Женщина плакала. Плакала, не на взрыт, тихо. Слезы – капельки отрицательных эмоций периодически прорывались через черные, густые, но не накрашенные ресницы, ненадолго задержавшись, вливались в струйку, сбегающую по щеке, отдаваясь солоноватым вкусом на её губах.
Женщина ждала телефонного звонка: она не могла работать - все её мысли разрывались между желанием скрыть непрошенные слезы и тем, что происходило на другом конце города в операционной. Сама операционная её представлялась грязным, неухоженным помещением, а живодер, как она мысленно окрестила ветеринара – грубым с волосатыми руками мужиком.
Сегодня утром её муж и сын взяли корзину, предварительно и заботливо приготовленную женщиной, посадили в корзину её любимцу – светлую молоденькую кошку, и увезли в ветлечебницу, чтобы навсегда лишить комочек страсти и энергии способности рожать котят.
Горе этой женщины оставалось мне далеким и непонятным. Я пытался в себе вызвать жалость и сочувствие к ней, но не получалось. Сострадание к чему: к её седеющим волосам, к неудовлетворенному желанию иметь внуков, к нерастраченной женской любви и нежности, которую она выплеснула на бездомную кошку.
Эти слезы на её лице я уже видел, несколько месяцев назад, когда её любимца старого кота усыпили муж и сын. Усыпили потому, что он старый и жирный с ослабленными ногами перестал за собой следить и свою маленькую и большую нужду справлял прямо на постели хозяйки. Были слезы, истерика. Дни, недели в подавленном состоянии и, наконец, успокоение в новой радости.
Новую кошку женщина приняла не сразу.
Было все так.
Сын, от которого женщина в нетерпении ждала внуков, сжалился над матерью, поймал в подвале молодую белую бездомную кошку, тщательно вымыл в ванне, расчесал волосы собачьим гребнем, оставшимся от старого кота, и торжественно вечером преподнес своей матери. Женщина сказала, что ей ни кто не нужен и закрылась в своей комнате, неутешная в своем горе, но кошка осталась жить в доме.
Сын, единственное чадо этой женщины, выращенный, взлелеянный заботливыми руками матери, так и не стал взрослым самостоятельным мужчиной.
Его порывы к жизни и любви были погашены мягким уютом заботливого дома.
Когда женщина рассказывала о сыне, его жизни, то у меня невольно напрашивалась аналогия: «А, может быть, и его кастрировали?»
Она растила ребенка, как кошку, оберегая от хлопот суровой жизни, и вырастила мужчину, который не хотел, или не мог или боялся взять ответственность за создание семьи.
Женщина плакала. Её жалели и ей сочувствовали - «кошководы».
Этот клуб любителей кошек всегда вызывал у меня смешанные чувство, между пренебрежением и жалостью к этим женщинам: единственной утехой для которых стали кошки.
Я невольно присутствовал на всех заседаниях клуба и улавливал отдельные фразы из разговора. Иногда они обращались ко мне, и я вынужден был как-то реагировать на сказанное. Доходило до конфуза, когда я, вклинившись в разговор о заботливом отношении к маленьким в семье, думая, что они говорят о детях, предложив весьма странную методику ухаживания за котятами: как можно чаще менять у них подгузники.
Среди «кошководов» активностью выделялась не молодая, но когда-то красивая женщина – знаток по всем вопросам обращения с кошками. Сама она кошку не держала, но соседка иногда, на вечер давала её кота. На следующее утро мы все были информированы об приятно проведенном вечере с маленьким проказником. Мужа и детей у женщины не было – как-то не сложилась жизнь.
Однажды после очередной информации о проделках соседской кошки я не выдержал: «Господи, что ты обижаешься на соседку, что не всегда она дает тебе кота на вечер – заведи себе дюжину кошек, Живи и радуйся».
Женщина на минуту задумалась. Затем, откровенно и не смущаясь, изложила свое кредо: «О них же надо заботится».
Красивые женщины, вам бы только получать, получать все и от всех. Получать от мужчины ласку и заботу – даря в замен только свою красоту. Вам нужны чужие дети, которые хороши, пока не шумят, чужие кошки на время – поиграть. Слезы они приходят потом, когда, оглянувшись на свою неустроенную жизнь, начинаете понимать, что настает расплата за бурную молодость, за аборты, за бесконечные измены любимым, за желание жить только для себя, во имя себя, растрачивая свою любовь на чужих мужей, племянницу, соседскую кошку и бесконечно жалея себя такую умную и красивую.
У другой женщины - кошковода был сын школьник, муж - хороший непьющий, но маленькая жилплощадь. Еще у нее было страстное желание иметь много детей.
Послушайте женщины, а может вопреки всем трудностям рожать. Может прекратить себя жалеть. Ведь вы смешны в своей жалости к себе: здоровые, крепкие и ленивые. Работать и жить, работать на свое счастье, потому что счастье бывает только трудное.
1989
http://LimarevVN.ru
|
