Глава - 11 Мишка «Гюльбарий»

Глава - 11
                       Мишка «Гюльбарий»

  Сутулый, выкурив одну сигарету, сразу же взял другую.  Докурив её, он посмотрел на Вовку и спросил:
– Ну что, пацанчик, ты сделал для себя выводы?
 Вовка, потрясённый рассказом Сутулого, произнёс задум-чиво:
– Выводы? Какие выводы, никаких выводов я не сделал.  А ростовские потом куда делись?  А тебе срок добавили?
- Добавили, добавили, целый пятерик.  И поехал я ровно через год на взросляк, в Казахстан, там и познакомился с твоим дядей. Он тогда уже в авторитете был, и немалом, и дружок его, Леший. То ли  пожалели  меня, то ли у Бога оч-ков захотели заработать, спасли они меня, от верной гибели спасли.
- Как это было, расскажи? – попросил Вовка.
- Чего рассказывать: накормили, обогрели, в семейку свою приняли, я тогда совсем доходяга был, хоть и вор.  Не хочу вспоминать Казахстан, я тебе лучше повеселей что–нибудь  расскажу, если воды для чая  принесёшь,  – попросил дядя Боря.
  Вовка взял маленькое ведёрко и пошёл на колодец. После таких рассказов о тюремной жизни  воровская романтика потихоньку стала выветриваться из его башки.
«Неужели и сейчас так же?  Смогу ли  я такое выдержать? – задавал он себе вопрос и, не находил ответа. - Надо поболь-ше о современной тюремной жизни расспросить, он ведь со-всем недавно откинулся», – думал Вовка.    Его мучили со-мнения:  «Может Сутулый  врёт, добавляет себе значимо-сти.  Вот, мол, какой я мученик, батя с братьями почему–то такого не рассказывали, а ведь они тоже сидели немало».
   Вовка налил в ведёрко воды и вернулся в домик.     Суту-лый, зачерпнув ковшиком воды, вылил в кружку, и выйдя в огород,  выплеснул спитой чай на грядку.
 Вовка, наблюдавший за ним, обратил внимание на то, что за неделю жизни в домике гость завалил всю гряду спитой заваркой.
- Ты, наверно, уже целую зарплату на огород вывалил, – сказал он Сутулому, показывая на гряду.
- Это только начало, посмотришь, что будет через месяц! – засмеялся Борис. Вода в кружке закипела, он, вывалив туда осьмушку чая, и закрыл её блюдцем.
- Счас глотнём чайку купеческого, и опять можно жить.
- А до чая, что жить нельзя, вроде и так живём?
Сутулый посмотрел на Вовку и сказал, улыбаясь:
– Чай не пьёшь, какая сила?
- А попил, совсем ослаб,  – пошутил Пузырь.
- Если утром чифира не попьёшь, вот тогда ослабнешь, с него болеешь хуже, чем с водки.
- С водки пьяные ходят, а с чаю я ни разу не видел пьяных, для  чего его пьют? – спросил Вовка.
- Для подъёма тонуса.  Он как наркотик действует, веселее становишься, сила прибавляется, ну и вообще, настроение поднимается, если ещё колёс добавить, – пояснил Борис.
- Каких ещё колёс, от машины, что ли?
- Нет, так таблетки зовут в тюрьме – засмеялся Сутулый.
- А-а.
- Вот тебе и «а-а».
- Дядя Боря, а ты расскажи что–нибудь  «про сейчас»?
- Что значит «про сейчас»? – переспросил Сутулый.
- Про наше время, как сейчас сидят, ты ведь недавно осво-бодился?
- Давно, полгода уже  на свободе, – ухмыльнулся Борис.
- А ты где последний раз отбывал свой срок?
- На Шексне, – ответил Борис.
- Это река, что ли такая?
- Река, речушка, – согласился Сутулый. -  Хочешь, расска-жу, как зеков в рыбаки   набирали, рыбу на обед ловить.
- Хочу! – обрадовался Вовка.
- Я уже полсрока отсидел, пришёл на зону этап, а в нём ма-лолеток человек тридцать, – начал свой рассказ Сутулый.
- Малолетки?  Они же на своей зоне сидят, – удивился Вов-ка.
