих из-за Угла; партия Вежливо Отходящих в Сторону; партия Защиты Прав Древесных Жучков; партия Крикунов; партия Молчунов; партия Геть; партия Гей; партия Незаслуженно Забытых; партия Очереди в Буфет; партия Дверей и Калиток.

Последняя партия отличилась свежестью идей, предложив в заборах делать двери, или калитки, или хотя бы маленький лаз, чтобы удобней было передвигаться по стране. На это сразу сформировалась сильная оппозиция – был создан партийный блок Отвернувшихся, которые утверждали, что создание калиток и дверей нарушит независимость и единство конструкции, так как заборы опираются один на другой. А что касается удобства передвижения, то уважаемые люди все равно переходят с башни на башню по подвесным мостам, а остальным это не к чему.

В это время, особо одаренные ученые мужи выяснили, что половина населения той страны акают, в то время как остальные гакают. Для, все того же, единства и независимости конструкции, было принято решение строжайше запретить акать. Блок Отвернувшихся, во главе с партией Геть, потребовали, чтобы все остальные партии подписали Универсальный Стандарт — "За не надо". Против этого выступала партия Вежливо Отходящих в Сторону, но она хотя и имела "большинство" вместе с партиями Молчунов и партией Дверей и Калиток, все же приняла во внимание веские аргументы от партии Очереди в Буфет и, в конце концов поставила и свои подписи под Универсальным стандартом "За не надо", и присоединилась к блоку Отвернувшихся. В общем, все отвернулись, хотя в стране было по-прежнему бедно, голодно, и как-то грязно. А тут еще ученые мужи, в очередной раз, собрались вместе, чтобы как всегда пересмотреть законы относительно ублажения дракона, приготовили девять красавиц и девять телег с едой, и девять корзин с золотом, серебром и другими ценностями. Но небеса вдруг свились вихрем и оттуда, распахнув огромные крылья, закрывавшие, казалось всё небо, вылетел дракон. Как засвистел, завыл, закрутил всё смерчем, поднял тучи пыли, разметал перепуганных людей и разрушил всё, что было создано за их тяжёлую жизнь.

Дракон улетел также неожиданно, как и появился. Пыль начала оседать, окрашивая всё в один глиняный цвет. Люди как тени, похожие друг на друга, ходили, шатаясь из стороны в сторону, кашляя и протирая слезящиеся глаза, а