СТРАННЫЙ ДЕНЬ

РАССКАЗ-ПРИКОЛ 
 
                  

  В то утро Маша выпила чашечку кофе. И - странное дело - вроде никуда не хотела идти, а тут вдруг мигом собралась, чуть тронула помадой губки, и вот уже она на улице, торопится к троллейбусной остановке. Странный это был день. Неизвестно откуда взявшаяся радость смешала мысли, мир кружился и пел вокруг, и так легко было идти; Маша с удовольствием чувствовала, как теплый июньский воздух ласкает ее ноги, и юбочку она надела сегодня короткую, такую легкую, что приходилось следить, как бы расшалившийся ветерок не задрал ее слишком высоко.
  И даже толпа на остановке не испортила настроения. Маша втиснулась в подошедший троллейбус, тела незнакомых людей давили со всех сторон, но сегодня это было даже приятно.
  Молодого человека она заметила сразу, и вдруг ей захотелось, чтобы он был здесь, рядом... мгновение - и толпа соединила их лицом к лицу, все плотнее прижимая друг к другу. Маша вдыхала запах его разгоряченного тела, и возбуждение, так неожиданно возникшее утром, все больше овладевало ей.
  Они не держались за поручни, и Маша вдруг почувствовала у себя на талии его руки. Еще чуть-чуть, и они коснулись голого тела, стали подниматься, лаская, под кофточкой выше, выше...Странный сегодня был день. Она хотела что-то сказать, сказать...что-то...подняла лицо, стараясь встретиться взглядом и...губы сошлись в поцелуе. Руки молодого человека меж тем продолжали путешествие по ее телу, потихоньку опускаясь вниз. Треснули нитки, и трусики упали на грязный троллейбусный пол.
  - Помогай, - шепнул он, и вот уже нечто восхитительно горячее, твердое, ведомое ее рукой уходит глубже, глубже...И потом они почти не шевелились, и только частые толчки троллейбуса помогали им...И был полет, мелькнули на мгновения кущи Эдема, и - снова гудит троллейбус; толпа, люди, люди же кругом!
  - Скорей бежим, прочь отсюда!
  - Подожди, не думаю, что они что-нибудь заметили.
  И Маша увидела! Пассажиры в самых нелепых позах, породить которые по силам лишь воспаленному воображению или троллейбусной давке, занимались тем же самым, что и они минуту назад!
  - Все равно я хочу уйти!
  - Ладно, давай!
  Они выскочили на следующей остановке. Маша шла теперь, еще внимательнее следя за тем, чтобы ветер не задрал ненароком ее юбочку, а рука была в теплой руке нового друга, которого, как оказалось, звали Дормидонтом.
  Странный, странный сегодня был день. На скамейках, газонах, на столиках кафе - да всюду, где только можно и нельзя! - люди тискались, целовались и уж совсем откровенно предавались всем мыслимым формам самого разнузданного секса. Среди этого хаоса метались маленькие японские туристы, щелкали камерами направо и налево. Вот они притомились, хлебнули свежего кваску из бочки, и тут же, не сходя с места, присоединились к общей свалке...
  А на другом конце города студенты-химики Писцов и Хрюпин отмечали удачу одного из них. В комнате легкий полумрак, на столе - открытая бутылка красного вина и бокал,один на двоих. Время от времени они подходили к окну, чуть отодвигали штору и хихикая наблюдали за тем, что творилось на улице.
  - Вот, смотри, - Писцов протянул другу крошечный пузырек без этикетки. - Это эликсир любви, моя первая настоящая удача. Достаточно одной капельки - и ты сам видел, что получается!
  - Здорово! - Хрюпин посмотрел жидкость на свет, отвернул пробку...
  - Осторожнее!
  Но было поздно. Запах Эликсира уже коснулся Хрюпинских ноздрей.
  - Да осторожней же! - Писцов вырвал у него пузырек. Он не заметил, как крохотная капля упала в бокал с вином...
  - Знаешь, Писцов, - заговорил Хрюпин, и голос был не его, - мы ведь не один год уже знакомы...и вот сейчас я понял, что наша дружба должна перерасти в нечто большее...в любовь!
  Обалдевший от такого признания Писцов дрожащей рукой потянулся к бокалу и выпил его до дна.