Сказ о том, как два брата клад делили
Давным-давно это было. В те времена древние, былинные водились еще в реках и озерах наших водяные. Это вроде местных правителей вод: зеленые, пузатые, в липкой тине; весь таинственный донный мир был под их властью.
Любили они, как люди сказывают, шутки шутить. То водоворотом на воде покажутся, то рыбу гоняют. Та, бедная, в страхе мечется, их воды выпрыгивает. А, бывало, так разойдутся владыки вод в своей потехе, что корабли высокой волной топят. Легкие лодки переворачивают. В общем, ничего хорошего людям от этих проказников не было.
И вот однажды хозяин речных вод решил подшутить над двумя мужиками, ловившими рыбу. Звали тех рыбаков Панкратом и Кондратом. Были они родными братьями. Только Панкрат на пару годочков постарше и силой поболе. Жили не богато, можно сказать, в нужде, поэтому имели одну сеть и одну лодку на двоих.
Водяной, недобро посмеиваясь над мужиками, вначале нагнал им в сеть рыбы. А когда они, радуясь улову, наполнили той рыбой лодку, зацепил сеть за корягу. А под корягой той клад часа своего дожидался… Некогда разбойники, спасаясь от княжеских дружинников, его в реке утопили. Маленький такой сундучок, а дорогих каменьев да золотых монет заморских в нем – не счесть.
– Слышь, Кондрат, никак сеть наша за что-то зацепилась,– сказал Панкрат брату.
– Верно, зацепилась,– озабоченно почесал затылок Кондрат.
– Как бы ни порвалась,– заволновался Панкрат.
– В воду лезть надо,– поежился от мысли о студеной воде Кондрат.
Дело- то в конце августа было. А это время, как гласит народная молва, самый разгул водяной нечисти. Попадешь в воду, холодом, словно кольцом с острыми шипами сдавит, непременно на дно утащит.
– Кто полезет?– вопросительно посмотрел на брата Панкрат.
– Ты старше меня, вот и полезай.
Долго они препирались, все решали, кому в холодную воду лезть. Наконец, Панкрат скинул с себя рубаху, лапти снял и в реку с лодки, перекрестившись, сиганул.
– Смотри, брат, что я нашел,– крикнул он, вынырнув из воды.
И показал брату небольшой кованый сундучок.
– Давай его сюда. Посмотрим, что в нем.
Еле открыли братья сундучок. А уж как крышка-то им поддалась, ахнули. Переливались драгоценные каменья всеми цветами радуги, блестело заморское золото.
– Это я клад нашел,– жестко сказал брату Панкрат,– значит, он мой.
– Побойся бога, брат,– возразил ему Кондрат.– Лодка у нас общая, сеть тоже, значит, и клад будем делить поровну.
– Лодку эту наш отец оставил мне, сеть тоже куплена на мои деньги. С чего ты решил, что они общие?
– Брат, но ведь я занимаюсь продажей улова, договариваюсь с купцами, слежу за ценами.
– Да, это так. Но у кого хранилась лодка всю долгую зиму?
Закипела в Кондрате злость на жадность и несправедливость брата. Ответил ему, еле сдерживая гнев:
– У тебя, брат, верно. Только вот сеть, которая приносит нам улов, хранилась у меня. Ты сам отдал ее мне для починки. Или забыл?
– Ничего я не забыл,– Панкрат запустил руку в сундучок, любуясь красотой самоцветов.– Только ты не хотел лезть в воду, а я полез. Значит, клад мой.
– Или делишь клад поровну, или я тебя побью,– сжал кулаки Кондрат.
– Можешь сколь угодно грозить мне, но клад я тебе не отдам.
– Тогда берегись!
Кондрат что есть силы ударил брата. И началось! Бьют они друг друга, враз забыли, что родные братья. А водяной потешается! Булькает, лодку раскачивает. Да так ударил хвостом по борту, что лодка перевернулась. Оказались братья в воде. А лодка со всем содержимым ко дну пошла. Весла по течению поплыли – не догонишь…
– Помоги, брат, тону!– закричал истошно Панкрат.
Водяной его за ноги схватил – и ну тянуть в холодную пучину.
– Сейчас!– пустил пузыри Кондрат.– Держись!
А сам в воде барахтается, чувствует, что попал в водоворот. Вот-вот затянет.
Тут видит, бревно плывет. Ухватился за него рукой. Другую руку брату протянул. Выбрались они кое-как на берег.
– Хорошо, что живые остались.
Панкрат застучал зубами от холода и стал бить себя по плечам, пытаясь согреться.
– Лодку и сеть жалко,– всхлипнул Кондрат.
– Это ты виноват, зачем драться полез?
– А почему ты не хотел делиться?
– А и сам не знаю, почему, верно, жадность одолела, блеск самоцветов ослепил.
– Теперь на что жить будем? Ведь лодка и сеть потонули. Ребятишек моих ты кормить будешь?
– А моих - ты? Ой, брат, что же мы, глупые, наделали? В пустом споре о кладе лишили себя пропитания.
– Да уж, достанется мне сегодня от жинки. Нипочем не простит, что детей голодными оставил. В еще большую нужду вогнал.
– Это ж надо так! Чуть не поубивали друг друга. Ведь могло и жизни нас лишить проклятое богатство. Ладно, пойдем, брат, авось, что-нибудь да придумаем.
И братья, горько сожалея о том, что случилось, пошли прочь от реки.
А водяной еще долго хохотал, играя рассыпавшимися по дну самоцветами. И заносил их мелким речным песком, чтобы никому не достались.
|
