ЧЕЛОВЕК-МАССА

ЧЕЛОВЕК-МАССА


Человек или масса?
Во всём есть свои плюсы. Даже в таком, казалось бы, негативном явлении, как смерть. И хотя в каждом конкретном случае имеется свой такой плюс (погиб, например, преступник, который мог причинить много зла людям), можно выявить и общий для всех положительный аспект. Его очень ясно обозначил, например, Мартин Хайдеггер – философ ХХ века – в своей книге «Бытие и время». Суть этого аспекта заключается в том, что человек, осознавая свою смертность, поднимается над всей природой и олицетворяет собой новый уровень бытия, новую ступень эволюции. Человек – существо разумное, но разум как способность к осознанию предполагает и осознание смерти, без которого немыслима никакая разумная деятельность. В этом смысле именно способность оставаться собой перед лицом смерти делает каждого из нас достойным называться человеком. Если же индивид «забывает» свою смертность, его существование, как полагает Хайдеггер, не является подлинным. Оно становится подобным существованию вещей или живых существ, не сознающих того, что они есть, что пребывают в этом мире.
А «забыть» о смерти, «убежать» от мысли о ней можно. Люди слабовольные и недалёкие особенно этого хотят, что объясняется психологически. Но повседневные хлопоты о насущных проблемах, в которые все мы обычно погружены, заставляют не только таких, но и людей, действительно стремящихся к вечным ценностям и идеалам, забыться в круговороте жизни, в мирской суете, уйти от подлинного существования. Этому способствует ныне «das Man». Неологизм Хайдеггера, производный от неопределённо-личного местоимения, лучше всего перевести на русский язык словом «люд». Безликий люд – сегодняшняя реальность; люд не знает смерти, ибо умирание – сугубо личный акт, а масса бессмертна (равно как и материальные вещи, в заботы о которых  она погружена). Соответственно вырабатывается норма равнодушного отношения к смерти, а мысль о ней считается бегством от мира, слабостью.
В итоге мы наблюдаем явление, с тревожностью описываемое не только Хайдеггером, но и десятками других писателей, философов и культурологов. Среди них Х. Ортега-и-Гассет, С. Московичи, О. Шпенглер, К. Ясперс, Г. Маркузе, С. Кара-Мурза, Г. Гессе, Э. Фромм, Г. Лебон и др. Все они отмечают одно: на сцену истории выходит новый человек, человек-масса. Обычный человек – с руками и ногами – но при этом обладающий рядом признаков, позволяющих безошибочно выделить его как отдельный феномен. В частности:
1) Хочет быть таким, как все, и чтобы остальные также стали частью толпы (испытывает от этого довольство). Думает, говорит, одевается, живёт как все. Начинается это ещё в детстве: все носят джинсы — и я буду носить, у всех дома плакаты с любимыми группами — и у меня должны быть. А потом такой человек подтрунивает над теми, у кого ещё нет модных джинсов, и теми, кто вообще в костюме ходит, принуждая их, таким образом, к вхождению в массу. Такая же ситуация наблюдается и в других сферах жизни. На это могут возразить, что большинство людей, наоборот, стремится отличаться от других, тем или иным образом проявляя свою индивидуальность. Однако на самом деле они лишь стремятся либо похвастаться вещами, высоко ценящимися толпой (не имея, при этом, собственных представлений о том, что ценно), либо просто быть замеченными, что выливается во всеобщее «выпендрежничество», где все оказываются равны в своём щегольстве (при этом уже тот, кто не желает выделываться перед толпой, оказывается под её давлением). Очевидно, ни о какой индивидуальности здесь говорить не приходится.
2) Не стремится ничего переделать, принимает предметы обихода и формы жизни такими, какими их навязывает ему экономическая система, информационное окружение, и ощущает правильность и разумность такого поведения. Пассивно и некритично принимает господствующий порядок, нормы, ценности, традиции, законы; не ценит самобытность. Критика существующих порядков у человека-массы не идёт дальше праздной болтовни, и нужна только для того, чтобы создать иллюзию собственной независимости, индивидуализировав себя через приобщение к первому попавшемуся удобному для себя "мнению".
3) Не обладает чувством ответственности за себя и других, за будущее. Всё кажется индивиду предрешённым до него и за него; общество обладает несравненно большей силой, чем личность, а потому от личности ничего не зависит. Интересно в этой связи одно наблюдение социологов: чем более значима для человека ситуация, тем меньше он склонен к конформизму. Учитывая этот факт, остаётся лишь признать (раз уж мы всегда так покорно принимаем существующий уклад), что все плевать хотели на то, что будет с нами и нашими близкими завтра.
4) Приобретает чувство собственной силы и безнаказанности. Логика человека-массы такова: "Если я – часть толпы и разделяю её интересы, то всё, что она делает, она делает для меня и за меня. Слепое следование за чужим мнением избавляет меня от лишних трудностей, помогая осуществлять свои интересы. При этом ответственность за всё сделанное понесу не я, ибо моё существование в толпе безличностно и анонимно".
5) Управляем, внушаем. Так как индивид не обладает независимым мышлением, склонен избегать самостоятельных решений и характеризуется приспособленческой ориентацией, то он с легкостью воспринимает уже готовые решения, стандарты поведения, оценки, особенно если те хорошо преподнесены. Понятие истины при этом попросту игнорируется.