- На своей они уже отсидели, совершеннолетние стали.  Вышли, натворили по–новой  дел, и -  опять в зону, уже на строгий режим – пояснил  Борис.
Вовка закивал головой -  мол, понятно теперь.
- Ну, вот прошли они  все процедуры, что положено, помы-лись, подстриглись, кто зарос, переоделись и раскидали их по отрядам.  К нам в отряд пришли сначала трое, потом ещё добавили пятерых. Числился у нас в отряде  Колька Кри-вой, он сам из работяг, но блатные поставили его на наря-ды.  Исполнительный  был,  блатным всегда по две нормы выводил, и с работягами умел ладить.
 Одна беда -  шутковать любил Кривой, его хлебом не кор-ми, дай  кого – нибудь  разыграть. Вот и созрел в его башке коварный план, как разыграть молодёжь и срубить с них наварчику. Разнёс он по отряду быль, что администрация набирает бригаду из вновь прибывших жуликов, желающих ловить рыбу для нужд колонии. А ему, Кривому, приказали составить список из таких желающих. Вот и стали подтяги-ваться к нему все желающие. Стариков, это кому больше двадцати пяти, Кривой сразу отшивал, а с вновь прибыв-шей молодёжью вёл беседы.
   Умел он развести человека, влезть к нему в душу, наобе-щать с три короба, а, добившись желаемого результата, тут же про всё забыть.    Не мучили его угрызения совести за обман таких же, как он зеков. Не опасался того, что за  «ки-док» могут и убить. Не боялся и наказания со стороны ад-министрации.
- А как менты смогли бы узнать о его обмане? – спросил Вовка.
- Как, как очень просто.  Он ведь им обещал, что работать будут на воле, бесконвойниками, ловить рыбу сетями.
- Это как - бесконвойниками?
- Бесконвойники -  это зеки, работающие за территорией зо-ны, без охраны, а на ночь приходящие обратно в зону, – по-яснил, Сутулый.
- Ясно, – закивал Пузырь головой.
- Набрал он бригаду из десяти человек.  Получил с каждого, в знак благодарности, по триста грамм чаю, предупредил ребят, что скоро их вызовут -  и тут же про всё забыл. Нет, вру, не про всё он забыл, был среди желающих порыбачить парнишка Мишка, кликуха «Гюльбарий», вот про него он как раз  забывать и не собирался.
- А чего так? – заинтересовался Вовка.
- Понравился он ему, решил Кривой из него девочку сде-лать, сам–то он, почему Кривой был? По этой самой причи-не, по первому сроку сыграл с ним какой–то беспредельщик в игру: «пикой в глаз, или в жопу раз», вот он и решил это повторить.
- А чем рыбалка закончилась? – спросил Пузырь.
- Да ничем, остались ребята с носом, – ответил Борис.
- А чего, десять человек не могли наказать одного?  Он, что такой здоровый? – удивился Вовка.
- Обыкновенный мужик, среднего роста, худощавый.  А что они могли ему сделать?  Ничего.  На пику посадить - у них в носе не  кругло, начальству настучать - западло, суками станут, их самих порежут. Поговорили с мужиками, те по-смеялись и говорят: – «В  большой семье еблом не щёлкай».
 На этом и успокоились, каждый остался при своём.
- Дядя Боря, а почему все зеки тощие? – вдруг спросил Вов-ка.
- А вот попадёшь туда, узнаешь.  На таких харчах сильно не разжиреешь, – улыбнулся Сутулый.
- Что, так плохо кормят?
- Плохо -  не то слово, надо другое подобрать. Отвратитель-но, как скотину, да и той шамовки мало.
- Да, – вздохнул собеседник. А что дальше про «Гюльба-рия»? – спросил он.
- Давай я  сначала чайку глотну, а потом  доскажу.
- Глотай, – согласился Вовка.
