Произведение «Зарисовки с рынка. Бендер» автора Leprechaun

Когда я увидел Серёгу в первый раз, в голове моментально щёлкнуло - "Вот он,
Великий комбинатор, в собственной красе". Любому из актёров, воплотивших образ
Остапа Сулеймана в кино, до Серёги было, как... Тут даже определения нет. Хотя..
Пропасть. Да , именно пропасть. Лицо удлинённое, с ослепительной очаровательной
улыбкой во все тридцать два зуба. Глаза карие, постоянно двигающиеся в разных
направлениях в целях определения объектов, суливших прибыль. Желательно -
быструю, не требующую больших, да и малых тоже, усилий. Руки постоянно в
движении. Пальцам Серёги мог позавидовать любой профессиональный вор -
карманник. Это были пальцы скрипача - виртуоза. Длиннющие, тонкие, нервные,
постоянно что - то перебирающие в воздухе. Чёрные, не длинные, но и не короткие
вьющиеся волосы, которым так не хватало милицейской фуражечки с гербом Киева,
блестели на Солнце, словно вороново крыло. Голос низкий, мягкий, с какой - то
внутренней паволокой,
родственной глазам, завораживал многих. Особенно - клиенток женского пола.
Независимо от возраста, статуса и количества денег в кошельке. При общении с
Серёгой, они теряли разум напрочь. Кролик и удав, вот так, примерно, всё это
смотрелось. Будь Серёга в душе своей абсолютным и беспринципным прохиндеем,
запросто организовал какой - нибудь клуб "одиноких и не очень, но страждущих"
или секту. И грёб бы деньгу лопатой, не заморачиваясь внутренними совестливыми
терзаниями.

Одевался наш товарищ ярко, броско и дорого. Какой - нибудь моднючий балахон,
клетчатые, в крупную клетку, штаны и мокасины. На босу ногу, естественно. Эти
мокасины и штаны идеально вписывались в портрет Остапа.

Единственный минус, даже два, это : бедноватый лексикон и произношение. Говорил
Серёга чисто, но уж очень часто вставлял в свою речь, как бы помягче выразиться,
совсем уж простонародные словечки. К примеру - "тама, тута, теперя и др."

В коллективе Серёга слыл мастером продаж. Он мог впарить всё, что угодно. Ему
даже наши соседи, армяне, торгующие сантехоборудованием, завидовали. Настолько у
него всё красиво получалось. Но и мухлевать он умел виртуозно. Особняком стоит
один случай.

На втором этаже одного из наших контейнеров находился склад пластиковых
панелей. Всё было разложено и рассортировано соответственно названиям товара.
А они, названия эти, были красивые : Палермо, Романо, Торино. В тот день, когда
мы с Серёгой находились на нескольких точках вдвоём, подъехали покупатели, как
раз на эти панели и мы, забравшись на второй этаж, начали подбирать пачки.
Строго по названиям. Что - то нас насторожило. И неспроста. Присмотрелись.
Оказалось, что кто - то из наших, накануне, все так перетряхул, что из многих
пачек вылетели листочки с названиями и описаниями панелей. А рисунки ну уж очень
походили друг на друга. Различие было в размере размытых волн и в цвете. Даже не
в цвете, а в оттенках. Так, как свет на втором этаже даже не подразумевался, то
мы оказались в положении ищущих иголку. Что делать? Серёга хитро улыбнулся,
затем, крикнул вниз, клиентуре:

- Эй! Вам чего нада? Палерму или Тарину?

Снизу раздалось:

- Романа и Палермо!

Серёга, в темноте, нашёл на полу несколько листочков и радостно зашептал:

- Я нашёл Палерму и Раману. А тута у нас одна Тарина. Мы, теперя, сунем в эту
Палерму, а потома, в другую, Раману.

Заорал вниз:

- Тута темно! Щас подберём и спустим вниз!

И работа закипела. Вскрыть пачку, вытащить сопроводиловку, вложить другую и
стравить вниз. Там клиентура уже принимала.

Набежавшие тучи так размыли рисунки, что даже мы, если не вглядываться уж очень
внимательно, сами с трудом смогли бы разглядеть разницу. Но всё прошло на ура.
Даже лучше, потому что эти товарищи, приехав в следующий раз, попросили продать
им именно то, что и "в прошлый раз". Повезло. Вот с того момента к Серёге и
прилипло намертво прозвище "Бендер".