Идет пятый год правления Великого Фараона Сесу. Меня зовут Рахотеп. Я пользуюсь покровительством Сешат, наполняя смыслом и порядком чистый папирус для жрецов Птаха. Краски дороги, кисти дороги, папирус дорог. Но я одинок, меня не обременяют наряды жены, не отвлекают капризы детей. И в часы досуга я продолжаю славить мудрую Сешат, аккуратно записывая не только то, что мне велят, но и то, что приятно мне самому. Порой у меня нет денег на папирус, тогда я аккуратно смываю то, что было написано ранее, и пишу новую историю. Но я не жалею. Я верю, что ни один иероглиф, написанный рукой человека, не исчезает навсегда, даже если сжечь и развеять по ветру папирус, на котором он был начертан…
Ребенок.
Был праздник Долины. Гуляя по городу, я устал от жары, и повернул к стенам строящегося дома, чтобы немного передохнуть в тени. Вдруг женский крик заставил меня прибавить шаг. За стеной стояла женщина, прекрасная, как улыбка Хатхор. Глаза ее блестели, маленькая грудь, украшенная черными, как у нубийских девушек, сосками вырвалась из прозрачного плена праздничного платья. В тревоге смотрела она на вершину высокого столба, вбитого в землю строителями. Туда забрался озорник, ее маленький сын.
- О, осторожней! – кричала женщина, - Спускайся скорее!
Но мальчишка только смеялся, он был глух к мольбам матери. Я же, к своему стыду, словно прирос к месту, не в силах оторвать взгляда от прекрасной незнакомки. Меня влекли ее влажные глаза, длинные ноги, широкие бедра. Как прекрасно тело матери! Словно сама Исида позволила мне посмотреть, как она опекает разыгравшегося Гора.
Наконец, мальчишка начал спускаться. Но усталые ручки соскользнули со столба, и он упал на твердую землю, подняв облачко пыли. Забыв обо всем, я бросился к ребенку. Конечно же, мать опередила меня. Нежно прижав рыдающего мальчика к груди, она ощупывала его руки, ноги и голову.
- Ты не ушибся? – спрашивала она, - Скажи мне, где болит?
Но наши тревоги оказались напрасными. Скоро малыш вытер слезы, и заявил, что ему надо домой, поскольку его белоснежная одежда вся в пыли. Мы облегченно вздохнули, а мать мальчика благодарно улыбнулась мне за скромную помощь, сделав одинокого писца счастливым на долгое время.
- Больше не будешь лазать по столбам? – спросил я ребенка, погладив его по голове.
- Нет! – ответил малыш, - Больше никогда не буду!
- Потому что мать не велит тебе? – продолжал спрашивать я.
- Нет! Потому что земля слишком твердая!
Ответ озорника поразил меня своим тайным смыслом. Я вдруг увидел в мальчике улыбающегося юного Осириса, открывшего мне так много в столь малом! Действительно, мы знаем, что огонь может обжечь, что вода мокрая, а камень, брошенный во время игры, может разбить голову. Но узнаем мы это не от заботливой матери, но самостоятельно. В этом и есть великое благо, дарованное нам Богами. Мы свободны в своем опыте, мы вольны выбирать ту истину, к которой прикоснулись сами! Но горе тем, кто отверг этот дар Богов. Тем, кто ищет все новые столбы. Они будут обречены на ожоги и ссадины до самого конца их земного пути. И горе тем, кто оберегает себя от жизни. Они никогда не поймут, как это – жить.
Неохотно простившись с прекрасной матерью и ее сыном, получившим столь необходимый урок, я направился к дому, записать то, что увидел, что услышал, что понял.
Меня зовут Рахотеп. Я песчинка среди пирамид. Но в руках моих кисть, а на коленях – папирус.
Одним словом - кайф!