ДОМАШНЕЕ ПОРНО

Забавный ангел заполнил свои внутренности святой водой и духовной пищей. Надписи светящейся краской на лице, шее расползались фиолетовыми паучками. Шершавый язык разговаривал с дедушкой немецким акцентом обещая малиновые реки и щербетные берега. Дополнительная плоть собиралась в потайные карманы и хранилась до лучшего часа обернутая мятой фольгой украденной из соседней столовой №5. Две сестрички занимались длительной любовью на мягком диване в подвальном помещении мебельной фабрики куда заходили серьезные мужчины восточной национальности оставляя при входе россыпи зелёных и жёлтых купюр различного достоинства. Это была несложная работа для выпускника Университета им. Доватора. К тому же хорошо оплачиваемая и вполне нравственная. Мой духовный отец благословляя утверждал, что лишь таким образом я достигну высокооктановой нирваны и погружусь в глубины социалистического реализма. Холодный осенний воздух считывал цифры с твоего лобка а счетчик такси измерял глубину залегания принадлежностей для игры в гольф. Тёмное месиво подъезда приближалось к нам все ближе и ближе поэтому требовалось изрядное усилие чтобы не сжечь никотиновые легкие горючей жидкостью твоей бабушки. Изгрызенные подростковые ногти вцеплялись в нити вытянутого свитера в районах напряженного животика и будущая мама спрашивала о переходном периоде, психической нестабильности и видениях мистической овцы преподобного Мураками. На спортивной площадке где ещё несколько лет назад она во все глаза смотрела на брутальных мужчин занятых тяжелой физической работой теперь собирались лишь отдельные брачующиеся особы, украшая пейзаж свежей ржавчиной. Спусковые отверстия сливных механизмов были заполнены до крайнего уровня и от меня пахло тормозной жидкостью и бензиновой зажигалкой в форме японского гоночного автомобиля. Ещё один день проведенный под днищем жестяного неба северной провинции где правили суровые коротко стриженные фараоны второй династии совершающие ежедневный обход подвластной территории, даря свою милость и гнев скукоженным подданным. Собирая дань, забавляясь в нечестивых забавах они резали друг друга острозаточенными финками, валили на кафельный пол душевой комнаты ярко накрашенных пьяных телок оставляя утром пустые бутылки ликера «Амаретто», лужицы засохшей спермы и смятые пачки облигаций Госбанка. Эпоха раздвинула свои кривые волосатые ноги обнажая мясные подробности заляпанные кровавыми сгустками и нам не избежать её античной пасти усыпанной никелированными зубами.

«Манифик, манифик»- кричит продавщица продуктовой палатки и выдает мне упаковку газированной воды, пачку дешевых сигарет, стопку нарезанной бумаги. Ещё одна женщина утвердила проектную смету работ по изменению пола. И закипела работа застучали заводные молоточки, газетные многотиражки выходили с передовицами призывающими больше и дальше. Кафе «Заря» прекратило выдавать килограмм продукции в одни руки и сосредоточилось на саморазрушении.. Антон Иванович перестал сердиться и устроился в банк старшим кассиром снабжая районные филиалы ксерокопированными инструкциями. Быт налаживался; самолёты «Аэрофлота» везли граждан новой России на средиземноморские курорты в поисках дешёвого золота и бархатного песка согревающего бледные тельца узников совести. Старухи вставляли фарфоровые зубы, посещали врачей, умирали у помойных куч, прятались от милиции, хоронили своих сыновей, забавлялись просмотром мексиканских телесериалов. Я еще раз пытался вспомнить образ девы Марии, но окончательно понял что теряю память. Помню жестяную банку газировки в твоей руке, пятна взлохмаченной кожи, яблочную настойку разлитую по стеклянным стаканам. Последние слова и мы прижатые к зеленой трубе мусоропровода откуда улыбается большой вислоухий заяц произведение чей-то шкодливой руки. Алкогольное (?) собирало нас по утрам и голос из магнитофона шептал, насвистывал, щелкал пальцами доказывая реальность существования воздуха в комнате. Ребенок собирал из крошечных пазлов изображение тигра и я ничем не мог ему помочь; пальцы не слушались а бритая голова безвольно болталась на шее подрубленная и одинокая. Зажеванная лента цветным серпантином взлетает вверх и первомайский салют над моим городом. Близняшка досматривает гостей на предмет проноса неположенных предметов и только после этого впускает в святая святых своего организма. В потаенные кладовые, отдаленные комнаты. Порезанные на дольки ждут своего часа мужчины и женщины, промасленная газета свисает со стола и полные губы с облупившейся розовой помадой видны на мутном затертом лице моей знакомой. Мир обнесенный железной решеткой прекрасен. Набираю побольше воздуха в легкие и кричу призывая на помощь. Беременная женщина переваливаясь с ноги на ногу переходит дорогу прикрывая лицо платком.