Иллюзия псевдосвободы

Асфальт. Горячий асфальт. Ветер в лицо обжигал. Они ехали, казалось, сквозь время, забыв обо всем. Их судьбы были различны, но оставались едиными, когда в темноте они ехали сквозь лес. Они стали изгоями по разным причинам, отказались от этого мира, и у них остался только байк, дорога и единство друг с другом. Дорога жила своей жизнью, были видны смутные тени, местами перед фарами вспыхивали красные огоньки, как от костра, и взлетали вверх. Но огня не было, не было даже запаха дыма, только чистый воздух и смола от ельника. Порой пролетали мелкие бабочки, их выхватывал свет, освещал секунду, после чего они исчезали. Впереди всех на Хонде ехала девчонка. Её прозвали валькирия-ведьма. Трасса пустовала и она почти летела. Миг - её уже нет. Стрелки почти показывали красную черту, а скорость была за триста. Если её получалось рассмотреть, то становилось видно, что она почти вплотную прижалась к байку, а волосы свободно развеивались по ветру, в лунном свете казалось что они отлиты из серебра. Девушка остановилась, решив подождать других «Искателей Рая». Её волосы опали до колен. Она была очень молода, но глаза наверное принадлежали разным людям: сильные, жестокие, а порой наивные и детские. Наверное очень давно - два года назад она потеряла всё. Родителей, дом, уверенность в завтрашнем дне, спокойствие и… свободу. Сейчас её жизнь напоминала побег от судьбы. Этот странный мир путешествий стал её домом. Он притягивал к себе, увлекал. Именно тогда её приютили «Искатели». Они тоже были вечными скитальцами и стали её семьёй. Один из них - Топор стал ей отцом, причем даже большим чем родной. Он был старше всех и побит судьбой больше других. Чуть раньше встречи, когда ему было пятьдесят три погибли в аварии его единственный сын и внучка. Наверное поэтому он обратил внимание на маленькую девчонку с печальными глазами, брошенную на произвол судьбы - живое напоминание о прошлом. Он выглядел так как мы обычно представляем байкеров с длинной пышной черной бородой, что достигала самой груди, в косухе в стиле «металл», волосы достигали плечей и как и борода заплетены в небольшие косички. Его железного коня - Харлей полностью покрывали «татуировки» - рисунки, он имел большой наклон руля и местами был оббит мехом. Топор не был вожаком, но его все уважали и слушали, и захоти он бы возглавил Искателей. Единственное что у него не получалось - переспорить лидера и избавиться от некоторых дурацких по его мнению правил.
Валькирия-Ведьма ждала других. Она любила быть впереди, боготворила скорость, но никогда не отделялась. В неровном свете луны казалось, что глаза её блестят в темноте как у кошки, а уши несколько длиннее обычных - эльфийские, но предательскому свету не хотели верить. Мимо пронесся Гесер. Он ездил на переделанном тяжёлом мотоцикле советских времён, подогнав его к классическому байкерскому стилю. Именно он был лидером, основателем «искателей», запретил расспрашивать о прошлом, если кто-то не хотел, но обязал в этом случае носить имя и придерживаться стиля, которые выбрала группа. Своего прошлого, впрочем он не скрывал но никогда не вернулся к нему, даже если бы была возможность. В «предыдущей» жизни он был программистом в одном из крупных концернов, но хотя он и преуспевал, его угнетало то что он никогда не имел свободы, был рабом машин, рабом времени, рабом офисов. Проблемы, которые могли появиться в любой момент раздражали. Не существовало нормального отпуска и выходных. Серая мышь, незаметная среди тысяч таких же. Он устал… Устал от всего этого. От суеты. И решил… уйти. Однажды поднявшись на крышу офиса и посмотрев с двухсот метровой высоты на город, он увидел как уезжает прочь группа байкеров и решил навсегда связать свою судьбу с вечной дорогой полной случайностей. Уволился, купил байк и отправился навстречу ветру. Далее следовал Якудза. Его прошлое было скрыто в тумане. Типичный азиат - японец, китаец или кореец, точно не знали, по доброй воле никогда не расставался с оружием. У него не хватало двух фаланг на левом мизинце, а всю спину и плечи покрывали сложные татуировки, из-за чего он и получил своё «имя».
