Глеб откинулся в кресле.
- Что-нибудь еще?
Миловидная стюардесса улыбнулась, показывая ровный ряд идеально белых зубов.
- Нет, спасибо.
Девушка кивнула и пошла дальше вдоль кресел. Глеб прикрыл глаза. С отъезда Алисы прошло чуть больше трех месяцев. В то утро, когда он проснулся, но вместо ее лица увидел белый лист на соседней подушке, он рвал и метал. Разнес пол квартиры, сломал стул и разбил вазу, напугал тетю Шуру, а потом уехал в деревню к матери.
Мать и сестра были буквально ошарашены новостью о том, что Глеб женился, и вскоре собирается уехать в чужую страну на целый год. Аня сурово покачала головой, мать разрыдалась, причитая, что он никогда больше не вернется. До конца дня сестра отпаивала женщину успокоительными и, когда, наконец, та уснула, вызвала брата на разговор.
- Что-то я не припомню, чтобы ты говорил нам о своей невесте раньше,- упрекнула она его, усаживаясь рядом на замшелую от времени и наростов мха скамейку.
- Ты ее знаешь,- пожал плечами Глеб, не глядя на сестру.- Это Алиса Гаро.
Миловидное лицо сестры вытянулось.
- Глеб, ты сума сошел? Она же…
- Да знаю я, что она меня бросила,- отмахнулся он от сестры,- только не тебе лезть в это дело, Аня. Не доросла еще.
Его слова глубоко обидели сестру. Окинув его суровым взглядом, Аня сверкнула серыми, как у матери, глазами и ушла, не говоря ни слова. Спустя какое-то время они все же помирились, но Аня ни слова больше не сказала Глебу о его предстоящем отъезде.
Мать Глеба, Светлана, то и дело только вздыхала и сетовала на то, что они теперь останутся совсем одни. В конце концов, Глеб перестал ее успокаивать и махнул на ее нытье рукой. Светлана всегда любила пожаловаться на жизнь, по поводу и без. С тех пор, как умер ее муж, отец Глеба и Ани, она стала еще плаксивее, и Глеб искренне не понимал, как все это терпит сестра.
Наконец, когда настал день отъезда Глеба, он вздохнул с облегчением. Ему было жаль оставлять сестру, но нытье матери его окончательно достало. Они долго и бурно прощались, Светлана рыдала, не жалея слез, словно провожая сына в последний путь.
Когда автобус, взметая клубы пыли, повез Глеба обратно в город, ему показалось, будто что-то в его душе оборвалось. За все время Алиса позвонила лишь два раза, интересуясь о том, когда он приедет. Все остальное время холодное молчание телефона раздражало.
Десятичасовой перелет подходил к концу, что не могло не радовать. За все время Глеб так и не смог уснуть, бессмысленно кутаясь в предложенный стюардессой плед.
Международный аэропорт имени Джона Кеннеди встретил Глеба гулом и грохотом, волнением людского моря и холодным блеском начищенных полов. Горящие указатели проводили в терминал №1.
Руку оттягивал чемодан, полученный минуту назад. Глеб спрятал в карман паспорт и пошел к выходу, ориентируясь все по тем же указателям. Прозрачные двери распахнулись, выпуская его в океан солнечного света и слепящую глаза рыжину Нью-Йоркской осени.
Опираясь плечом на огромный внедорожник, блестящий на солнце плотной тонировкой, у края стоянки стояла Алиса. Ветерок играл полами ее распахнутого пальто насыщенного бирюзового цвета. Женщина оттолкнулась от машины и уверенно направилась навстречу Глебу.
- Здравствуй!- Алиса натянуто улыбнулась.- Добро пожаловать в США.
Глеб почувствовал, как грудь сдавило невыносимой тяжестью горького разочарования.
- Здравствуй.
***
Алиска не видела Глеба долгих три месяца. Сколько раз ее рука тянулась к телефону с желанием набрать несколько знакомых цифр? Сотни раз, но Алиса осмелилась на звонок лишь единожды.
За месяцы их расставания произошло многое. Главной новостью для Алисы стало известие, что ее бизнес летит к оглушительному краху, как и ее карьера. Заголовки газет пестрили невыразимо абсурдными слухами о ее похождениях на любовном фронте.
