Баллада о выборах

Баллада о выборах

Все имена и события в тексте являются вымышленными. Автор не несет никакой ответственности за возможные случайные совпадения имен, портретов, названий учреждений и населенных пунктов, а также какие-либо иные случаи непредсказуемого проникновения чистого вымысла в реальность.
1.
Марк Глушковский, исполнительный директор Федерации шахмат России, элегантно побалтывая чайной ложечкой в граненом стакане с коньяком, воодушевленно орал кому-то в трубку:
– Ну и что, что она не довольна! Дура потому что! Да за такой турнир она вообще всем должна! Как?! Ра-ком! А ты как думал?!
Увидев приехавших «Сатириконовцев», Марк радостно махнул рукой, а так как она была занята стаканом с ложечкой, он сгоряча глотнул коньяка сверх нормы, поперхнулся, и его разговор с неведомым собеседником откровенно перешел исключительно на мат, лишь изредка перемешиваемый с желудочным бульканьем. Что ни капельки не мешало собеседникам отлично понимать друг друга.
Бывший шахматист, а ныне функционер, Владимир Рабский, с печально налитыми глазами грузно подошел к Факову, пожал руку, открыл рот, потом махнул, закрыл рот и ушел в туман коридоров.
Вышедший из кабинета глава российской шахматной федерации Андрей Филашов поволок Александра Валерьевича к себе от ошарашенной секретарши.
– Пойдем, Саня, пойдем, ты мне очень нужен! Ты как относишься к выдвижению Сергея Камалова на пост президента федерации? – Филашов достал из шкафчика пару бутербродов. – Будешь?
Факов мотнул головой:
– В общем, сомнительно…
– Ты только посмотри, что он несет, – Филашов вцепился желтоватыми зубами в ломоть хлеба с ветчиной, – подумать только.
Факов начал вчитываться в текст одной из предвыборных речей Сергея на листке, предоставленный ему гостеприимным хозяином особняка на Гоголевском: «Понимаю, что Филашов – очень сильный конкурент. Андрей Васильевич возглавляет РШФ с 2014 года, поэтому опыт играет большую роль. Но федерации нужны новые люди и команда, свежие мысли и кровь. Собственно, я чувствую, многим шахматистам в сегодняшнее время требуются другие условия. На изменения есть запрос, поэтому я и баллотируюсь.
Мы предлагаем шахматы с патриотическим направлением. В это направление мы закладываем проведение турниров по всей стране, включая ДНР, ЛНР, Крым и остальные присоединенные территории.
Обязательно будут сеансы одновременной игры, игры с военными, которые вернулись с СВО. Военных мы обязаны поддерживать, ведь эти люди сражаются сейчас за всех нас. Поддержка людей, которые оказались на фронте – важнейшая социальная миссия шахматной федерации».
– Да уж… – почесал небритую щеку Факов.
– Короче, у него на днях будет встреча со сторонниками, где он представит свою команду. Нам известно, что в нее уже вошел сам Анатолий Евгеньевич Сазанов, – скривился Филашов, – этот старый мудак думает, что получит какие-то коврижки от этого.
– Вроде Камалов от Чечни выдвигается, – заметил Александр Валерьевич.
– Да, –  Андрей Васильевич запил бутерброды крепким чаем из стакана с подстаканником, – это и напрягает. У него в команде могут собраться всякие там радикалы с нешаблонным взглядом на шахматы. Вот, допустим, сыграл ты турнир под флагом ФИДЕ, а тебе запретят после этого играть на территории России – типа, предатель родины. Или не разрешат вернуться под знамена российской федерации. От новых людей со свежими идеями, которые обязательно придут вместе с Сергеем, можно всего ожидать.
– И не говорите, – Факов тоже налил себе чаю.
– Ладно, не будем ныть. Короче, следует показать им, что мы власть не отдадим. Тебе с твоими ребятами следует предпринять что-нибудь для их дискредитации. Денег заработаете. Тебе, знаю, деньги нужны. Да и перед Аркадием Дворкевичем исправиться надо после ваших проделок.
– А ты-то откуда о них знаешь?
– О вашей попытке сделать Пьера Собаккина чемпионом мира по шахматам вся Москва гудит! Интересно, на каком уровне связи у Александра Гиршевича, если даже дело возбуждать не стали?
– Да иди ты!
– Ладно, ладно, все понимаю, омерта, – продолжал Филашов. – мы тебе дадим в помощь нашу сотрудницу Этери Булкашвили.
Факов задумался.
- Так, я еще не согласился…
– Александр Гиршевич рекомендовал именно вашу команду для этого важного дела…
После обмена из вежливости еще парочкой ничего не значивших предложений Факов для приличия шваркнул дверью и… отправился сообщать свежую новость коллегам. Спецоперация, блин! Своими силами справиться не могут, с опасным молодым конкурентом.