Когда проехал Фюрер Валькирия снова устремилась вперёд. Фюрер получил своё прозвище так как лицом очень напоминал Гитлера. Он был русоволос и всегда чисто выбрит, поэтому заметили это случайно, когда он испачкался машинным маслом и получились характерные усики. С тех пор его попросили краситься в черный цвет, носить одежду, похожую на немецкую военную форму сороковых годов и следить за усами. Он не возражал. В прошлом он занимался торговлей недвижимости, но обанкротился, влез в долги и ушёл в бега. Еще чуть позже он привык к вечным переменам. Второй из отцов-основателей клуба никому не нужный, кроме дорог. Далее ехала Тиамат - девушка из очень обеспеченной семьи, влюбившаяся в Гесера. Её родителям он не понравился, считали что он недостоин их дочери. Пока они только встречались на это смотрели сквозь пальцы - думали дочь перебеситься. Но когда она решила выйти за Гесера, то родители вовсе от неё отказались, оставив её без гроша в кармане. Тиамат была превосходной пианисткой, а в душе - готкой. Даже мотоцикл был выполнен в готическом стиле, с корпусом, сделанным под заказ. Фары выглядели как огромный рубин, который в зубах держала горгулья. И передние и задние амортизаторы закрывали чехлы в виде когтистых лап. Корпус напоминал сложенные кожистые крылья, а вокруг глушителя был обвит хвост. Немного отстав, как и Гесер предпочитая тяжёлые мотоциклы, ехал Варяг. Высокий и широкоплечий, его русые волосы достигали лопаток, а борода и усы - груди. И то и другое он заплетал в небольшие косички. Хотя он выглядел внушительно был довольно молод - двадцать семь лет. Искатели его нашли когда проезжали мимо стройки, где тот работал. Неизвестно чем он заинтересовал Гесера и как тот его переубедил, но на предложение купить мотоцикл, двуручную секиру, рогатый шлем и присоединиться он согласился. Только шлем он сделал самостоятельно: вырезал из дуба, оббил кожей и железом, а ободок вокруг лба - мехом, а затем приладил рога. Один шлем себе, другой Валькирии. А чтобы было удобнее ездить, он приварил к мотоциклу подставку для секиры. Предпоследней ехала Суккуб: великолепная рыжеволосая красавица. Она, как и Якудза, практически ничего не говорила о себе. Единственное, что она рассказала - то, что была шлюхой для богатеньких клиентов - экстра класс и что эта работа ей нравилась. Более она не комментировала. Замыкал колонну Полковник. Он был действительно полковником… когда-то. Но слишком самостоятельным, слишком гордым. Ненароком перешёл дорогу мэру крупного города. Тот имел деньги, власть и влияние - Полковника разжаловали. Но он не смирился: мэр скоропостижно скончался, впрочем, улик не было. Ездил Полковник на «гибриде», ну или на сиамском близнеце - практически два полноценных мотоцикла автоматически работающие в паре, но имеющие только один руль. Он был гораздо длиннее обычных железных коней и вместо сидения там располагался почти трон. Полковник не распространялся, где взял своё чудо. Возле себя он приделал небольшое кресло, в котором сидел игрушечный белый чебурашка.
Дорога казалась бесконечной, такой же бесконечной, как и жизненный путь. Вышла из-за облаков Луна, освещая всё вокруг своим потусторонним светом. Валькирия мчалась одна, оставив других далеко позади. Она любила тот мир, в котором жила, но ненавидела тот, который её окружал. Бесконечный путь. Не было ничего его лучше. Пересечение дорог, тысячи встреч и свобода… Псевдо. Прошлое всегда находилось рядом и от него невозможно было отказаться. Она понимала, что о ней не забыли, никогда не забудут, те, кто убил её родителей. Но пока ветер бил в лицо она радовалась. Девушка из сказок с печальными глазами и весёлой улыбкой. Среди этих просторов она была сама собой, перестала стесняться своей инаковости. Здесь находился её настоящий дом, пускай каждый раз в новом месте. Здесь её приняли, в первую очередь Топор. Когда оставшись одна, полная горечи и ненависти она хотела убить всех, желала мстить, неважно кому, даже невинным. Он остался спокойным и помог. Стал настоящим отцом. На глазах наворачивались слезы, как и тогда. Память не сохранила слов, но оставались эмоции. Как вдруг она ощутила пустоту внутри, и как захотелось чтобы кто-то сильный, но при этом добрый был рядом. Он её обнял, а она ревела, как маленькая. Топор что-то говорил. Про движение, путь и НАСТОЯЩУЮ свободу.
Полковник уже почти догнал Валькирию, на редкость взбалмошную девчонку, порой казалось, что её понять вообще невозможно. Кем она была так же оставалось загадкой. Валькирия слегка снизила скорость, дав возможность себя догнать. Но когда Полковник приблизился почти вплотную, резко выжала газ, быстро разогналась, оторвалась и… затормозила. Байк резко развернуло на девяносто градусов. Мягким, кошачьим движением она соскользнула на полном ходу позади мотоцикла. Через несколько мгновений и три десятка метров мотоцикл остановился, накренился и стал на подножку. Немного проскользив, не падая остановилась и Валькирия. Никто не знал, как она это делает, но выглядело впечатляюще. Хотя может и знал, Топор.
Она остановилась прямо напротив полянки в лесу, наверное, специально выбрав это место для лагеря. Скоро должны были подъехать остальные.
…Медленно горел костер. Пусть пламя было небольшое, жара оно давало много. Он согревал людей вокруг себя. Хотя лето только закончилось, с каждым днём становилось всё прохладнее. Огонь согревал людей как и в незапамятные времена, а люди всё так же завороженно на него смотрели. Пускай пролетели тысячелетия, настал век металла, всё равно огонь не потерял свою чарующую красоту и делал холодные ночи более приятными. Всё так же огонь собирал людей рядом с собой. Вокруг сидело девять. После долгой дороги они наслаждались покоем, как и сотни лет назад. Пускай их кони теперь были из железа - это ничего не меняло. Так же они распевали песни о жизни и о путях:
«…Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь.
Любит праздник и громкий смех, пыль дорог и ветра свист.
Он был везде и всегда своим, влюблял в себя целый свет.
И гнал свой байк, а не лимузин, таких друзей больше нет.
У костра и при свечах он танцевал как бог.
Но зато менялся на глазах, только вспомнив шум дорог.
Все, что имел тут же тратил и за порог сделав шаг.
Мой друг давал команду братьям вверх поднимая кулак…
Но он исчез, и никто не знал, куда теперь мчит его байк.
Один бродяга нам сказал, что он отправился в рай»
Во всём этом было некое колдовство, настоящее единение душ. В песнях произнесенных тогда, когда оживают тени. От сидящих у костра отделилась самая молодая девушка. Сказала что настало время вспомнить старые легенды, и тогда духи останутся с ними и это великолепие не исчезнет до рассвета. Она развязала свой рюкзак, высыпала из него на землю пластинки металла. Взяла небольшой мешочек с фосфоресцирующим порошком, который называла «души светлячков», медленно подошла к костру и. Начала!
От костра во все стороны начал растекаться дым, постепенно расползаясь по опушке, пока не заполнил её целиком, оставив лишь круг с костром.