Вован, как только пришёл в себя после беседы с самим собой в двух лицах, второе из которых менялось несколько раз и приобретало временами черты Сократа или Аристотеля, ушёл молча бродить по окрестностям. Его подруга испуганно смотрела в удаляющуюся спину новоявленного философа и тихонько подвывала. Вован шёл не разбирая дороги. Без оружия. Подруга не боялась за Вована в принципе. Она лишь перепугалась мгновенному временному (на что она очень надеялась) его перевоплощению. Таким, она своего друга ещё не видела. Мы все опасаемся неизведанного, а в душе надеемся на положительный исход после встречи с ним. Так и она в данную минуту. Не думала ни о медведях, ни о волках. Чучело "бурого хозяина" стояло у Вована в гостиной и напоминало всем вошедшим о том, что хозяин дома собственноручно завалил того без единого выстрела. Древним русским способом, рогатиной, был отправлен в медвежий рай бывший обладатель роскошного меха. Боялась подруга об изменениях в черепной коробке шестьдесят первого размера. Поэтому и подвывала без слёз. Повыв немного, она вошла в дом и присела на стул. Через полчасика раздался стук в дверь и она, немного вздрогнув, встала и пошла открывать. На пороге стоял весело улыбающийся полицейский капитан. Их участковый. Тот поздоровался, зайдя на терраску и обозначил цель своего визита. А именно - заполучить несколько бутылей "фирмишной самогонки" на свадьбу своего брата. Хозяйка дома вздохнула, подняла крышку погреба и спустилась в тёмную прохладу. Капитан сверху спросил:
- Нет ли чего - нибудь эдакого, новенького? Ну там, на клюкве настоянного или на чем ещё другом?
Подруга Вована, чертыхаясь в темноте, выставляла на поверхность бутыль за бутылью. И одну из тех, зелёненьких, тоже подняла наверх. Улыбающийся капитан наливал всего - то, грамм по двадцать - тридцать. Снимал пробу. В общем, работал сомелье по сивухе. Дошла очередь до заветной бутыли. Капитану понравился цвет, запах и поэтому он сразу маханул соточку. Зажмурился, порозовел, закрыл глаза.
Посвежевший и просветлённый, в некотором смысле, Вован, подходя к своему дому, насторожился. Сначала, он увидел сидящую на крыльце свою обхватившую руками голову подругу, которая раскачиваясь из стороны в сторону со слезливым надрывом тихо бормотала:
- Ох...за что же это мне такое наказание. Второй умом тронулся. А всё из - за этой, зелёной. Ой...что же я Вовке скажу. Это где же такое ещё было, чтобы ментяра с медвежьим чучелом по - французски разговаривал? Ох... грехи мои.
Вован перешёл на ускорение. Подбежал к крыльцу, облапил свою пассию:
- Чего там у нас случилось? Какой ментяра? Я из него сейчас душу выну, если обидел чем!
Она подняла заплаканное лицо:
- Да не обижал он меня. Зашёл по - свойски, самогонки брательнику на свадьбу попросил. Пробу снимал. Вот и маханул твоего зелья чёртова. Зайди в дом. Похлеще твоих базаров с огурцами увидишь.
И опять в рёв.
Вован никогда и нигде не видел такого. Капитан прыгал к чучелу, потом к табуретке, потом, снова к чучелу, потом, опять к табуретке и вёл непрерывный диалог в нескольких лицах сразу. Причём, исключительно на французском языке. Вован "побрёл за мыслью", в смысле, начал чесать свой мощный затылок. Лицо капитана менялось по мере плавного перехода, или точнее, перевоплощения в различные персонажи из давних времён. А именно - Отечественной войны 1812 - го года. Тут мелькали лица : Кутузова, Раевского, Ермолова, Багратиона, Наполеона, Мюрата, Бертье, Богарне и ещё массы участников той войны. Капитан к моменту прихода Вована орал что - то о Березине. Постоянно была на слуху фамилия адмирала Чичагова. Медведь, видать, в смысле, его чучело, выполнял роль переходника, потому что капитан, подпрыгивая к нему, сразу переключал свой мозговой тумблер и вёл монолог от имени кого - то из русских военачальников. Подпрыгивая к табуретке тут же менялся и орал что - то от имени маршалов вражеской армии. Потом он как - то сник, растянулся на полу и захрапел. Зашедшая в дом подруга с ужасом смотрела то на спящего капитана, то на Вована.
Очнувшись, капитан заявил, что самогон отменный и он даже заплатит за всю свою партию. Ему всё отгрузили. На выходе капитан произнёс:
- Что-то меня на любимую тему тянет потрещать с кем - то. Люблю времена Наполеона. Особенно те, когда он сюда припёрся. Я в школе в кружок ходил. Даже пару фраз на французском выучил. Так, немного совсем. В общем - говорить на нём не могу, читать - с переводчиком, да и то, вряд ли сейчас пойму что - нибудь. Вова, ты как на эту тему? Никак? Не c кем поболтать. Ну ладно, пошёл я домой.
Ушёл нагруженный капитан восвояси, оставив Вована с подругой в полном недоумении. Ведь он только что, при них, орал на чистом французском, да ещё разными голосами, да с разными рожами. Ну совсем, как классный актёр.И тут до Вована начало постепенно доходить о чудодейственном свойстве изобретённого им волшебного зелья. Оно вытаскивает из памяти то, что когда - то с удовольствием изучалось или просто читалось и откладывалось "в дальний закуток памяти". Вован оторопел от такой своей мысли. "Надо бы науку подключить", - подумал наш герой и вспомнив про то, что у него в столице проживает давний кореш, ныне светило медицины Эдик, засобирался в путь - дорогу. С верной подругой, разумеется. Той захотелось по столичным магазинам прошвырнуться.
Продолжение следует.
