Почти фантастическая юмореска
Июль, неважно какого года и не важно в каком городе
Проснувшись рано утром, Иван Иванович Стрельников, пришёл к выводу, что у него, как минимум три проблемы:
Первая — отныне ему не надо спешить на работу, ибо вчера его торжественно проводили на пенсию, вручив красивый памятный адрес и абонемент на десяток занятий, по стендовой стрельбе (скорее всего, по той причине, что срок годности сего документа, предназначавшегося, в качестве презента, одному из ВИП клиентов, уже почти истёк).
Вторая — вытекающая из первой, - чем же теперь себя занять, ибо ни жены, ни детей, ни тем более внуков, он по различным причинам, так и не нажил.
И наконец, третья, и самая наcущная — всем же известно, что на пенсию не проживёшь и надо срочно искать какой-нибудь приработок.
***
Открыл холодильник и пришёл к неутешительному выводу: мышь в нём не повесилась лишь по причине того, что в нём отсутствует даже верёвка!
***
Иван Иванович, поворчал на самого себя, да и поплёлся в кафе, со старинным, ещё советским, названием — «Встреча», прикидывая в уме, хватит ли «капитала», на скромную яичницу с колбасой и большую чашку, пусть и растворимого, но всё же, кофе?
***
Рассматривая незатейливое меню, он не заметил, как к его столику подошёл, нет, не официант, а прекрасно одетый пожилой господин, источающий вокруг себя запах дорогого парфюма:
— Химик! Это ты?! Точно, ты! Полысел, постарел, а как был буквоедом, так им и остался!
Не ожидавший такого натиска Стрельников не удержал папку с меню, и она, да, шлёпнулась на плохо протёртый стол. Между тем незваный гость, чувствовал себя во "Встрече" как дома! Без приглашения нахально уселся напротив и властно гаркнул:
— Эй, Клавдия, тащи сюда всё что есть, от «А», до «Я», мы с однокашником сейчас пировать станем! Ванька, ты что и в самом деле меня не узнаёшь? Ну ты даёшь очкарик — химик! Купи себе очки посильнее, это же я, Вадька Удалов! Из параллельной группы! Помнишь, как мы всем потоком с лекции этого придурка-биохимика сдёрнули и в соседний кинотеатр завалились! Вот смеху-то было! За это декан хотел всех скопом, степухи лишить! Но у меня её отродясь не было, а в отношении тебя, сжалился — только выговор влепил, да и то, кажется, устный, без занесения!
***
Иван Иванович нехотя улыбнулся, вспоминая далёкую и беззаботную юность и этого чудаковатого вечного троечника и балагура Вадима, инициатора всякого рода выходок, как безобидных, так и не очень.
Полчаса спустя
Основательно подкрепившись и прикончив на пару с Вадимом бутылку вполне приличного марочного вина, Стрельников пришёл к выводу, что пребывание на пенсии, порой очень даже неплохое времяпрепровождение, ибо начисто лишает возможности опоздать на работу и лишиться какой-нибудь премии!
Между тем его бывший однокашник продолжал тараторить:
— Вот ты один из всего потока, из нашего Политеха, с красным дипломом! И что толку? В костюмчик облачён, от китайской фабрики «Освобождённый труд»! Слово оде-ко-лон, уже лет десять, как позабыл.
А теперь возьмём, к примеру, меня! Между прочим, эта кафешка… моя собственная! И не только она! Знаешь, сколько у меня таких личных средств производства по всему городу, да что там по городу, бери больше, по всей области… разбросано?! У тебя пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы сосчитать! Даже тир, смеха ради, недавно прикупил! А что, пусть будет, в коллекции моей недвижимости! Надо же кому-то людей стрелять учить. Полезное ведь умение, не то, что твоя никчёмная хи-ми-я…
— Случайно не этот — поинтересовался Иван Иванович, извлекая из кармана абонемент на посещение занятий, по стендовой стрельбе.
