Новый год закончился, чудеса продолжаются
После того, как Наю отправился в кабинет, Вета вслед за дедушкой зашла в кухню.
- Ты сейчас сказала, что знаешь, о чем он думает, - негромко проговорил он, даже не поворачиваясь в её сторону, чтоб не встречаться взглядом, потому как самому это казалось абсурдным.
- Не всегда, - вполне спокойно и в какой-то степени даже равнодушно как Наю, ответила она. – Если он разговаривает со мной, то слышу, а когда разговаривает со своими, то нет.
- Тут что, ещё и другие есть? – Анатолий Михайлович на секунду замер, ожидая её ответ.
- Я их не вижу, дедушка, но Наю говорил, что они помогают мне и тебе, и не допустят, чтоб с нами что-либо случилось.
- Помогают? Почему? И что с нами может случиться?
Она ненадолго задумалась.
- Знаешь, - наконец проговорила внучка, - я ведь рассказала тебе только о тех случаях, когда видела его или встречалась с ним. Но чтобы объяснить всё, мне нужно рассказать обо всем, чему он меня учил и о чем рассказывал, а для этого нужно много времени.
- Я просто не могу поверить, что не сплю, - пожал плечами Анатолий Михайлович. – Но с другой стороны удивляюсь, что вполне спокойно себя чувствую в такой ситуации.
- А как, по-твоему, почему ты не обратил внимания, что при морозе на улице Наю пришел к нам в одном халатике и почти босиком?
Анатолий Михайлович снова на секунду замер, вспомнив с удивлением, что он и на самом деле оказался столь невнимательным. Теперь же ясно представляя внешность Наю, пояснил:
- Это не халат, а балахон. Грубый дерюжный балахон, который в далекой древности носили монахи и отшельники.
- Наю мне уже давно говорил, - продолжала она, - что кроме него их тут ещё шестеро и именно они сделали так, чтоб ты не обратил внимания на его внешний вид.
- Ладно, - чувствуя, что ему трудно даётся эта информация, Анатолий Михайлович прикрыл глаза и слегка помотал головой, – давай не будем продолжать и займемся столом, а то ведь у нас гость как-никак.
- Не знаю, - с сомнением ответила Вета, - предложить еду мы, конечно, ему можем, но мне кажется, он ничего есть не будет.
Дедушка посмотрел на неё, но своё мнение высказал не сразу:
- Наше дело предложить, а там как хочет.
В общем, Анатолий Михайлович уже начал свыкаться с мыслью, что их гость хоть и необычный, но вполне реальный молодой человек. Помощники Наю сделали своё дело, и теперь всё должно пойти несколько проще.
Когда они закончили со всеми приготовления, впрочем, для этого потребовалось не так уж много времени, ведь готовили всего на троих, на часах было только семь, то есть время позднего ужина.
- Я позову его?
- Зови, - отреагировал Анатолий Михайлович, а сам приготовился наблюдать, как она зайдет сюда вместе с гостем, и он будет перемещаться своим необычным способом. Однако, едва Света приблизилась к дверям, Наю, как будто ожидавший за ней, вполне обычной походкой зашел в столовую и посмотрел сначала на неё, а потом на дедушку. По всей видимости, он был предупрежден о неправильном действии, а может и сам понял свою оплошность с перемещением, что привело к негативной реакции Анатолия Михайловича.
- Нужно сесть за стол, - в голос сказала Вета и показала на стул для него. – Вон там.
Наю послушно подошел к указанному ей стулу и сел. Заранее зная, что передвигать стул он не будет, она поставила его близко к столу. Тем не менее, занять своё место ему не составило никакого труда. Дедушка как глава семьи сел с торца стола, а Вета напротив Наю. Анатолий Михайлович налил ей и ему сладкой газированной воды, а себе небольшую стопку водки.