«Непреступность Гаро – всего лишь ловкий пиар-ход, повышающий ее рейтинг….Общество с жалостью смотрит на ее жениха, так долго ждавшего, чтобы проводить избранницу к алтарю…Скандальные снимки обнаженной Гаро взорвали общественность…Список любовников Гаро снова пополнился…Сплетники не унимаются! Что же ответит на это сама Гаро?»
Бесконечные слухи и перетолки, которые на дух не переносила Алиса, каждый день буквально взрывали ее тесный мирок. И, казалось бы, все это мелочи, но каждая из них сильно била по имиджу неприступной художницы, свято верящей в верность и любовь, и защищающей свои идеалы.
- Прекрати так убиваться, Алиса,- махал на все это рукой Джед, высокий блондин с волнующими голубыми глазами.- Я же не переживаю, что меня подписали на роль обманутого жениха. Так почему должна переживать ты?
- Переживать?- Алиса выгнула тонкую бровь.- Нет, Джед, я не переживаю. Я в бешенстве!
Высокий стакан полный воды с плавающей внутри таблеткой полетел на белый ковер.
- СМИ дружно поливают меня грязью, высмеивают и обсасывают каждый грязный слушок, каждый…
Алиса задохнулась от гнева, хватаясь за виски.
- Мой бизнес летит к чертям! Мои картины не продаются. Я на грани банкротства, Джед!
Мужчина обнял дрожащую «невесту» за плечи.
- Ну-ну, девочки, не стоит плакать. Все это не так уж и важно.
- А что тогда важно, Джед?- Алиса вцепилась в лацканы его пиджака.- Что, скажи мне?
- Любовь, например,- с непримиримостью конченого романтика пожал тот плечами.
Алиса глухо хмыкнула.
- Все это глупости, Джед.
- Нет, не глупости. Когда-нибудь и ты это поймешь.
Еще с час Джед успокаивал разбушевавшуюся Алиску, после чего удалился, оставив ее спящей на диване в гостиной. Когда-то Алиса спасла Джеда от точно таких же нападок прессы, от каких страдала сейчас сама. Бесконечные сплетни и перетолки о его нетрадиционной сексуальной ориентации следовали за ним по пятам. В современном мире на подобное смотрят сквозь пальцы, но сам Джед предпочитал, чтобы о его личной жизни знало как можно меньшее количество людей. Вот тогда-то ему и подвернулась Алиса. Их договоренность имела двухсторонний характер: она являлась подтверждением того, что Джед твердый в своих убеждениях натурал, он же спасал Алису от бесконечной вереницы поклонников, осаждающих ее дом в надежде завоевать расположение русской богачки. Два года для всех представителей света они являлись счастливой парой, свадьба которых была на носу.
И вот все это оказалось разрушено благодаря какому-то неизвестно откуда взявшемуся «доброжелателю», который топил Алису всеми возможными и невозможными способами. Сначала на Алису напали критики, дружно разнося ее выставки в пух и прах, теперь в СМИ проползли самые грязный, низкие слухи и перетолки.
Алиса ненавидела и боялась сплетен, всеми силами избегая скандалов, и теперь кто-то успешно пользовался этим ее страхом, окуная репутацию художницы в грязь.
Бизнес Алисы тоже, похоже, приказал долго жить. Нагрянувшая во время ее отъезда налоговая полиция нашла несколько серьезных нарушений, и теперь Алисе грозил серьезный штраф и конфискация.
***
Глеб сел на пассажирское сидение. От бежевой обивки пахло кожей.
- Решила свои проблемы?
Алиса пристегнулась.
- Да.
Глеб кивнул, отворачиваясь в окно.
Алиска жила в самом тихом и самом спальном районе Нью-Йорка, Статен-Айленде. Аэропорт находился в районе Куин, и, чтобы попасть домой, ей нужно было проехать Бруклин, и потом выехать на мост Верразано-Нэрроуз.
Ехали они в полном молчании.
- Поспи, ты устал с дороги,- лишь единственный раз подала голос Алиса.
Глеб только кивнул ей в ответ, прикрывая глаза.
