Память

1992.

Это был настоящий летний день! Солнце уже ярко светило и грело совсем по-июльски. Я бодро шел по шестой-седьмой линиям Васильевского острова, моего острова, и в моей голове звучала какая-та озорная мелодия. Вокруг было множество людей и мне казалось, что все они смотрят лишь на меня и улыбаются лишь мне! Бывают в жизни дни, их очень мало, и это правильно, когда живешь самой душой. Ты ее буквально физически ощущаешь и это был именно такой день! Я шел в сторону Невы и слушая свою музыку всё вспоминал...

Родился я в Ленинграде, в архитектурной семье, той есть в семье, где почти все архитекторы. Да какие! Мой дедушка, по папиной линии, еще в глубокой молодости переехав из Новохоперска в Ленинград, мечтал лишь об одном: поступить в Академию Художеств на факультет живописи, но этим планам не суждено было исполниться, хоть и рисовал он великолепно, лучше большинства, а поступить не удалось - родословная подвела! Дело в том, что тогда, в советской России, на факультеты живописи, графики и скульптуры могли поступать только дети рабочих и крестьян, а отец деда был одним из основателей железной дороги, стоял у ее первоистоков, и занимал, соответственно, огромную должность, а это уже совсем другая история, это вам не рабочий класс, и тогда дедушке, Васильеву Александру Викторовичу, предложили для поступления факультет архитектуры, туда мол пускаем любой "сброд" и это очень многое объясняет, ведь именно архитекторы всегда были "голубой" крови, так сказать интеллигенция с большой буквы "И". И конечно же дедушка поступает, а Ленинград, тем самым, приобретает, в его лице, одного из самых значимых зодчих своего времени. Он всю свою жизнь проработает руководителем четвертой мастерской в Ленниипроекте, построит множество прекрасных зданий и станет автором "Пискаревского Мемориального кладбища", а его рисунки до сих пор хранятся в музеи города. Деда несколько раз будут звать на должность главного архитектора города, но каждый раз будут получать от него категорический отказ, как можно променять творчество, на какое-то там, никому не нужное, руководство? А ещё, дедушка родит сына, Васильева Георгия Александровича, моего отца, который станет не менее талантливым архитектором. Окончив СХШ, среднею художественную школу при Академии Художеств, отец в Академию же и поступит, но после второго курса, его, как лучшего студента, сошлют в Прагу, где он и закончит пражскую Академию. Вернется отец красавцем, европейцем, и сразу же в пятую мастерскую, а там уже работает фантастическая Эля, моя будущая мама! Можно много кого вспомнить, и Попова Владимира Васильевича, в том числе, но мама выбрала папу, Спасибо маме!

А я все шел и шел по шестой-седьмой линиям, пытаясь вспомнить мелодию, которая так докучала меня с самого утра...

Сегодня удивительный день - объявление оценок (балов) за вступительные экзамены на архитектурный факультет Академии Художеств. Это была уже моя вторая попытка стать студентом Академии, первая не увенчалась успехом: балы по искусству набрал проходные, но вот математику, чтоб ей пусто было, завалил и сейчас, казалось, я должен был дико нервничать, ведь в случаи провала - это верная армия и уже буквально этой же осенью, но я был на столько в себе уверен, прямо поразительно, что даже и мысли не допускал о срыве, да и не было на это ни каких причин, ведь за спиной была годовая и очень серьезная подготовка: каждый день я ходил вольнослушателем в СХШ, два раза в неделю посещал мастерскую великолепного питерского художника, Гижи Николая Андреевича, где по два-три часа рисовал и писал акварелью, и это не считая под курсов в самой Академии и каждодневных рисований интерьеров ее сказочного вестибюля и вот теперь, что вполне логично, у меня все получилось! На вступительных экзаменах я выложился на все сто! Конечно по рисунку мне очень помогли, был у меня тогда такой друг Антон Г., мы с ним познакомились еще год назад, на первых вступительных, которые он, в отличии от меня, успешно сдал, так вот он, Антон, под шумок, пробрался в аудиторию, где мы, сидя на головах друг у друга, рисовали гипсовые головы, мне достался Геракл, и буквально выгнал меня с моего места, за что я ему безумно благодарен. Он быстро и четко все мне наметил, проделал самую важную и самую сложную работу. Спасибо Антон! С живописью я справился сам - это вообще был мой "конек", как говорил сам Гижа. Мой папа частенько интересовался у него как мои успехи, на что тот, отвечал - "Проще зайца научить рисовать, чем твоего сына, но вот живопись у него прекрасная с природным чувством цвета, только из-за неё и держу его!" Был такой, в нашем городе, прекрасный скульптор, Нейман Ян Яныч, они очень дружили с отцом и много вместе работали, так вот он, за несколько месяцев до моих вступительных ездил в Париж от куда и привез мне лист фантастической акварельной бумаги, крупно зернистый torshon ручной работы. Мне никогда не доводилась писать по такой бумаге, это слишком дорогое развлечение, и я не на шутку нервничал, но зря, бумага вела себя восхитительно, сохраняя цвет каждого моего мазка. Экзамен по живописи шел аж три дня, но в конце второго, ко мне подошел Гижа и тихо прошептал: "Завтра, даже не бери планшет, а то всё испортишь. Отдыхай, все получилось!"