2.
Операцию по срыву предвыборной компании Сергея Камалова «Сатириконовцы» обсуждали в пивбаре.
– Да и вообще, – хлебал пенный напиток Факов, – может быть, если бы каждый российский шахматный функционер, а их сейчас полно развелось, взял бы для наставничества, например, хотя бы одну молодую шахматистку, то с бардаком в родной федерации было бы покончено раз и навсегда. Тогда бы получилось светлое будущее! Ой, господи, может, мне и правду лучше ко врачу сходить, к психотерапевту там… Или уж сразу в дурдом, с походными вещами?!
– Ну что, ничего. Неужели мы не справимся? – Салаженкин с явным удовольствием пожевал креветку. – Ну, ты хотя бы сообразил, что нас дернули из Питера не для работы со сборной?!
– Да сообразил. И так на Гоголевском меня смотрят, как на принца Уэльского, писающего мимо унитаза в привокзальной забегаловке!
– Да брось, Саша, все тебя любят!
– Ну да, любят все, только конкретно никто! – экс-чемпион поднял кружку, – Ладно, не будем о грустном, хоть в столицу выбрались! Давай за нас!
Ну а далее Александр Валерьевич пьянел стремительно и непреклонно. Видимо, сказалось душевное потрясение от неожиданно нахлынувшего задания и сопутствующего ему чувства собственной значимости. Сначала он привычно бродил по кабаку, спотыкался, нес чепуху, пил со всеми посетителями еще чего-то. Дальше экс-чемпиона закинули в тачку,  и по его просьбе для продолжения банкета повезли домой к главреду журнала «64» Максиму Нудкину.
Бухнувшись в такси на сиденье, Факов набрал телефон Нудкина:
– Здорово! Будь дома, я тебя прошу! Последний парад наступает. Я велик. Без колебаний и сомнений! Мне поручают ответственную спецоперацию. Сам Филашов. Аминь! Меня любит и ценит шахматное сообщество. Святое и праведное.
– Опять нажрался! Хватит звездить! Какая операция? Тебя снова к работе со сборной привлекли? – Недоуменный голос Нудкина барахтался у Факова в ухе, стремясь прорваться сквозь кромешную винно-водочную завесу.
– Чудак, – бормотал экс-чемпион, засыпая, – обычное дело, житейское, Андрей Васильевич, в знак признания моих грандиозных заслуг перед российскими шахматами на ниве просве…
− Ладно, − донесся голос Нудкина, − я сейчас собак выгуливаю, подъезжайте к подъезду, я вас встречу.
3.
Когда машина подъехала к дому, где жил Максим, выяснилось, что друзья не могут попасть в подъезд.
– Мы как последние идиоты забыли спросить код на дверях, – сокрушался Владимир Ебашин.
– Так отзвонись Максу, спроси, – прислонился к стене экс-чемпион мира, – может, он уже пришел.
– Никто не отвечает, – сокрушенно махнул рукой Ебашин.
– Блин, ссать хочу, – заерзал спиной по стене дома Факов, – мужики, я сейчас.
И он забежал за угол дома.
– Позвони Максу еще раз, – попросил Ебашина Салаженкин, – может он телик смотрит или в ванной.
Неожиданно совсем рядом раздались испуганные крики, неистовый лай собаки, звуки, что по земле кого-то волокут, снова крики и мат.
Когда «сатириконовцы» прибежали на место событий, они увидели, что экс-чемпион мира лежит на земле в мокрых штанах и насилу пытается встать, неистово матерясь, а от него оттаскивает двух здоровенных псов весь красный, раздухарившийся Максим Нудкин.
Факов продолжал бесноваться, орать на собак, пока Владимир вместе с Евгением помогали Максиму оттаскивать своих немалого размера питомцев от Александра Валерьевича.
– Ну ты блин даешь, Макс, – кое-как встав, Факов застегнул молнию на джинсах и стал с отвращением отряхиваться, – у тебя не собаки, а прям телята какие-то. Едва не загрызли.
– Собаки не любят пьяных, – виновато развел руками Максим.
Когда вся компания завалилась на квартиру к Нудкину, главред запер собак в ванной, а сам пригласил «сатириконовцев» в гостиную.
– Ну, зачем я вам понадобился?! – Максим шумно сел в кресло и с грохотом достал две водки по ноль пять и литруху вермута.
Александр Валерьевич выдохнул, выхватил у него бутылку сорокаградусной, налил полный стакан и вылил в глотку. Тем временем расторопный Салаженкин  уже разливал коллегам вермут:
– Саш, ты как?
Экс-чемпион махнул рукой. Ну а дальше все понеслось. Знакомыми закоулками и переулками.
4.
Солнце заглядывало в окна захламленной квартиры Максима Нудкина, бросая резкий свет на остатки вчерашнего кутежа. На полу валялись пустые бутылки. Факов, бывший чемпион мира, лежал на диване и громко храпел, его неухоженные волосы торчали во все стороны.

