Старый боксёр, время и музыканты.
Старый боксёр.
В мире много боксёров. И только самые крепкие из них продолжают выступать на склоне лет. И только самые крепкие из самых крепких продолжают выступать на склоне лет, да ещё и оспаривать чемпионский титул на вершине боксёрского Олимпа у молодого чемпиона. Ибо время - это самый грозный соперник, отбирающий обычно все чемпионские титулы без разбора. И никому ещё не удавалось победить его окончательно. Боксировать с самим временем, что может быть большим вызовом в этой жизни? Итак, жил да был один старый боксёр. Точнее, когда началась вся эта история, был он ещё не старый, а совсем молодой. Итак, жил один боксёр. И был он таким талантливым и таким упорным, что добился в боксе всех регалий. Всех возможных и невозможных. Был он много лет непобедимым чемпионом в своём весе. И решил он стать чемпионом в следующей категории. Вышел он на бой в следующей, более тяжёлой весовой категории, и - вновь одержал победу. А потом была ещё одна, следующая категория. А потом - решил он тогда сделать невозможное - вышел он на бой в последней, самой тяжёлой категории. И, победив, стал он чемпионом в четырёх категориях: в своём весе неоднократно, в следующих двух соседних, и даже в супертяжёлом. И были это не простые победы, потому что не нравилось ему просто побеждать, а нравилось ему побеждать ярко. И побеждал он ярко и играючи. Так ярко, что каждый его бой становился настоящим шоу для публики. Не был он жестоким к своим соперникам, не избивал их, хотя имел явное преимущество, не громил их и не посылал в нокаут, чтобы завершить бой быстрее и с меньшим для себя риском. Проводил он свои бои технично и в игровой манере, каждый удар его восхищал публику своей красотой и зрелищностью, и до сих пор занимает самое достойное место в любом учебнике по классическому боксу. И было мастерство его непревзойдённым. Играл он со своими соперниками, как кошка с мышкой. Доходила его игра даже до прямых насмешек и издевательств: опускал он руки перед соперником и выставлял вперёд свою лысую голову, покачиваясь корпусом и демонстрируя свою безнаказанность и отвагу. Выглядел он на ринге шутником и виртуозом одновременно, повергая публику в восторг и в удивление. Был он любимцем публики, у всех на слуху, был самой яркой звездой на небосклоне профессионального бокса.
Но мало было для него этих подвигов, и решил он состязаться с самим временем. И вышел снова он на ринг, после длительного перерыва в своей блестящей карьере. Вышел он снова, хотя беспощадное время уже записало на его поражение после последней, беспрецендентной сгонки веса, чтобы вернуться в собственную категорию. Вышел он в свои сорок лет - на бой с молодым и дерзким действующим чемпионом. Молодым, но не имеющим в своём - уже солидном - активе ещё ни одного поражения. Ударил гонг, и начался бой. Сошлись боксёры и начали свой спор. И начал мастер успешно и показал, что есть ещё порох в пороховницах, ибо имел бесспорную фору по своей технике и по своему классу. Послал он оппонента в нокдаун прямо в начале боя. Но нокдаун - это не нокаут. И продолжился бой. И обменивались ударами спортсмены и доставал старый чемпион своего нового противника. И демонстрировал он превосходную защиту. Мог он быстро отклонить голову - на каких то пять, десять сантиметров - и, даже не поднимая рук для защиты, обезоружить удар противника, подставив под него пустоту. Но долгими были все последующие раунды, ибо было их много - целых одиннадцать. С интригой смотрела публика на арену сражений – кто из них одержит верх: незыблемый действующий чемпион - или старый мастер, бросивший вызов самому времени? Самому времени и незыблемому ходу событий во Вселенной во веки веков: старые чемпионы уходят, оставляя пьедестал для молодых.
И шёл бой с переменным успехом. Атаковал мастер, и достигали цели его удары. Отвечал ему соперник, но несокрушима была защита старого мастера. Наносил мастер точные удары, но не мог он уже вырвать победу ярко. Не мог он уже просто добиться преимущества явно, не то чтоб уже насмехаться и издеваться над своим соперником.
Долго бились чемпион и мастер. Бились и обменивались ударами. И казалось, что застыло время и что слились в схватке два чемпиона навечно. Но беспощадно время в своём беге. И не оставляет оно обычно никому шансов в своём бесконечном продолжении. Были долгими следующие раунды, и было их впереди ещё много - целых восемь. Вот приблизился бой к своей половине. И исчезло преимущество мастера. Вынужден он был стать осторожным: не раскрываться, держать руки у головы для защиты и не опускать их даже ни на секунду. Ибо было уже у нового чемпиона преимущество в силе, и теснил он к канатам своего оппонента. И всё так же виртуозен был каждый вдох мастера и каждый его выдох, каждый наклон его головы и каждый выпад, но стало всё это вдруг бесполезным. Ибо отняло уже коварное время у него всю быстроту и силу, отняло - не пощадило - его резкость и выносливость. И вынужден был он стать осторожным, ни на секунду не раскрываться, держать руки у головы для защиты и не опускать их ни на секунду, даже для контратаки.