С интерьером академического вестибюля я тоже справился достаточно легко, ведь за спиной таких было нарисовано, да еще и под чутким контролем отца, уже не меньше десяти. Последний творческий экзамен - композиция и мы были первые, кто ее сдавал, до этого было черчение, потому все конечно же безумно волновались, как комиссия так и абитуриенты, ведь никаких параметров выработано еще не было. По-какому принципу, те самые композиции, судить? От чего отталкиваться? Эх, первым, всегда тяжелее всего! Начался для меня этот экзамен с серьезной встряски. Дело в том, что мы были обязаны заранее, за несколько дней до вступительных, сдавать комиссии все свои планшеты, а выдавали их нам за час до экзамена, так было и на композиции, только вот ватман на моем планшете лопнул и это за час до начала экзамена! Жесть! Мне повезло, планшет нашелся и я выдал композу! Она несколько лет висела в приемной комиссии для абитуриентов, как пример, было очень приятно!

Вот так, за этими приятными воспоминаниями я и вошел в прохладный вестибюль Академии, и тут же столкнулся со своим знакомым и со своим теской, Денисом Н. Он как-то слегка надменно на меня посмотрел.

- Поздравляю! - Выдавил из себя Денис и скрылся за дверьми.

Я подошел к высокому стенду, у которого уже толпились абитуриенты, на нем висел список всех поступивших. Я стал судорожно искать свою фамилию, но почему-то в нижней его части.

- Выше смотри, Диня, выше! - Раздался, прямо у уха, знакомый голос.

Я пробежал глазами весь список, уставившись в первую фамилию - она была моей!

- Поступил! - Мелькнуло у меня в голове, - Первым номером?

Да, я набрал тридцать три бала из сорока возможных - это была Победа!

Общие предметы, русский и математику, я сдал не задумываясь, легко! И вот так, в тысяча девятьсот девяноста втором году, я стал студентом Санкт-Петербургской Императорской Академии Художеств, звучит? А как же!

Лето девяноста второго, я, конечно же, провел на даче, а как же без неё! Без неё любимой не обходилось ни одного лета в моей жизни. Там всё, но главное, там мои самые любимые, знакомые с рождения, друзья!

Наш поселок, под названием СНТ Ленпроект, находится в трех километрах от Рощино, в великолепном, дремучем, почти таежном, лесу. Домов тогда было не больше девяноста, очень небольшой, камерный поселок и в этом его главная прелесть. Мы всегда жили, как одна семья, зная всё друг про друга, а дружить начинали с того момента, как более менее уверенно вставали на ноги. Первый друг, в поселке, у меня появился, когда мне было чуть меньше трех лет и звали его, Леша Ж.. Мы с ним познакомились на так называемом "пяточке", это своего рода поселковая мини площадь, мы тогда катались на своих трехколесных "конях" под чутким контролем родных и любимых бабушек. Наша дружба растянулась на долгие года, тем более, что мы оба болели одной страстью - это Рыбалка. Вскоре, буквально через пару лет стали подтягиваться, точнее вставать на ноги, и другие члены нашей будущей поселковой "банды". Самым лучшим и верным другом мне стал Паша Д. и самое главное, что эта дружба прошла все испытания и с годами только окрепла, превратившись, на сегодняшний день, в нерушимую, сверкающую на солнце, скалу из алмазов. Пашка всегда был и, слава Богу, есть, очень спортивный и физически сильный, человек, чего не скажешь обо мне, поэтому, когда мы в детстве с ним дрались, скорее боролись, как правило причиной выступала какая-нибудь очаровательная девочка, а у нас их хватало, то победа однозначна была за Пашей, но долгих и серьезных ссор у нас не было и уже через несколько часов мы вновь куда-нибудь шли, с четким намерением, где-нибудь и как-нибудь по-хулиганить. В общем постепенно наша комПашка росла и в какой-то момент нас было уже около двадцати подростков. Мы все были бесконечно разные, но нас объединяло теплое лето и счастливое детство, а ещё детская и чистая любовь друг к другу!

Вот и тогда, сразу же после своего триумфального поступления в институт я тут же рванул на свою любимую дачу. Я, буквально, как заведенный рисовал, рисовал и рисовал... И конечно же ходил на рыбалку, которая для меня с пяти лет важна, как воздух! Я чувствовал себя самым счастливым человеком на свете и каждый день жил, предвкушая будущую Учебу, Дружбу и Любовь!

Наступила осень.

Учеба в Академии всегда начиналась с первого октября и это связано с тем, что июнь и июль, после каждого курса, это практики, сам же летний студенческий отпуск активно проходил в августе и в сентябре.

И вот в мою жизнь постучалось, то самое, Первое Октября!

По каменным и высоким, с готическими сводами, коридорам степенно перемещались студенты, держа в руках еще чистенькие, ничем не испачканные, планшеты. То и дело, среди них, появлялся, как "яркое пятно", какой-нибудь профессор. Надо сказать, что нашему курсу несказанно повезло, ведь мы застали настоящих "зубров" ленинградской архитектуры и именно они нас учили и далеко не только архитектуре, а главным образом любви! Любви к творчеству! Жук, Вержбицкий, Прибульский, Андреев, Волансевич - все они внесли свой огромный вклад в неповторимый облик нашего величественного Ленинграда - Санкт-Петербурга!

Я хорошо запомнил тот день, когда впервые оказался внутри этих, почти Святых, стен... Это был конец мая и я заканчивал девятый класс в школе при ЛИСИ, это как СХШ при Академии. Мы каждый день ходили в здание института, рисовали там и слушали лекции о величии профессии "Архитектор". И каждый день для меня был "черным"! В прямом и переносном смысле. Я ненавидел этот институт! Само здание мне напоминало гигантский человеческий муравейник-лабиринт, где по его узким коридорам, покрашенным сопливой краской, обязательно зеленого цвета, стремительно перемещались, сбивая друг друга с ног, студенты со всего мира, особенно запомнились студенты из южно-африканских стран со своей иссиня-черной кожей и белоснежными,