Глава -7
Майорша
Леший, выпив водки, и, закусив свежим огурчиком, улы-баясь, предложил:
– Дыши, братан, зачем пожаловал, уж не отыграться ли решил?
- Нет, горе у нас, племяша на кармане взяли, на твоём рын-ке, – с укором в голосе сказал Егор.
- Уж не предъявить ли ты хочешь мне за это? – спросил Леший.
- Ты слепых–то на столбы не наводи, лучше скажи, чем по-мочь можешь, – возмутился Егор на шутку Лешего.
- Да я уже помог, чем мог.
- Какая сорока тебе натрещала? – удивился Егор осведом-лённости Лешего.
- Почему сорока? Дежурный мент позвонил и спросил: мой пацанчик вляпался или нет. Я, как фамилию услышал, так и понял, чей это пацанчик.
- За что они его прихватили? – полюбопытствовал Егор.
- У подставной оперши «лопатник» срезал. Молодой ещё, неопытный, вот и клюнул на толстый кошелёк, – засмеялся Леший.
-Ты прекращай шутковать, парню колония светит. Сам знаешь, как на малолетке тяжело, а ты хиханьки да ха-ханьки!
- Да ничего ему не светит, лоханулись менты, скинул он «лопатник», пока они его в опорный пункт тащили. Так что нечего им предъявить твоему племяшу, а вот вам при-дётся за него заплатить, а то они ему крови попортят.
- Сколько? – буркнул Егор.
- Скока надо, стока и заплатишь, понял?
Егор посмотрел на Лешего пустым взглядом, и, глубоко вздохнув, произнёс:
– Заплатим, раз надо. Давай наливай, а то уйду.
Они выпили, закурили.
- А помнишь, как в Казахстане сук резали?
- Всё помню: как мы их резали, и как нас потом машинами давили. Ничего не забыл, а если забуду - раны напомнят. Леший расстегнул рубаху: сквозь синеву наколок просту-пали страшные рубцы ран.
- Да уж, досталось нам тогда от этих сучьих активистов.
- А что ты ещё успел сделать? – задал вопрос Егор.
- Маляву заслал в КПЗ.
- Кому?
- Тощему, смотрящему по тюрьме, – ответил Леший.
- Тощий - вор честный, живёт по понятиям, но будь он хоть семи пядей во лбу, не он один в тюрьме командует, а ты сам знаешь, что там бывает с молоденькими пацанчиками.
- Знаю, и что?
- У тебя же есть в администрации свои люди?
- Ну, есть, – с неохотой ответил Леший.
- Поговори и с ними, – попросил Егор.
- Да не бойся ты, ничего с вашим племяшом не случится. Отвезут его как на прогулку, подержат суток трое, и отпус-тят.
Вовка поднялся с пола и, вытерев кровь рукавом пальто, сел на стул. Он не ожидал такого обращения. Из рассказов взрослых он знал, что подследственных бьют и бьют доста-точно сильно, но он был несовершеннолетний.
«Если и дальше будут драться, я не стерплю, полосну «пис-кой » по морде», – думал он. Вовка потихоньку пощупал манжет левого рукава пальто – «писка» была на месте. «Хо-рошо, что Сашка научил, куда надо «писку» спрятать, а то этот мент в гражданке всё прошарил».
В этот момент в комнату вошёл сержант:
– Мариночка Сергеевна, карета подана.
Лейтенант протянул Вовке носовой платок.
- На, вытрись, а то приедешь в райотдел весь в крови, по-том с меня спросят, ещё взыскание за тебя получу, – сказал он.
Вовка стал платком стирать запёкшуюся кровь. Уте-ревшись, он хотел высморкаться в ментовской платок. Но лейтенант заорал:
– Совсем обнаглел, ещё сморкаться вздумал!
Мариночка Сергеевна, отрешённо смотревшая за дейст-виями Вовки, вдруг схватила его за плечо и поволокла из комнаты, бубня себе под нос:
– Хватит отдыхать.
Она выволокла Вовку на улицу, у подъезда стоял мили-цейский воронок. Сержант втолкнул Пузыря на заднее си-денье машины, рядом сел мент в штатском. Вовка одним глазом увидел, что недалеко от машины стоит брат.
«Значит, наши узнают, что меня сцапали и примут меры», – подумал он.
Вовка всю дорогу не мог понять, почему Мариночка Сер-геевна сказала: – «Хватит отдыхать», разве он отдыхал?
Ехать в машине было приятно и интересно, дома мелька-ли один за другим, сидеть было мягко и удобно, прохожие останавливались, уступая дорогу машине.
«Вот вырасту, украду побольше денег и куплю себе маши-ну, буду разъезжать на ней по городу», – размечтался Вовка.
Машина резко остановилась у трёхэтажного здания, пре-рвав Вовкины мечты.
– Выходи, приехали! Сейчас тебе новое место определят, – засмеялся водитель.
Вовка с неохотой вышел из машины. Над центральным входом в здание висела вывеска «Районное отделение ми-лиции». Мариночка Сергеевна, втолкнув его в дверь, про-шипела:
– Шевели галяшками.
Вовку посадили в комнату, одна стена которой была пол-ностью стеклянная.
- Посиди пока в «аквариуме», подумай, может, придут в го-лову умные мысли, пока фотограф готовится – посоветовал дежурный капитан. Потом Вовку отвели в какую –то лабо-раторию и сфотографировали, затем заставили «сыграть на пианино» , перемазав при этом все руки чёрной краской.
-Ну, вот теперь ты готов, к труду и обороне –пошутил капи-тан, вводя Пузыря, обратно в аквариум.
В комнате на лавке, расположенной вдоль стены, полулё-жа, расположились два неопрятно одетых мужика.