6) Не способен ни на какое усилие воли, кроме того, что является непосредственной реакцией на внешнюю необходимость: «Выгодно сторониться того, что могло бы обременить».
7) Лишён духовного начала. Интеллект снижен, преобладает бессознательное. Чувствителен ко всему материальному, в целом повышено эмоциональное восприятие всего, что он видит и слышит (не случайно популярные виды спорта – либо на рекорд, скорость, либо командные; а в искусстве всё больше зрелищности и всё меньше смысла). Учеными было выявлено, что тенденция к конформизму связана помимо прочего с низким интеллектом и уровнем развития самосознания.
Все эти качества, равно как и их негативные следствия, есть результат бегства человека от мира и от подлинного существования.
Стоит, правда, заметить, что «психология массы» – это древнейшая психология человечества, и с этой точки зрения вышеперечисленные явления можно было бы счесть естественными: ведь первоначально отдельный человек вообще не мыслился вне коллектива, и даже окружающие явления оценивал исключительно как «добро» или «зло» с точки зрения полезности для своего племени! Однако такая позиция была бы верна только для той же глубокой древности. Единение тогда было просто необходимым для выживания, невозможно было удовлетворить даже самые минимальные потребности в еде и безопасности в одиночку. Племя поэтому было важнее отдельного его члена. Но сейчас, при нынешнем уровне развития, напротив, общество рассматривается как система, состоящая из личностей, то есть личность признаётся основой общества, интересы её имеют наивысший приоритет (см. ст. 2 Конституции РФ). Отсюда и концепция естественных прав человека, которые не могут быть ограничены государством, так как государство само создано людьми для защиты этих прав. Человек больше не является рабом физиологических потребностей – их удовлетворение надёжно обеспечено – а потому независимая индивидуальность – новый, революционный этап в развитии человечества, истинный показатель прогресса.
Но вот незадача, есть две тенденции: свобода зрелого разума и желание узаконить эту свободу. Дело в том, что «влиться в стадо» – это один из способов (коими могут служить также творчество, религия, легкие наркотики и т.д.) избежать чувства своей беспомощности, неизбежности смерти, неизвестности будущего, а следовательно также тревоги и отчуждённости по отношению к Миру, которые свойственны каждому человеку в силу его природы. Для независимой индивидуальности такой способ, конечно, неприемлем, но проблема экзистенционального вакуума остаётся и настоятельно требует решения. В древности-то она пряталась за коллективным сознанием и духом и верой в сверхъестественное, но теперь уже «индивидуальный дух», преодолев церковную опеку полностью, а государственную – частично, обрёл, наконец, долгожданную для него свободу, но сколь невыносима она оказалась! Дух этот на глазах становится продажным, разочаровывается в себе без идеала, и люди своим конформизмом пытаются опять уйти от свободы, завоёванной предыдущими поколениями; они находят утешительное забытье в любых увлечениях и умениях, не желая думать о смерти. Будь то умение играть в «Сапёр» на компьютере или умение управлять автомобилем, одержимость футбольных фанатов, коллекционирование очередной дребедени или другие глупые хобби. Современный человек-масса – это возвратившийся к истокам эволюции человек. Вывод один: дабы не потерять завоевания предыдущих эпох и снова не опуститься вниз по лестнице эволюции, нужно найти новые ориентиры, которые станут опорой личностной свободы (то самое «узаконение свободы»).
Я нахожу такой опорой духовное воспитание, любовь и гармонию. Но сможем ли мы когда-нибудь достичь таких высоких идеалов? Каждодневный опыт убеждает нас в обратном: люди сегодня вряд ли подошли ближе к осуществлению своих идеалов, чем это было тысячи лет назад. И раз ничего за это время не изменилось, почему же должно измениться теперь?
Наверно потому, что время нынешнее – особое. Чтобы понять это, обратимся к историческому анализу, попытаемся, хоть это всегда бывает очень сложно, посмотреть на современность в контексте исторического процесса. Маркс в основу этого процесса поставил способ производства, но несомненно, что как экономика влияет на культурную и политическую жизнь общества, его социальную структуру, так и культура, политика и социальная структура оказывают влияние на экономику, что, в конечном счёте, и обеспечивает бесконечную динамику жизни. Поэтому в альтернативу формационного подхода Маркса целый ряд учёных занялся разработкой цивилизационного подхода, в основу которого положено циклическое развитие культуры. Л. Гумилев, например, рассматривал историю с позиции отдельных этносов, время жизни каждого из которых - 1200-1500 лет.
В своем развитии этнос, согласно Гумилёву, проходит ряд фаз. В акматической фазе людям свойственно стремление к идеалу успеха и победы, готовность жертвовать собой во имя идеала. В инерционной фазе, следующей после некоторого надлома, усиливается стремление развивать хозяйство, культуру. Далее наступает фаза обскурации, для которой характерны стремление к материальному благополучию, в искусстве идет снижение стиля, в науке оригинальные работы вытесняются компиляциями, растут коррупция, продажность, невежество и беспринципность. Этнос "увядает", даже если он не поглощается новым этносом, падает воля к жизни, падает рождаемость, растет смертность. Этнос превращается в реликт, если сохраняются благоприятные природно-климатические условия, или полностью исчезает, если таковые разрушены на предшествующей фазе.
Я уже