И была уже рассечена бровь у старого чемпиона, и заливала кровь глаза его так, что он уже плохо видел, но согласился рефери продолжать бой.
И исчезло преимущество мастера, зато появился кураж у молодого чемпиона. Стал играть он со своим титулованным противником как кошка с мышкой. И доходила его игра даже до прямых насмешек и издевательств: опускал он руки перед ним и выставлял вперёд голову, и корчил ему смешные рожи, покачивая головой и корпусом, и демонстрировал своё превосходство и полную свою безнаказанность. Выглядел он на ринге хозяином и шутником одновременно, развлекая публику и потешаясь над старым мастером. И не мог прекратить насмешки эти старый мастер, ибо беспощадно время в своём беге, и не оставляет обычно оно обычно шансов в своём бесконечном продолжении. Ибо отняло время у старого чемпиона резкость, выносливость, быстроту и силу, и вынужден он был стать осторожным, ни на секунду не раскрываться, держать руки у головы для защиты и не опускать их даже для атаки в нагло подставленную голову соперника, корчившую ему издевательские рожи...
Музыканты.
Клуб Апельсин. «Slade». Никогда не унывающие: гитарист Дейв Хилл, барабанщик Дон Пауэлл, бас и скрипка - Джон Берри, вокал - Мэл Макналти. Прошло уже сорок лет со дня первого концерта, прошли дни звёздного апогея, и на музыкальном небосклоне вспыхнуло и погасло уже много ярких и неповторимых звёзд. И это золотое время рок-н-ролла кажется уже забытым, ибо оно необратимо и кануло в лета…. А музыка уж погрузилась во мрак коммерции, коакафонии и металлического грохота давно.
Но вышли старые мастера рок-н-ролла на сцену вновь – прикоснулись к своим струнам.
Совсем уже старики, но все также молоды внутри, и все так же зажигательна их музыка. И разлилась музыка по всему залу и по всему зданию, и звучала она даже на улице рядом, где проходил концерт, и заполнила она собой всё пространство вокруг. И покачивали степенные люди своими уже седыми от времени головами музыке в такт, как это было когда-то уже очень-очень давно, и двигали своими руками, извивались корпусом и притоптывали ногами… И было невозможно узнать этих людей, ибо поведение их отличалось от их положения сейчас и от их преклонного возраста. И зазвучал воздух вокруг, запели, подхватили мелодию эту стены, и позвякивали в стекла на соседних зданиях в ответ, и поскрипывали половицы в такт волшебной музыке той, и оборачивался с любопытством всякий проходящий мимо и притаптывал под музыку всякий стоящий на соседней остановке: «Э-э-х, что же у них за веселье там?»
И прошло уже сорок лет со дня первого концерта их, и постарели музыканты, и не так уж стали быстры движения их, не такие уж энергичные и послушные тела, но всё такой же безупречной оставалась игра, всё также искрились весёлые эмоции от них, всё также зажигала их музыка людские сердца! И тысячи танцующих раскачивали своими головами, извивались своим корпусом, и притоптывали своими ногами, и всё также, как в далёкой молодости, они напевали свои любимые песни, а сердца их учащённо бились и волновались, а на глазах у некоторых из них неожиданно проступили слёзы …
И зазвучала музыка задорная и озорная по всему залу и по всему пространству вокруг и всколыхнула она, привела в движение тысячу ног, и зажегся вновь в их сердцах огонь, и почувствовали сотни, тысячи мужчин и женщин в годах серьезных, почувствовали себя вновь молодыми как тридцать-сорок лет назад, в те далёкие предалекие времена когда они действительно были девчонками и пацанами и приходили на бомбу сезона «Slade» в рок-н-ролл клуб или на танцы в парк. И тысячи людей в уже степенном возрасте перенеслись на много лет назад. В ту удалую и молодую пору, когда они были полны надежд и романтизма, и жизнь ещё казалась им началом бесконечной и волшебной дороги. Дороги, где их ждал весь мир и все звёзды вокруг и всё счастье в мире том...
И сотни и тысячи джельтеменов и дам преклонного возраста резвились в зале без забот и устали как заведённые, словно подростки, все концертные два часа, ибо сохранили музыканты своё мастерство безупречным, и вновь, через 40 лет зазвучали гитары их как тогда. …и отступило на этом концерте ВРЕМЯ, удивлённо почувствовав себя на этом промежутке своего бега бессильным.
Фрагмент из: «Очерки о единоборствах Орёл и Змея - философские этюды».
Владимир СНЕГ.