Внезапно его глаза открылись, и он застонал, схватившись за голову. «Который час?» - пробормотал он про себя, глядя на часы на стене. Была уже середина утра, и осознание этого обрушилось на него как ведро холодной воды. Он поднялся на ноги, голова раскалывалась, и оглядел царивший вокруг хаос.

Дойдя до кухни, он заметил на прилавке недоеденный бутерброд. Он откусил кусочек, морщась от несвежего вкуса, и начал собирать воедино события предыдущей ночи. Воспоминания о пьяных разглагольствованиях и диких затеях нахлынули на него, и озорная ухмылка расплылась по его лицу.

- Вот оно! - воскликнул он, хлопнув себя по лбу. - Собака! Нужна собака!

Вошел Максим.

- Макс, - пробормотал Александр Валерьевич, его голос все еще оставался хриплым после прошедшей ночи. - Мне нужна твоя помощь. И мне нужен Борис.

Максим остановился посередине кухни.
- Борис? Зачем он тебе нужен?

Факов захихикал, в голове у него уже создавались контуры будущего плана. - Мне нужно сорвать съезд сторонников Сазанова и Камалова. А что может быть лучше, чем огромный, слюнявый алабай?

Максим рассмеялся, уловив озорной дух Факова. - Ты сумасшедший, Саша. Но мне это нравится. Когда он тебе понадобится?

- Совсем скоро, - ответил Факов, его глаза блестели от предвкушения.
5.
Вернувшись в офис московского филиала «Шахматного сатирикона», все трое стали дорабатывать план срыва съезда сторонников Камалова.
- Мне пришла идея о собаке, когда я вспомнил, что съезд будет проводиться на открытом воздухе, - запивал водку кофе Александр Валерьевич, - появление собаки вызовет панику и им всем станет ясно, что этой акцией стоят серьезные люди и с ними лучше не связываться.
- Короче, новая версия собаки Баскервилей, - кивнул Салаженкин, - так сказать, старая идея под новым соусом.
- Но нужна вещь какая- нибудь, чтобы собака ее понюхала, тогда собака на них бросится, - протянул Ебашин.
Вот ты это и обеспечишь, Володя, - отметил Факов, - каждый четверг Сергей ходит в баню. Вот ты с Афромеичем и добудешь какую-нибудь личную вещь Сергея. Мы ее дадим понюхать собаке и дело в шляпе.
Могут узнать, – засомневался Салаженкин. – Володя известная личность.
Бороду ему приклеим и всего делов, – что-то прикинул в голове Факов, –