Я часто вспоминаю своего друга.
Он вообще ни с кем не общался. Всегда сидел на последней парте в дали от всех ребят и что то писал. Часто он утыкался в какую нибудь книгу и не высовывался из-за нее пока не наступит следующее занятие. А в конце учебного дня первым покидал аудиторию. Мне всегда хотелось понять, почему он ведет такую затворническую жизнь. Каждый день он приходил раньше всех ребят, всегда был одет скромно и в темные оттенки серого либо вовсе в черном. И пуговицы, Зигмунд застегивался на все пуговицы! Выражение его лица было сумрачным, будто он тянет за собою некий груз. Когда однокурсники кричали ему «Фрейд!», то молодой человек оглядывался неспешно и даже с опаской. Это был не человек, а тень нашего класса.
Однажды когда я так же пришла рано в университет то застала его в тот момент когда Зигмунд что- то искал в своей сумке. «Доброе утро!»-начала я. И тут книги повалились на пол и листы разлетелись по коридору. Ему было неловко из-за сложившейся ситуации. Мы начали собирать его макулотуру. На выпавших листах было много заметок, я спросила у него «что это?», и он мне рассказал о своей неординарной идее о психоанализе. У него действительно были интересные заметки достойные внимания. Как оказалось книги, что он читал составляли в основном психологическую литературу.
Так собственно мне удалось с ним поговорить. Я узнала, что он очень болезненно перенес переезд в Вену, казалось даже, что этот город ему противен. Особенно сильно он переживал разлуку с сводным братом. Их связь была настолько сильна, что порой Филипп заменял Зигмунду целую семью.. из-за этого собственно в новом обществе Фрейд чувствовал себя ущемленным.
После нашего знакомства я поняла, что Зигмунд личность достаточно противоречивая, серая и безликая снаружи и гениальная внутри. Когда мы разговаривали, он делился переживаниями: « Я сомневаюсь по поводу своей будущей профессии, неуверен что смогу реализоваться» Ему всегда была нужна поддержка. И я ее старалась оказывать. Вскоре мы стали хорошими друзьями. Фрейд много рассказывал о психологии, он с удовольствием ее изучал. Так же он приходил в восхищение от произведений Шекспира, Канта и Гегеля и еще многих других писателей. Зигмунд увлекался литературой и философией, он мог буквально часами рассказывать мне про свои интересы. Помимо этого его манили знания к языкам. Не понимаю, как в одной голове умещалось столько информации! За время обучения в университете он так и не удосужился подружиться с кем нибудь еще. Меня это беспокоило, потому что он привязывался к одним и полностью отделялся от других. Я прекрасно понимала, как по жизни ему будет трудно в обществе.
Как то раз родители поставили меня перед фактом , что мы переезжаем в другую страну и учиться соответственно я буду тоже в другом месте. Эта новость как гром среди ясного неба ударила меня. Ведь следовало сказать об этом Зигмунду, но только как? Если он уже так сдружился, что теперь очередное расставание для него будет катастрофой.. Несколько дней я думала, как преподнести ему эту ужасную новость. И однажды после занятий я ему все рассказала. Сначала он побледнел, потом долгое время молчал. Мы сидели на лавочке в парке. Я пыталась ему все объяснить, но он сначала смотрел стеклянными глазами, а потом ушел быстрым шагом.
Это была очень печальная картина.. хуже всего, что ничего нельзя было изменить и Фрейду предстояло принять этот факт. Я пыталась его остановить, но он шел так быстро, что догнать его было очень сложно.
Несколько дней он не появлялся в университете, и я все больше чувствовала свою вину. Когда пыталась дозвониться до него, то шли короткие гудки, то телефон был вовсе выключен. Потом мне Филипп рассказал, как Зигмунд сутки не выходил из своей комнаты и постоянно, что- то писал. Что он никого не подпускал к себе и объявил бойкот родственникам. Он чувствовал себя брошенным и никому не нужным. Зигмунд больше не хотел говорить со мной, так как он уже начал отвыкать. А мне так хотелось объясниться перед ним. Мне не хотелось с такой минорной нотой уезжать из этого города.
Через год, после нашей последней встречи, я получила письмо от своего друга. Первые страницы были с укорами и обвинениями, за то что я оставила его. Потом он рассказал про свою жизнь. Что медицина его не привлекает и он окончательно углубился в психологию. Что у него уже есть наброски по давно намеченному материалу. Так же Зигмунд вкратце пересказал свою теорию о «Я», «Оно» и «Сверх- Я».
Его интересовало мое мнение, как и раньше Фрейд ждал поддержки.