— Точно, мой! Дай сюда, я кое-что на ём подправлю! — и Удалов, вырвав из рук новоиспечённого пенсионера красочный квадрат извлёк из кармана «Монблан»1 и размашисто начертал:
«Действительно! Навсегда! Без всякого срока давности!»
— На! Держи, мой подарок, в знак нашей студенческой дружбы, проверенной временем!
— Лучше мне работу предложи — еле слышно проворчал Иван Иванович, пряча абонемент в карман и размышляя, можно ли его, хоть за какие деньги продать на «Авито» или на «Юле».
Тем не менее, эту тихую фразу владелец «заводов, газет, пароходов»2 услышал и, посерьёзнев, предложил:
— Кондиционеры чинить умеешь? Взгляни вон туда, — Удалов показал рукой на открытую фрамугу3 окна над их головами, — понимаешь дружище, кондиционер сдох, зараза такая, в самый неподходящий момент! А мастера, заразы этакие, в один голос талдычат, мол, старая конструкция с производства давно снятая, запчастей не достать. Короче — идут в отказ и несознанку. Я, конечно, заказал новый, но пока его привезут, этот демонтируют, другой поставят, в форточку мухи летят! На столы пикируют, а это, сам понимаешь, конец всей репутации… Поел!? Утолил голод!? А теперь давай, дуй в подсобку, халат синий напяливай и вперёд, на амбразуру, то есть на кондей! По рукам?
Стрельников, тяжело вздохнул и отрицательно покачал головой, мол, никогда в жизни таким не занимался, и вообще, он по большей части, по умственному труду. Странное дело, но однокашник нисколько не обиделся, и заговорщически подмигнув и наклонившись к уху Иван Ивановича зашептал:
— Есть у меня ещё одна вакансия. Престижная! Очень даже хорошо оплачиваемая! Для тебя в самый раз! Понимаешь, моего штатного киллера на днях того, скоты — полицейские... грохнули. Можно сказать прямо при исполнении.
Услышав эти слова, Стрельников мгновенно протрезвел и начал подниматься, чтобы как можно скорее покинуть…
Но хозяин общепитовской точки силой усадил его на место:
— Да ты сразу-то не отказывайся. Походи в мой тир. Потренируйся. Можешь даже сдать норму ГТО[sup][1][/sup], по стрельбе. Не возбраняется и даже приветствуется!
Я же тебе, по старой дружбе, клиентов простеньких подбирать буду. Для ликвидации упакованных охраной олигархов у меня другие исполнители имеются. Вот, к примеру...э... один мой бывший компаньон, наисквернейший скажу я тебе человечишка, мало того, что через суд часть бизнеса отжал, так ещё и всех наших клиентов к себе демпинговыми ценами переманивает! Помнишь, как товарищ Сталин говорил: «Нет человека, нет проблемы».
Такого, замочить, — проще пареной репы. Ни охраны у него, ни страха.
***
Иван Иванович лихорадочно соображал, шутит ли его бывший сокурсник или нет? Но когда тот вложил в его нагрудный карман фотокарточку «объекта» понял, что нет! И… неожиданно для самого себя...согласился!
Неделю спустя. Полдень. Кафе «Встреча».
— Извините, к вам можно присоседиться?
На стул, стоящий напротив высокого мужчины, и с аппетитом поглощавшего свежеиспечённые булочки, сел старик, в новом, импортном костюме и при галстуке. Затем, не произнеся больше ни слова, положил на стол фотографию.
— Что это такое? Вы, собственно, кто? — воскликнул тот, увидев на фото самого себя.
— Егор Геннадьевич, пожалуйста, не кричите, а то всех немногочисленных посетителей распугаете, — при этих словах Иван Иванович открыл портфель и извлёк из него «папку с синей каёмкой»4:
— Итак! Приступим — Стрельников положил перед оппонентом первый листок.