- Если ты собираешься остаться в нашем мире, - опять в голос обратилась она к Наю, - тебе нужно больше разговаривать и привыкать к нашей еде. Попробуй что-нибудь съесть и выпить газировки.
- Я попробую, - сказал он в ответ, а про себя добавил для неё, - не обращайте на меня внимания, мне так будет легче.
- Дедушка, - передала его просьбу Вета, - он сказал, что б мы вели себя как обычно и не смотрели на него, как будто его нет с нами.
- Легко сказать, - буркнул тот в ответ, выпил и закончил фразу, - но мы постараемся, коль это желание нашего гостя.
Как она и предполагала, несмотря на её же последующее предложение, Наю не притронулся к еде, и лишь наблюдал, как они принимали пищу. Закончив с ужином, дедушка с внучкой мысленно гадали, чем же им теперь заняться, ведь до полуночи было ещё много времени. Вскоре к их обоюдному удовлетворению Наю сам пришел на помощь.
- Если у дедушки пока нет других дел, - передал он свою просьбу через Вету, - не мог бы он почитать то, что находится по тому адресу, о котором я тебя спрашивал?
По всей видимости, для него на самом деле не существовало никакой другой заботы, кроме изучения материала в папках, находящихся в кабинете Алексея. Она озвучила эту просьбу, которая показалась Анатолию Михайловичу очень даже кстати. Он слегка дернул плечами и направился с внучкой в прихожую одеться, перед тем как идти в холодный кабинет.
Когда дедушка открыл ссылку, Вета предупредила, что произносить вслух ничего ненужно, а просто внимательно читать находящийся там текст. «Чем бы мне ещё заниматься в предновогоднюю ночь!» - подумал Анатолий Михайлович, пока ещё не осознавая, что все его мысли Наю прекрасно воспринимает. И всё же он постепенно заинтересовался казавшимся ему поначалу совершенно неинтересным материалом, причем в такой степени, что с головой ушел в чтение, забыв даже обо всем остальном. Вете в свою очередь это занятие показалось совершенно неинтересным, и она ушла в прихожую смотреть новогоднюю программу.
Кто знает, на самом ли деле Анатолий Михайлович сам увлекся чтением или это было воздействие на него Наю и его команды, но когда Вета зашла в кабинет и сообщила, что до двенадцати осталось полчаса, он не сразу оторвался от экрана монитора.
Настало время дедушке с внучкой поднять свои бокалы под бой курантов, а затем поздравить друг друга с Новым годом. Наю наблюдавший за всем этим процессом, а лучше сказать – ритуалом, так и не смог понять смысл всего происходящего. И всё же не стал вмешиваться и расспрашивать по той же самой причине – тут не было никакого для него интереса, так как перед ним стояла совсем другая задача.
Зная, что в скором времени дедушке и Вете нужно будет готовиться ко сну, обычным для них способом общения он попросил её открыть входную дверь, чтоб наблюдающий за ним Анатолий Михайлович мог видеть, как он вполне нормально выходит из дома. На то, что он никак не отреагировал на наступивший Новый год, ни в малой степени не участвовал в празднике, эмоционально был совершенно равнодушным и ушел не попрощавшись, хозяева даже не обратили внимания. В то же время она передала дедушке желание их гостя прийти завтра, когда они проснутся.
Со следующего дня как-то так получалось, что Наю в большей степени проводил время с дедушкой у компьютера, чем, как это бывало раньше, общался с Ветой, хотя у неё начались зимние каникулы, и в школу ходить было ненужно. Когда Анатолий Михайлович считал, что у него есть дела поважней или материал казался неинтересным, он распечатывал его и складывал в дополнительные папки. Наю в этих случаях читал сам или, как он выражался, воспринимал мысли автора, самостоятельно.