- Смотри–ка, какой урка из торговых рядов, – прохрипел один из мужиков. - Эй, пацанчик, дай закурить людям!
- Я не курю, – неуверенно ответил Вовка, напуганный та-ким приёмом.
- Надо же, кошельки резать научился, а курить не умеет, – возмутился мужик. - А может, тебе жалко?
- Отстань от пацана, Килька, а то я тебе кадык вырву, – за-орал во всю глотку второй мужик.
Вовка от испуга вжался в стенку.
- А ну, тише там, а то сейчас враз успокою! – постучав в ок-но, предупредил дежурный капитан.
Мужики притихли.
Вовка успокоился, он стал с интересом наблюдать за при-ходившими и покидавшими это страшное заведение людь-ми.
«Сколько здесь народу бывает, неужели все преступники? А эта старуха чего здесь делает? Воровка, наверно, – подумал он. – Нет, какая же она воровка, наверное, жаловаться при-шла».
Дверь аквариума со скрипом открылась, и дежурный при-казал:
– Пузырёв, на выход, следователь ждёт.
Вовка встал и вышел в коридор.
- Пошли, вор, – хлопнув Вовку по плечу, приказал молодой милиционер в помятой форме и с пистолетом на боку. Он повёл Вовку по коридору, потом они поднялись на второй этаж и опять шли по коридору. Подойдя к двери, на кото-рой красовался номер 28, милиционер приказал:
– Заходи, ворюга!
Вовка прошмыгнул в приоткрытую дверь.
- Товарищ майор, подозреваемый Пузырёв для допроса дос-тавлен, – отрапортовал милиционер.
-Да что ты, Серёжа, какой допрос? Мы с ним просто побесе-дуем. Правда, Володенька? – посмотрев на Вовку, ласково сказала майорша.
Такое ласковое обращение привело Вовку в замешатель-ство – «Хитрая баба, добренькой прикидывается. Посмот-рим, что из тебя полезет потом». Вовка внимательно ос-мотрел кабинет и саму хозяйку.
Кабинет ничего интересного собой не представлял: стол, стулья, книжный шкаф, всё как обычно. А вот хозяйка ка-бинета, оказалась особой интересной. Крупная, не менее ста пятидесяти килограммов, русоволосая, краснорожая, с вы-пуклыми глазами, большим носом, больше похожим на не-очищенную картошку, восседала за столом.
«Ей бы больше подошло место рубщика мяса на рынке или поварихи в рабочей столовой», – подумал про себя Вовка.
Туша, упираясь кулаками в стол, приподнялась, и, навис-нув над сжавшимся в комок мальчонкой, ласково пропела:
– Присаживайся, миленький, присаживайся, конфетку хо-чешь?
- Хочу, – передразнивая её, пропищал Вовка.
Майорша удивлённо посмотрела на Вовку и протянула ему карамельку в замусоленной обёртке. Вовка развернул бумажку и, сунув конфетку в рот, сказал:
– Спасибо.
- Вот и молодец, кушай на здоровье, – радостно засюсюкала майорша. Она терпеливо дождалась, пока Вовка дожуёт конфетку, и спросила.
- Ты для чего кошелёк украл, наверное, кушать хочешь?
- Я ничего не воровал, тётенька следователь, они меня с кем–то спутали, – ответил Вовка, добродушно заглядывая в глаза майорше.
- А вот Мариночка Сергеевна в своём рапорте указывает совсем другое.
Вовка насупился и пропыхтел:
– Врут они всё, не брал я ничего.
Майорша вытащила своё грузное тело из–за стола и стала расхаживать по комнате, топая по полу, словно слон.
- Значит, говоришь, не брал. А нас считаешь всех дурака-ми. Мол, поговорят, поругают, а потом отпустят.
Терпение её видно закончилась, и она стала переходить от добродушного общения к угрозам:
- Нет, гражданин Пузырёв, по–твоему не выйдет, если не признаешься, куда дел портмоне, поедешь ты, дружок, в КПЗ, понял?
- За что в КПЗ–то? – удивился Вовка. - Потом я ещё ма-ленький, меня нельзя в КПЗ.
- Значит, воровать ты большой, а отвечать - ты ещё ма-ленький? Э, нет, дружок, ты у меня не просто в тюрьму пойдёшь, а прямым ходом в пресс – хату . Слышал про та-кую? – наклонив над маленьким, худеньким Вовкой, свою тушу, прорычала майорша.
- Слышал, – ответил Вовка, совсем не испугавшись угроз следователя. Он совсем по–взрослому улыбнулся, оскалив свои ровные белые зубы и, глядя прямо в выпуклые глаза майорши, процедил сквозь зубы:
- Ты тётка, меня пресс – хатой не пугай, я пуганый, а если наладишь меня туда, мои дядья тебя зарежут, суку жирную, поняла?
Следователь хотела что–то ответить, но, не найдя подхо-дящих слов, стояла и ловила открытым ртом воздух, в гру-ди её что – то булькало и клокотало. Наконец, справившись с минутною слабостью, она издала глухое рычание и, за-махнувшись, хотела ударить Вовку сверху по макушке, но что–то остановило её, и рука опустилась в пустоту.
- Ух, сморчок малолетний, поплачешь ты у меня кровавы-ми слезами.
Она, покачивая огромными бёдрами из стороны в сторону, подошла к столу и нажала кнопку вызова охраны.
В кабинет влетел испуганный милиционер.
- Что случилось, Тамара Михайловна? – испуганным голо-сом спросил он.
- Бандит, – ткнув в Вовку, толстым, жёлтым от табака пальцем, заорала майорша, - Зарезать угрожает, в камеру его к уголовникам, сукина сына!
Охранник помялся, и произнёс заискивающе:
– Дак нет уголовников, всех в КПЗ отправили ещё вчера.
