Старый дом

Старый дом придётся продавать, это однозначно. Последние два года любой разговор с детьми начинался и заканчивался этой темой. Сын с дочерью уже всё давно определили и разделили: большая часть достаётся Анатолию, он обменивает свою двухкомнатную квартиру на четырёхкомнатную, забирает к себе отца и досматривает его. Дочь Татьяна свою долю вкладывает в расширение совместного с мужем бизнеса, жилищный вопрос их пока не волнует. В эти радужные планы не вписывалась только одна досадная загвоздка: их отец, дед Михалыч, как его все называли, продавать дом категорически не хотел.
Строго говоря, это был не дом, а дача. Добротная постройка начала 1950-х годов состояла из двух больших комнат и примыкающей к ним летней кухни, вокруг которой располагались ухоженный сад, огород, различные сарайчики. За домом Иван Михалыч тоже ухаживал, ремонтировал, ежегодно по старинке белил извёсткой.
Газ в дом не провёл, готовил неприхотливую еду на электроплитке, зимой топил печку, водопроводный кран был только во дворе. В общем, всё здесь как бы застыло в 1960-х, когда молодой Ваня жил в этом доме ещё со своими родителями. В те годы это была окраина города, курортное место для отдыхающих, заполненное дачным народом в летний сезон и пустеющее зимой. Однако с середины 90-х на месте небольших дачных домиков стали вырастать двух- , а то и трёхэтажные особняки городской элиты, да и просто крутых авторитетов. Обычных хозяев, живших, как дед Михалыч, в старых домиках, становилось всё меньше. С каждым годом земля дорожала, район становился одним из самых престижных в городе. Те, кто не мог построить дорогой особняк, под давлением богатеев продавали свою землю и покупали удобные городские квартиры с газом, центральным отоплением, горячей водой, безпрерывным шумом, загазованным воздухом и прочими радостями прогресса.
Сегодня дед Михалыч ждал в гости сына с семьёй. Он замариновал мяса для шашлыка, наловил и нажарил бычков. На огороде дожидались крупные, натуральные, без химии помидоры и огурцы, а в погребе банки с домашним вином и соком для детей. Однако вечером Толя приехал один и, пряча глаза, бубнил, что его Лариса занята на работе, у детей какие-то свои дела, а он вот вырвался на часок посидеть с отцом, даже машину не брал, чтоб вина выпить. Да и поговорить надо… Михалыч устало махнул рукой и побрёл в погреб за вином. Он понял, что всё безполезно, дети не отстанут от него.


...Никогда ни Толя, ни Таня не любили этот дом. Они родились в городской квартире, которую получила жена Михалыча, Люся, на своём заводе. Ваня с Люсей обитали в ней зимой, а в конце весны перебирались сюда и жили до осени. Ходили на море, копались в огороде, крутили на зиму под руководством Ваниной мамы компоты и соленья. Наверное, это было лучшее время в их жизни. Потом дети начали взрослеть, и постепенно охладевать к их старому дому. То у них были занятия в школе, то летние школьные лагеря, а попозже поездки за город с компанией сверстников. Патриархальная дачная жизнь с родителями в доме без удобств их уже не прельщала. Да и Люся всё чаще оставалась летом в городе – за детьми надо присмотреть, накормить,  проследить; ну и вообще, в квартире комфортнее… Постепенно они так и стали жить: он на даче круглый год, а дети с женой в городе.
Дети выросли, обзавелись своими семьями. Один за другим ушли его родители, а затем умерла и Люся, сгорев от онкологии за три месяца; потом началась перестройка. Дед Михалыч гордился тем, что в этой смуте его чада не сгинули, сумели приспособиться. Толя после разных передряг пробился на руководящую должность небольшого, но процветающего предприятия, жена его была главбухом в крупной торговой фирме. Таня с мужем начинали с «челноков», а сейчас имели на крупнейшем оптовом рынке три магазина и жаждали расширяться дальше.
Но если дети его ещё как-то бывали на даче, то внуки не понимали такую жизнь в принципе. Несколько раз они приезжали к деду, но почти сразу начинали рваться назад. Это было уже поколение интернета, виртуального общения, спутникового телевидения, выросшее на импортных йогуртах, кока-коле, чипсах. Они совершенно не воспринимали деда с его дачей, огородом, помидорами с грядки, грушами с дерева. А ведь он так мечтал, что летом с внуками будет жить на даче, ходить на море, ловить бычков. Пустые мечты.… Все обитатели этого курортного места на море не ходили. Они ездили отдыхать на пляжи в Египет, Турцию, а то и в Европу. И зачем тогда покупать дом на берегу моря?
Михалыч  сидел с Толей уже второй час, устало выслушивая в сотый раз о прелести жизни в городской квартире на 19-м этаже; с дрожью вспоминая, как ему однажды  пришлось три дня прожить у сына, как страшно было смотреть в окно, как ночью во дворе всё время орала автомобильная сигнализация, соревнуясь в громкости с эстрадными воплями, как соседи справа за стеной громко ругались, а над головой топали соседи сверху…
Он  остановил сына, подумал ещё немного, словно отдаляя миг, после которого уже не будет хода назад, и вяло сказал:
- Ладно, додавил, продавайте дом. Только учтите, говорю сразу и безповоротно – в твоём муравейнике я жить не буду!
- Как не будешь? – Толик сразу подобрался, посмотрел на отца недоверчиво, - почему? Тебе же трудно одному, без удобств! А там у Лариски всегда обед приготовлен, ванна с горячей водой…
- Знаю я Лариски твоей обеды. Что там она приготовит, если весь день на работе? Пельмени из магазина? Или химию быстрого приготовления? Извини, сынок, но я привык к здоровой пище, к морскому воздуху, к тишине. Правда, тут у меня в последнее время с тишиной тоже проблемы, да и здоровой пищи всё меньше, но всё равно не сравнить с вашим скворечником…
- Папа, ну как же так? Я ведь хочу как лучше, чтоб ребятам по отдельной комнате, тебе тоже, досмотрим, как полагается…
- Меня, Толя, досматривать надо только в твоих хоромах, там я загнусь очень скоро.… А на вольном воздухе ещё долго проживу, и здоров буду. Что касается ребят, то им по комнате можно устроить и в «трёшке». В общем так, сынок! Сам запомни и сестре передай. Продавайте дом как хотите, тут ваша взяла. Но из тех денег я возьму ровно столько, чтобы купить себе домик за городом, переехать туда, ну там устроиться на первых порах. Не бойся, я дорогой дом брать не буду, куплю вдали от города, лишь бы у моря. Гостить вы всё равно у меня часто не будете, а пару раз в год и так приедете.

Здесь опубликован отрывок из данного рассказа. Полностью его можно найти в книге «И смерти не будет…»: https://andronum.com/product/sorokovik-aleksandr-i-smerti-ne-budet/

Автор приносит читателям свои извинения, но таково требование редакции.