Так незаметно прошла не только пора каникул, но и зима. За это время Анатолий Михайлович распечатал материал по всем ссылкам, и ему лишь изредка приходилось пояснять Наю те или иные понятия и термины. Это было очень даже кстати, ведь с наступлением весны у него заметно прибавилось забот по домашнему хозяйству, и большому земельному участку с лекарственными травами. Так что в доме, если кому сказать, никто бы не поверил, оставался один Наю. Но времени зря он не терял, чем заметно пополнил свой словарный запас и теперь в большей степени разговаривал голосом. Практически всегда ходил, а не перемещался с места на место, сидел и даже лежал на скамейке в беседке. Иногда он брал в руки тот или иной предмет, находящийся в доме, чего раньше тоже никогда не происходило. В общем, становился полноценным человеком этого мира. Единственно, что было неизменным, это его внешний вид в балахоне.
И вот однажды, он сообщил дедушке и Вете о том, как через полгода будет проходить процесс получения паспорта.
- Старейшины решили, - начал он, - что вам нужно вместо мамы Милы представить другую женщину. Само собой разумеется, искать её в вашем мире было бы очень рискованно, поэтому она будет от нас. Из шести человек, которые находятся тут со мной, две женщины и одна из них возьмет на себя эту роль.
- Она что, похожа на маму? – первой спросила Вета, хотя Анатолий Михайлович тоже хотел задать этот вопрос, и они оба заинтересованно посмотрели на Наю.
- Она будет выглядеть так, как это будет необходимо, - пояснил он. – Дело не в ней, а в том человеке, который на неё смотрит.
Дедушка с внучкой ничего не поняли и в недоумении переглянулись. Наю знал об этом, но уточнять не стал.
- Скоро она сможет показаться, и тогда вы сами всё поймете, - наконец добавил он.
- А почему не сейчас? – с нескрываемым любопытством поинтересовалась Вета.
- Притом, что во мне есть предрасположенность к вашему миру, о чем я много раз говорил, - начал объяснять Наю, - мне понадобилось семь лет, что б освоиться здесь. И то я ещё не в полной мере, такой как вы. Её же начали готовить к переходу сюда только полгода назад. И хотя на моем примере это происходит быстрее, но всё же она ещё не готова.
- Хотелось бы это сделать пораньше, - заметил Анатолий Михайлович. – Не помешало бы перед летними каникулами показаться ей в школе вместе со Светой, а то там уже подозрительно относятся к моим пояснениям, что её мама так долго находится на лечении.
- Если только показаться, - отреагировал Наю, - но только так, чтоб ей не пришлось ни с кем разговаривать. Лучше когда там будет много людей, и каждый был бы занят чем-то более важным, чем захотеть пообщаться с ней.
- В конце мая будет последний звонок, - вспомнила Света, - тогда уж точно никому не будет дела до нас. Все будут заняты выпускниками.
- Что ж, тогда мне придется пораньше показать её вам, - немного помолчав, ответил Наю, - Посмотрим, как вы сами отреагируете.
Прошла неделя и в воскресенье перед полуднем это произошло. Теперь уже Наю, заходя в дом или какую-либо комнату, сам открывал дверь, но по-прежнему дедушку с внучкой никогда и никак не приветствовал. Они привыкли и не обращали на это внимания, в доме он уже стал как бы своим. Наю попросил их сесть на диван в прихожей, предупредил, что сейчас она зайдет и направился к входной двери.
- Сейчас она будет выглядеть такой, как она есть на самом деле, - прокомментировал он, берясь за дверную ручку. – Не забывайте, она совершенно не может не только разговаривать, но общаться мысленно с тобой Вета, а уж с дедушкой тем более.
Он открыл дверь. Прямо за ней стояла женщина, которая кроме как лицом мало чем отличалась от самого Наю, хотя с виду была заметно старше. Стройная, с длинными, но более светлыми, чем у него волосами, в таком же балахоне и обуви. На её лице, как у Наю, вообще отсутствовали какие-либо эмоции, и лишь по слабому движению головы и рук можно было определить, что она не статуя, а живой человек. Наю закрыл дверь, как показалось Вете, практически пред её носом.
-