Напротив Кривошеева сидит старый хрыч Герман Палыч и, втыкая взгляд в компьютер, щиплет в глубокой задумчивости у себя в носу волоски. Кривошеев, чтобы не быть свидетелем этого тошнотворного зрелища, глаза закроет и тут же в другом мире оказывается.
Прием, и похоже в МИДе. Фраки, бриллиантовый блеск, и рядом с ним женщина, да такая, хоть весь мир к ногам ее брось, все равно мало.
Открыл глаза – опять тот же старый гриб, но теперь он принесенный из дому на работу бутерброд чавкает: откусит кусок, губы ладонью вытрет и жует, жует, сыпя крошками. «Это ж каким свином надо быть», - брезгливо думает Кривошеев. Он поскорее опять закрывает глаза и видит:
Идет он, покуривая дорогущую кубинскую сигару, по южному городу. Кругом пальмы, мулаты на каждом шагу, неподалеку море… Ну, и пусть не видно его. Козе понятно, неподалеку оно присутствует.
Чувствует Кривошеев, что-то не так в его жизни устроенно, и все больше склоняется к мысли, то, что видят его глаза, всего лишь обман зрения.
Вот и верь глазам своим...