Алису невыносимо тяготила тяжесть. Пока Глеб спал, они за час преодолели Бруклин. Перед въездом на Верразано Алиса, как и полагается, заплатила пошлину, и покатила по второму «этажу» моста, наслаждаясь видами. Ей всегда нравился Нэрроуз, он навевал на нее спокойствие. Первая ее картина, которую Алиса нарисовала спустя сутки после приезда в Америку, изображала именно залив с висячим мостом. Спустя время таких картин появилось четыре, каждая из них являлась точной копией пейзажа, только в разное время суток.
Автомобиль Алисы тонул в море мчащихся мимо машин. В открытое окно врывался прохладный ветерок. Разрезая воды залива, под мост заходила яхта с плескающимися белыми парусами. Алиса притормозила и съехала в «карман». Мост слегка «гулял» от ветра, и художница почувствовала эту качку, как только ее ноги коснулись асфальта.
Яхта еще не успела скрыться под мостом, неспешно, по-королевски плавно скользя по волнам залива. Алиса заложила руки за спину, сцепив пальцы. Ветер играл с нитями ее волос, разбрасывая их в стороны. Залив золотился на солнце, раскидываясь безбрежным спокойствием на сколько хватало глаз.
- Тебе не кажется, что это выглядит слегка странно?
Алиса резко вздрогнула от неожиданности. Рядом с ней встал Глеб, пряча руки в карманы джинс.
- Что именно?
- Ты, стоящая здесь.
Алиса фыркнула.
- Меня уже не интересует, насколько странной я выгляжу.
Глеб грустно улыбнулся.
- Здесь очень красиво.
- Да, мне тоже нравится. Спокойно.
- Сколько еще ехать до твоего дома?- через длительную паузу поинтересовался Глеб.
- Еще около сорока минут, как повезет,- пожала плечами Алиска.
- Тогда поехали скорее…
Алиса повернулась к мужу лицом, долгим взглядом изучая его черты. Ее глаза, такие же синие, как Нэрроуз, выражали безбрежную печаль и усталость. Глеб не знал, куда деться от этого взгляда. Его рука сама собой потянулась к хрупкому плечу в успокоительном жесте.
- Все будет хорошо, Алиса,- пообещал он, не зная, зачем.
Алиса промолчала, только покачала головой.
***
Дом Алисы тонул в зелени. Шумящие на ветру рыжие каштаны окружали его непроницаемой стеной, ровные кустарники по периметру вдоль забора радовали глаз аккуратностью, стриженый газон влажно блестел на солнце.
Под ногами зашуршала щебенка, когда Глеб ступил на дорожку, ведущую к дому.
- Значит, здесь ты и живешь,- протянул он, глядя на трехэтажное строение, два с половиной этажа которого были видны над землей, с покатой крышей и белым высоким крыльцом.
- Здесь и живу, - кивнула Алиса, наблюдая, как дверь гаража опускается с тихим ропотом. – Это был дом моей бабушки.
- Бабушки? Какой бабушки?- нахмурился Глеб.
- Пойдем,- вместо ответа Алиса кивком пригласила следовать за собой.
-Девочка моя, наконец, ты вернулась!- неожиданно на крыльцо выскочила пухлая пожилая женщина.- Обед уже давно ждет тебя и…,- особа перевела взгляд на Глеба, чуть притормозив свою быструю, с ярким одесским акцентом, речь.- И твоего мужа.
- Тетя Целя, это Глеб,- Алиса улыбнулась, тепло глядя на женщину.
Тетя Целя едва доходила Алиске до подбородка, напоминая Глебу колобка из старой сказки. «По сусекам поскребли…». Да.
- Глеб, это тетя Целя. Она следит за порядком в доме, и иногда готовит обеды,- повернулась Алиса к нему.
- И не только в доме, но и в твоей голове, девочка моя,- комично растягивая слова, потрясла на Алиску рукой тетя Целя.- А теперь пойдемте скорее!
Глеб не смог сдержать смешка, услышав замечание женщины. Да, в голове Алисы точно нужно было поддерживать порядок, сама она, видимо, на это мало способна.
Глеб вошел в двери следом за Алисой и тетей Целей. Помещение, в которое они попали, видимо, было террасой. Залитое светом из
