Утро подводного мира в Огого море Ёгогонного океана было великолепно, как в Раю. Первые золотистые лучи солнца, пробиваясь сквозь чистейшую призму воды, пытались осветить утреннюю колготню рыбы крылатки-зебры, старающейся помыть свои черные полосы на желтом фоне. Пятнистый орляк – впечатляющий скат с плоским трехметровым телом дискообразной формы делал утреннюю зарядку, заодно завтракая беспозвоночными и маленькими рыбешками. Краб-арлекин с удивительным окрасом и сросшимися задними ногами в единый плавник, усердно чистил зубы атолловым рифам. Божественные актинии в такт дыханию триггеров слегка шевелись среди зарослей розовых кораллов.
В одной из огромных, с потрясающей расцветкой, двухстворчатой трехметровой тридакны в постели на рыбьем меху проснулся морской царь Посейдон. Дно моря наполнилось бесконечными звуками - шуршанием песка, плеском волн, звуком, с которыми рыбы-кораллоеды грызли кораллы
Русалка с изумительными обводами тела, предводительница женской половины свиты морского царя проникновенно пела песню «Лошади в океане» на слова Бориса Слуцкого:
Шёл корабль, своим названьем гордый,
Океан, стараясь превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами,
Тыща лошадей топталась день и ночь…
Посейдон потянулся, посмотрел вокруг себя - что-то не то. «Что-то не то», в виде многочисленной свиты Морского царя тоже проснулось и посмотрело на своего Бога. Рыба-секретарь, наточив о коралл рыбу-иглу, приготовилась заштопать водорослями носки морскому царю, мокрующие на атолловом рифе. Голотурия или морской огурец любовался проснувшейся морской лилией.
Бангайская рыба-кардинал в виде сплошного уха, приготовилась внимать мудрым ЦУ – ценным указаниям морского владыки, зная, что дальше будут ЕБЦУ – еще большее ценное указание, отменяющие первое ЦУ.
Волшебная песня сирены с чарующие музыкой морских гребешков продолжалась, колыша коричневые ленты водорослей фукусов.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи!
Счастья все ж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли…
Посейдон, готовый надеть свою корону, неожиданно сверху получил удар чем-то по голове.
- Ничего себе, астролябия! - удивленно воскликнул он. - Что бы это значило? – и поднял с песочного дна железную подкову.
Умная Рыба-кардинал тут же суетливо воскликнула:
- Это на счастье! - и стала объяснять. - Подкова самый известный талисман, приносящий удачу, успех, богатство. Я слышала от амфор, что это поверье зародилось еще в Древнем Египте. Лошадей для колесниц Фараона тогда ковали золотыми подковами и, если одна из лошадей теряла подкову, человек, поднявший ее, действительно, был счастлив и богат.
Русалка продолжала проникновенно, с грустью петь:
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли.
Лошади поплыли просто так.
Что ж им было делать, бедным, если
Нету мест на лодках и плотах?
- Какое к черту счастье? – почесав шишак размером с морского ежа, возмутился Посейдон.
Море и небо над ним, поняв недовольство Морского царя сразу же взревели огромными волнами. Все вокруг завыло и засвистело. Блеснула пылающая молния, раскаты грома сотрясали всё вокруг, полился ливень.
- А я слышала другую историю от русского Водяного, которого однажды, не разобравшись, чуть не съела, - в разговор встряла проплывающая мимо серая рифовая Акула с черными плавниками. - К молодому шестнадцати летнему гардемарину Ивану, будущему адмиралу Крузенштерну, который впоследствии стал «человеком и пароходом», как-то в каюту 74-пушечного корабля «Мстиславль», участвующего в шведской компании пришел черт и обратился к нему с просьбой подковать ему копыта. На все руки мастер Ваня-моряк, как тульский Левша так крепко подковал черта, что тот от боли закрутился на месте штопором и запросил пощады. Платой за свою свободу была клятва черта, что он никогда не будет пытаться войти в дверь каюты корабля, над которой висит подкова.
- Неправда ваша, - отважно возразил морской Конек, задиристо задрав хвост крючком. – Подковы появились еще много столетий назад, когда железо только начало появляться. Оно было очень дорогим, и любая железная вещь имела высокую стоимость. В крестьянских дворах железо было особенно большой редкостью. Если кто-либо из семьи находил подкову, то это считалось большой удачей. Из подковы можно было смастерить, например, нож или несколько гвоздей. Потом стали вешать ее на ворота и двери.
- Рожками вверх или вниз? – спросила Скорпена.
- В европейских странах, я от трепанга слышала, что подкову вешали аркой или рожками вниз, - с умным видом ответила Акула, зубочисткой выковыривая очередного европейца из зубов. - В таком состоянии талисман способен распространять благотворное влияние на ее хозяев и гостей жилища.
- Подкова, расположенная рожками вниз, представляет из себя счастье, которое прямо льется на вас, - поддакнула Рыба-прилипала.
- Хорош базарить, будто на партсобрании – Посейдон, взмахнув трезубцем, остановил гвалт обитателей подводного мира. – Что мне теперь делать с этой железякой?
Все притихли, будто лежа на дне желудка. К царской тридакне медленно подплыла старая мудрая морская черепаха, живущая уже третье столетие и много на своем веку повидавшая. Подняла голову, посмотрела на собравшихся, как Господь на тварей земных и тихо промолвила.
- Не зарыть ли нам эту подкову в песок, чтобы она отгоняла от нас дьявола?
- А что это нам даст? – проосьминожил любопытный, ещё очень глупый осминожек и тут же поменял расцветку, делая вид «я в домике».
- Цыть салага! – цыкнул взрослый агрессивный триггер-фиш или как его еще называли голубопёрый балистод, который имел характерную окраску и мощные зубы.
Стоило ему перевести взгляд с осминожки на Посейдона, дурик снова стал ярко-красным и полностью вылез из-под кораллов.
- Предлагаю, плюнуть, загадать какое-нибудь желание, затем бросить подкову подальше через левое плечо, а потом скакать-скакать прямо и не оглядываться, - опять в разговор встрял морской Конек
- А не отправить ли эту подкову обратно наверх к морякам? - из расщелины скалы, высунув голову промуренила Мурена, не забывая высматривать себе проплывающую добычу.
Посейдон подумал, подумал, взял в руки подкову, размахнулся и запустил ее наверх. Шторм увидя действия Морского царя, понял, что хватит авралить. Ветер стих, разгладил ветерком волны до маленького волнения, разогнал тучи. На небе вышла радуга и над аквамариновом морем опять восстановился райский мир и покой.
Подкова, преодолев дугу большого круга случайно упала на палубу ходового мостика каравеллы, где за штурвалом, как капитан Летучего голландца на вахте стоял отважный и мужественный Моряк, еще недавно борющийся со штормом, созданным спросонья Посейдоном.
- Это хороший симптом! – воскликнул Моряк и посмотрел на дар океана.
Штурвал подумал: «Симптом? Как у капитана, после чего у того нос провалился?»
- Дурень! – Моряк поправил Штурвал на десять градусов по компасу и закрепил его ручку шкертом, короткой веревкой. – Не о том думаешь. О курсе корабля думать надо! Это божий знак, который усмирил шторм!
Матрос поднял подкову и прибил ее к мачте, чтобы она приносила кораблю счастье и радость, помогала и в дальнейшем морякам в исполнении их желаний. Способствовало спокойному плаванию в Ёгогогойном океане.
Так родилась Легенда о старинной морской Подкове, приносящей морякам в море успех и удачу.
2024
|
