Петькина тайна

В одном из многочисленных дворов заводской окраины жил Петька. Петька как Петька, парнишка лет тринадцати. Только был он выше всех ростом, худой и жилистый, носил кепку козырьком назад и постоянно независимо держал руки в карманах. Петька был самым ловким среди дворовых мальчишек. Кто мог перелезть через высокий забор школьного сада, набрать кучу неспелых яблок, не попасться сторожу и угощать ими весь двор? Кто мог выстроить самую неуязвимую снежную крепость? Петька. Кто, играя в «казаки-разбойники» мог увести свою команду так, что найти их было просто невозможно? Опять же он, Петька.

Петька мог раскачать дворовые качели так, что девчонки визжали и плакали. И он же мог остановить их, эти качели,  мгновенно. Петька мог залезть на самое высокое дерево, куда и голову-то было страшно поднять, Петька играл в «пристенок» лучше всех и никогда не проигрывал. Девичьи обручи, «хула-хуп» по-иностранному, Петька собирал все и крутил их на талии, на шее, не руках…  Петька был авторитетом. И не только в своём дворе, его признавали все.

Вечерами хозяйки, справившись с делами, выходили во двор на лавочку, обсудить свои новости, посплетничать о соседях.
Позже выходили мужчины – кто с шахматами, кто с домино. Телевизоры в домах ещё были редкостью, а тёплые летние вечера  - длинные.
Мужчины устраивались за длинным столиком на детской площадке рядом с каруселями и там бурлили страсти. «Рыба!», «Кон!» « Э, зачем ты «шестёрку» положил, где ты её увидел?» «Шах и мат!» - торжественно провозглашали с соседнего конца стола. Иногда выносили лото, шашки…

Петькин отец никогда не принимал участия в играх. Обычно он приходил позже всех, пьяненький, незаметно пробирался вдоль забора и скрывался в парадной. Тётя Муся, Петькина мать, тяжело вдыхала, молча поднималась со скамейки и тоже уходила домой. Больше они не выходили. Зато на Петьку нападал раж.
- Эй, кто через этот забор прыгнет?
Смельчаки находились, но либо повисали на самом верху, грозя порвать единственные штаны, либо пасовали и, с разбегу, останавливались перед самым забором, не пытаясь его атаковать.

Однажды Петькин отец всё же вышел. Пошатываясь, он подошел к столу с игроками, но те, занятые игрой не обратили на него внимания.
- Коля, Коля, пошли домой, Коля… - выскочила было тётя Муся.
Но тот только отмахнулся.
- А где Петро? Ну-ка, давай-ка в хату…
- Не пойду! – почему-то  тоненько ответил Петька.
- Батьку не слушать? – грозно присипел Петькин отец. - Счас, я тебе…
Непослушными руками он попытался расстегнуть ремень.
- Коля, Коля, не надо…  Не надо тут… Он придёт… Петька, иди уже… - умоляюще проговорила тётя Муся.
- Не пойду! Надоело! – срывающимся голосом прокричал Петька.

Он засунул руки в карманы и, независимо насвистывая, удалился в сторону школы…
- Придёшь ещё… - угрожающе прорычал Петькин отец, - придёшь, паршивец…
С помощью тёти Муси он, наконец-то, ушёл к себе в дом.
За столом с игроками стало тихо.
- Каждый день лупцует парня… А тот молчит…
- Гордый…
- А за что?
- Да, так… Силу свою показывает… Марии тоже достаётся, и тоже молчит…

Игроки вновь занялись своими играми, а ребятня, сидевшая на каруселях, еще долго молчала.
- Меня никогда не бьют… - наконец, робко прошептала хрупкая девочка с хвостиком, Таня.
- Тебя-то за что? Отличница…
- А мне иногда батька затрещину ка-ак врежет… Ну, за дело, конечно…
- А я однажды поздно с гулянья пришёл… Во, орали! Правда, не трогали…

Все теперь понимали, что синяки у Петьки вовсе не оттого, что неудачно упал с забора или кто-то нечаянно попал из рогатки.

- Не будем обращать внимания, - сказала самая старшая и мудрая Аля. – Мы ничего не изменим… В каждой семье всё по-своему. А Петьку нужно поддержать. Вот и будем держаться с ним, как всегда… Слушаться его. Ничего не произошло, понятно?

Все молча покивали головами и кто-то полегоньку стал раскачивать карусели. Вскоре детский визг и смех почти заглушили гомонящих за столом игроков.

И только у школы, спрятавшись от чужих глаз  за поленницей из дров, горькими злыми слезами плакал Петька… Плакал впервые. Ведь отцовские несправедливые побои он переносил молча, усмехаясь…