И дождь…

Дождь барабанил по набережной, по палубе пассажирского теплохода, собиравшего туристов в круиз, по разноцветным зонтам, по давно промокшей бескозырке матроса, проверявшего посадочные документы. Лера радовалась, что приехала на причал заранее, поднялась на борт в числе первых, не успев вымокнуть и озябнуть. Долгожданный отпуск в тишине и одиночестве! Она мечтала отдохнуть пассивно, в режиме «овоща», и наконец это сбылось. Даже дождь не мог помешать.

Валерия заметила странную парочку на берегу. Двое ссорились под дождём. Высокий сутулый мужчина, будто весь состоящий из ломаных линий, и маленькая женщина с копной тёмных волос. Звук перепалки тонул в шуме непогоды, и только отчаянные движения свидетельствовали о накале страстей. Он театрально заламывал руки, отталкивал её. Она ловила эти руки, пыталась удержать, успокоить, погладить. Заглядывала снизу вверх, умоляюще жестикулировала.

Подали сигнал об окончании посадки. Долговязый мужчина на берегу оттолкнул спутницу, пнул лежавший на земле мокрый чемодан, развернулся, кинулся прочь и растворился в косой штриховке дождя. Женщина понуро подхватила поклажу и поднялась на борт.

Лера вернулась в свою уютную двухместную каюту на главной палубе, начала обустраиваться. В дверь постучали. На пороге стояла промокшая незнакомка, героиня мизансцены под дождём.

– Здравствуйте, я ваша соседка.
– Проходите. Валерия.
– А я Женя.

Женя оказалась идеальной попутчицей. Молчаливая, тихая, незаметная. Даже непонятно, то ли она жаждала уединения, то ли не хотела никого беспокоить. В любом случае у Леры это вызывало симпатию. Она поглядывала на бледное лицо соседки. Её глаза, словно переполненные влагой, грозили пролить слёзы в любую минуту, но их стойко держали защитные шлюзы.

Женщина была рассеянна и погружена в себя. Устраивалась с журналом в дальнем углу и смотрела на строчки, не переворачивая страниц.

Как-то раз поздним вечером, когда сиявший огнями теплоход шёл по тёмной воде под звёздным небом, Лера буднично сказала:
– А я ведь тебя видела с кем-то на берегу в день посадки, под дождём.
– Знаю. Я заметила тебя на палубе. А потом мы оказались в одной каюте. Это Миша, муж. Мы с ним расстались. Вернее, я с ним рассталась и подала на развод как раз в день отплытия.
– Он тебя обидел?
– В том-то и дело, что нет. Мы познакомились случайно. Поздним вечером я возвращалась от подруги. Дорога близкая, не стала вызывать такси, решила пройтись. И вдруг неожиданно хлынул дождь. Забежала на автобусную остановку, а там сидел он. Глянули друг на друга и пропали. Это было так неожиданно. Одни в стеклянной призме, отрезанные от всего мира дождём. Ощущение сильнейшего наваждения, то ли счастья, то ли беды, накрыло с головой. Он был похож на оленёнка с длинными узловатыми ногами и влажными глазами в пол-лица. Миша тогда переживал расставание с девушкой.

Голос Жени звучал обыденно, не соответствовал рассказу о сильных чувствах, захлестнувших неожиданно встретившихся людей.

– А что потом?
– Потом мы взялись за руки, как дети, выбежали из-под укрытия и добежали до моего подъезда, целовались, смеялись, оказались в моей квартире. Проснулись в моей постели. Весёлое приключение без обязательств, о котором назавтра можно было бы с улыбкой забыть.

Иногда созванивались, встречались. Потом свидания стали более частыми, разлуки – короткими. Как-то незаметно получилось, что мы почувствовали необходимость в ежедневном общении. Нам было замечательно вместе. Мише двадцать, а мне тридцать пять, но он оказался талантливым учеником. В какой-то момент мы осознали, что не можем друг без друга жить.

Женя заговорила чуть эмоциональнее:
– Как я, взрослая женщина, смогла допустить это? Почему сразу не выгнала любовника, годящегося мне в сыновья? Не прекратила отношения, ведущие в тупик? Как позволила весёлому приключению перерасти в нечто большое и опасное? Каждый раз говорила себе, что ещё несколько встреч и я разорву этот порочный круг, но всё откладывала и откладывала. Михаил ничего слушать не хотел, обещал любить до гроба. Считал, что нам срочно нужно расписаться. Окружающие, конечно же из добрых побуждений, забили тревогу. Моя мама деликатно вздыхала, вела со мной беседы, уговаривала, увещевала. Пыталась донести, что теперешние отношения юного любовника и зрелой женщины скоро станут для него оковами, а это обернётся бедой.

Подруги наперебой зазывали к себе гостить, развлекаться, отрываться. Пытались спасти мою заблудшую душу. А я только отмалчивалась. Ведь они не чувствовали огня, горевшего в нас. Многие так и прожили жизнь, не узнав, что такое настоящая страсть. Приходила мама Михаила. Пыталась встать на колени. Умоляла не ломать жизнь сыну. Грозила проклятием.

Я взяла паузу. Долго думала. И решила: раз судьба сделала нам такой подарок, послала такую любовь, я ей подчинюсь. Попытаюсь насладиться счастьем, насколько это возможно. Но дала себе слово: как только почувствую, что становлюсь обузой, прекращу отношения.

Мы расписались тихо, никому не сказав. Пять лет прожили душа в душу. Счастье мужа казалось полным и безоблачным. Он был уверен, что это навсегда. А моё счастье горчило неизбежной расплатой, будто взятое напрокат.

И вот пришло время, когда я почувствовала, что пора отпустить любимого в открытое плавание. Ведь он молод и полон сил, а я скоро стану почти бабушкой. В день нашего отправления там, на берегу, я сообщила Мише, что встретила другого мужчину, ухожу от него, развожусь. По-другому он не отпустил бы.

– А ты правда кого-то встретила?
– Можно сказать и так. Ближайшие годы моё сердце будет занято единственным человеком на свете: я жду ребёнка.

Сияющий огнями теплоход шёл по тёмной воде под звёздным небом, догоняя лунную дорожку, навстречу жизни, которая продолжается, несмотря ни на что.