Сутулый взял кружку, отпил из неё несколько маленьких глотков, поставил на стол, и продолжил свой рассказ:
- Пацанчик–то по глупости первый раз попался, приказали им в школе гербарий собрать.  Походили они с дружком в парке, а  там из деревьев клён да берёза, больше ничего нет. А рядом через дорогу, ботанический сад,  листьев этих вся-ких девать некуда.    Вот они стёклышко выдавили и влезли туда, и вместо того, чтобы набрать листьев и смотаться, устроили там погром.  Истоптали цветы, ветки сломали у редких деревьев, в общем, нахулиганили.  Мальчишки,  од-но слово.
  Взяли их быстро, на следующий день.  Как бывает в таких случаях, администрация сада свалила на пацанов все свои недостачи, и влепили им по три года колонии.  Там и полу-чил он свою кликуху «Гюльбарий».
- А почему «Гюльбарий», а не гербарий? – поинтересовался Вовка.
- Это его  в отряде так прозвали. Узбек  спросил: – «Ты за что сидишь»?   Мишка ответил – за гербарий. А тому слово гербарий не выговорить, вот и пошло с его подачи «гюль-барий».
  Когда получишь свой первый срок, и тебя как–нибудь  об-зовут.
- Я бы хотел  красиво, например: Туз, Король или Генерал.
- Ишь куда хватил, сразу в авторитеты метишь! – засмеялся Сутулый.
- А за что он второй срок получил?
- Второй? – Борис задумался. - Второй за дело.  Вышел уже совершеннолетний, деньжат привёз, пальцы веером, в об-щем, ухарь с мыловаренной фабрики.  Приоделся - костюм-чик новый,  коцы  блестящие.  Причастился полулитро-вочкой и похилял  на танцы.  Подцепил там девочку сла-денькую, уговорил её на нехорошее, и после танцев рванули они к нему домой. И всё бы было хорошо и складно, но под-стерегла беда в виде пачки сигарет: девчонка курящая и он курящий, а купить негде, всё закрыто.  Глянул «Гюльба-рий» по сторонам, видит - ларёк «Союзпечать», за стеклом красуются пачки болгарских сигарет - «Интер», «Опал», «Стюардесса».  Он, не долго думая, стук по стеклу, пару па-чек достал, ещё ручку зачем–то прихватил, четырёхцвет-ную, ну и до хаты, до дому. А через день за ним воронок прикатил, и в КПЗ. Менты шустрее садовников оказались, повесили на него все ларьки, что были вскрыты за послед-нее время.  На суде всплыли такие факты, что хоть самих следователей сажай:  оказывается, Мишка сидел и в это время успевал грабить!  Но у нас судят не за то, что украл, а за то, что попался.  Да и вёл он себя на суде плохо, отказы-вался признавать свою вину, выкрикивал словечки разные.  Вот судья ему и вкатила по–полной -  пятерик строгого ре-жима, и оказался «Гюльбарий» на Шексне.
- А разве так бывает? – удивился Вовка.
- Бывает сынок, бывает. На наших зонах процентов два-дцать -  двадцать пять -  случайные пассажиры, не свою пайку хавают, – с горечью ответил Сутулый.
- А чем он так Кривому понравился? – опять спросил Вов-ка.
- Да уж больно он на девку смахивал:  пухленький, задок кругленький такой выпирает, личико как у девчонки, при-ятненькое, а ресницы длинные, как накрашенные, вот он и клюнул. Разузнал всё про него и  подкатил на хромой козе –  мол, «Земляки мы с тобой, пойдём чайку попьём».
  Угостил раз, угостил другой, его же чаем, от работы осво-бодил, стал везде за собой таскать.  Через неделю «Гюльба-рий» ходил ухарем, всех задевал, разговаривал нагло, раз-вязно.   Через месяц его было не узнать.  Из простого зека, работяги, он превратился в наглую шестёрку Кривого. Кривой повсюду таскал Мишку за собой, и поддерживал во всех его склоках и потасовках с работягами. Прошёл ещё месяц, Кривой решил:  всё, хватит.  Пацанчик столько про-блем нагрузил на свои маленькие плечи, что сам выбраться из этой ямы не сумеет. И в один прекрасный момент Кри-вой просто прогнал от себя «Гюльбария»:
- Пошёл вон, сморчок, пока я тебя на пику не посадил.
  Обескураженный такой развязкой Мишка не знал что де-лать, будущее перед ним вырисовывалось страшное.