— Вы, господин Нехорошев Е.Г. нечестным путём, завладели клиентской базой моего подзащитного, известного вам Вадима Удалова и используете эти данные в своих корыстных целях…
— Так ты адвокатишка, что ли? — прорычал Егор, да я тебя прямо здесь и сейчас, сожру! Без соли и перца! По столу размажу...
— К сожалению, я не адвокат, а наёмный убийца, — ничуть не испугавшись, парировал Иван Ивановмич, — и с «каменным лицом» продолжил:
— Вы же прекрасно понимаете, что наша фирма законным путём, с вами ничего поделать не может, поэтому на совете директоров принято решение, вашу личность стереть с лица земли, то есть, банально... ликвидировать. Более того, должен признаться, это щепетильное и богопротивное дело, поручено вашему покорному слуге, ну и ещё моему юному помощнику, — при этих словах пожилой человек почему-то поднял палец вверх и погрозил открытой форточке.
После чего, как ни в чём небывало, продолжил:
— Правда, если честно, он стрелок начинающий, малоопытный, но и вы, согласитесь, мишень — так себе...не самая сложная. Ну промажет разок другой, но ведь с третьего раза, уж, точно, наверняка… - Иван Иванович не успел договорить. Застыл на полуслове, с открытым ртом, ибо большая декоративная ваза, стоящая в углу на полке, неподалёку от Нехорошева, с грохотом опрокинулась на пол и разлетелась на мелкие кусочки.
***
На секунду Стрельников закрыл глаза, а когда их вновь открыл, то своего собеседника уже не увидел, лишь массивная входная дверь всё ещё продолжала подрагивать и поскрипывать.
Вечер того же дня
Вот уже минуту Удалов пялился в свой смартфон, отчаянно звенящей и вибрирующий на его столе. «Брать или не брать? — Вот в чём вопрос», - пронеслось у него в голове, а рука, не дожидаясь команды из мозга, уже сдвигала зелёную иконку вызова в сторону команд: «ответить» и «громкая связь».
— Вадик, то есть... Вадим Аркадьевич... ну ты, вы... чё? Нельзя же, сразу, так радикально? Без забития «стрелки», без объяснений, — разнёсся по комнате дрожащий голос бывшего компаньона, — ты же знаешь, как я тебя уважал, то есть всё ещё уважаю. В общем, я подумал... всё... осознал... и... согласен! Завтра же встречаемся и сливаемся! То есть, я не то хотел сказать. Твоя фирма мою… того… поглощает. И мы с тобой снова, как в старые добрые времена, совместно…
Ещё день спустя
— Ваня! С боевым крещением тебя! Считай, что испытательный срок ты прошёл и уже назначен начальником отдела "Реорганизации и... ликвидации". Только одного не пойму, это что за помощник у тебя выискался? Я нанимал на работу, исключительно, тебя! Дела буду иметь только с тобой! И зарплата, хоть и высокая, но, согласно ведомости - единственная! Хочешь, сам её трать, а хочешь дели с этим…
— Нет у меня никого, даже собаки, — оборвал его Стрельников:
— И не собирался я выполнять твоё гнусное задание, в том виде, в котором ты имел его ввиду.
Услышав это, хозяин кабинета открыл было рот, да так и застыл с ним. Однако всё же взял себя в руки и, черкнув что-то на листке бумаге, протянул её Иван Ивановичу.
«Я не понял! Кто же тогда стрелял через открытое окно и вазу псевдокитайскую, вдребезги?!»
«Никто!» — достав простую шариковую ручку, написал ответ новоиспечённый начальник отдела, а вслух добавил.
- Не зря же меня в институте химиком обзывали. Вот я посидел вечером, да и рассчитал состав небольшой гремучей смеси. А на следующий день, до прихода твоей «жертвы» заложил её в вазу. Очень боялся, что ошибся в расчётах, сам понимаешь возраст, молил бога, чтобы не сработала раньше или позже положенного времени. Но, как видишь, всё обошлось, ибо учили нас на
