Ну, а девушки были в восторге. Заливисто смеялись, азартно делились своими смешными и остроумными наблюдениями. Серёга слушал, вносил короткие иронические ремарки. Их легкомысленное общение напоминало весёлый, студенческий капустник. Даже Надя, оторвавшись от медитативного просмотра закатного неба, благосклонно внимала незатейливой беседе. Я каким-то образом пытался поучаствовать в этом заразительном веселье. Что-то там острил пару раз, но, увы, был не услышан.
Две девушки принесли блины. Две маленькие, скромные постряпушки. Света благосклонно приняла их угощение и потихоньку, потихоньку, стала выпроваживать девушек из комнаты. Девушки уходить не торопились. Застревали в дверях. Оглядывались на Серёжу, на конфеты и коньяк. Но видимо здесь существовала своя иерархия, или же свои установленные порядки. Девушек не оставили в гостях, и многократно повторив – «Спасибо! До свидания!», за ними плотно закрыли двери. «Полина! Блины поспели!», - крикнула Света девушке в ванной. «Скоро выхожу», - услышали мы радостный, звонкий голосок. В ожидании Полины, разлили чай по чашкам, коньяк по стопкам… Коньяк выпили. Чай пригубили. На блины закрыли глаза. Решили подождать, не голодный год. Наступила пауза. Паузу нужно было чем-то заполнить, и девушки внезапно вспомнили о вчерашнем Серёгиным обещании . «Серёжа с вас номер,вы забыли? – весело защебетали они и дружненько захлопали в ладоши, - «Просим, просим. Пожалуйте на сцену!» Конечно же, он смутно помнил вчерашний вечер, и все сопутствующие тому обстоятельства. Но ломаться не стал, выбирать было не из чего, так как из всех его талантов, спросом и предложением пользовался только один – актерские этюды в духе Леонида Ярмольника. Он прошел на середину комнаты. Окинул взглядом пространственные возможности. Следовало бы отметить , что чистотой и убранством комната походила на опрятную, скромную девушку. Светлые обои с цветочками, без пятен и обрывов. Однообразно заправленные, нетронутые никем и нечем кровати. Белоснежный потолок и чисто вымытые полы. Во всём царил порядок и дисциплина. Не часто доводилось нам посещать такие апартаменты.
«Проход по городской улице, с ценным предметом», - тихо и обыденно сказал Серёга. Он прошел к столу, взял пустую тарелку и вернулся на исходную позицию. Расправился , смахнул пот с лица и пошел, подняв тарелочку на руке , как официант - разнос. Поначалу двигался тихо и осторожно, как идут по стеклу. Обходил воображаемых прохожих, заглядывался на красивых женщин, сторонился шумных компаний и больших собак. Постепенно скорость увеличивалась, места не хватало, и он лунной походкой ускользал в обратном направлении. Был мягок , пластичен, изворотлив, как Труффальдино из Бергамо . Пантомима была страстным увлечением его ранней молодости и, несомненно, присутствовали явные к этому таланты. Но актёрские страсти со временем улеглись, и всё было заброшено и забыто. Что-то осталось. Осталась великолепная мимика и пластика. В шумных компаниях мне доводилось видеть в его исполнении , « цыплёнка табака» и « стиральную машину» . Серёгу в движении я не видел. Видимо девушки заслужили. Они смотрели на него беззвучно, с замиранием сердца. Номер подходил к концу и Светлана, совершенно неожиданно, и совершенно непонятно из каких – таких соображений, подбросила на тарелку блин. Возможно для полной достоверности происходящего, а возможно от чувств неизъяснимого восторга . А к тому времени из ванной вышла долгожданная Полина. Свежепомытая и сияющая, как богиня. Серёга сделал перед ней последний, эффектный разворот и, блин, внезапно воспарив с тарелки, аккуратно приземлился девушке на голову. Полина испуганно присела и в ужасе закрыла голову руками, словно ей на голову присел неопознанный летающий объект. Девушки прыснули. Серёга застыл перед ней со своей несчастной тарелкой . Она выпрямилась, горделиво огляделась. Сорвала с головы блин. Скомкала его, как тряпку и бросила Серёге на тарелку. По её лицу текли то ли слёзы, то ли масло с прилетевшего блина. «Ду-рак!», - сказала она и с достоинством английской королевы, удалилась рыдать в ванную комнату.
Вечер был безнадёжно испорчен. Девушки приуныли. Комната переполнилась задумчивой грустью. На фоне этой тишины, капризно за зудели голодные и неприкаянные комары. Их было много. И загудели они, весьма кстати. Неплохой повод отвлечься . Комаров дружно и весело погнали на балкон, как птичек на волю – вольную. С поговорками, с полотенцами , радостно улюлюкая. Лично я, открывал и закрывал занавески на балкон. Принимал, так сказать, непосредственное участие в этом радостном мероприятии. А Серёжа сидел за столом, совершенно отрешённый от всего происходящего. Ему было не до комаров. Он, сосредоточенно и непрерывно наблюдал полёт мотылька, нарезающего круги вокруг лампы. Возможно, изучал траекторию полёта.
Изгнание поющих насекомых вскоре успешно завершилось. Самые звонкие улетели парить над вечерним городом, а те, что поумнее, безмолвно затаились на обоях. Девушки засияли. Полинино горе, как-то само собой потускнело и переместилось на задний план. Серёга, почувствовав перемену настроения, незамедлительно принялся наполнять стопки . «Кушать хочется!», - детским жалобным голоском, пропела Оля. Строгая Надя, милостиво улыбнулась и все начали рассаживаться по своим местам. И всё бы хорошо, но из ванной послышались первые всхлипы. Горькие и безутешные. Они звучали, как укор, как напоминание присутствующим об униженных и оскорбленных. Девушки тоскливо переглянулись. Чувство вины, как дождливое облако, незримо повисло под потолком комнаты. Надя разогнала эти тучи, высказавшись твердо и решительно: «Покамест она наревётся, мы здесь все с голоду поумираем. Не смертельно раненная, жить будет. А вам Серёжа , давно бы пора извиниться, а не сидеть, сложа руки». «Всегда, пожалуйста!», - вежливо ответил Серёга и покорно удалился на «раскаянье». У закрытых дверей ванной комнаты, под горестные всхлипы, прозвучал красноречивый монолог кающегося гостя. Извинения приняты не были. «Увы!» , - сказал Серёга, возвратившись к столу, - « Я сделал всё, что мог. Пусть пробуют другие. Ну как? Желающие, здесь присутствуют? » Желающих успокоить это море слёз, не нашлось . Он пожал плечами : « Ну, тогда приступаем к трапезе?» Ни кто не решался. На тарелочке с голубой каёмочкой , лежал злосчастный, скомканный блин. Лежал и портил всем аппетит. Ещё один молчаливый виновник неприятного инцидента. Серёга осторожно, словно ядовитую змею, взял несчастный блин и вышел с ним на балкон. Послышался Серёгин затяжной, разбойничий посвист. Захлопали крыльями оседлые, общежитские вороны, мирно дремавшие на антеннах и подоконниках . Во дворе испуганно смолкли людские голоса. Пронзительный свист эхом обогнул здание и ушел на пустеющую площадь . Ближайшая парковка у общаги перешла в тревожный, завывающий режим. « А ну держи орлы, чего бог послал!», - негромко крикнул он и с размаху запустил блин в темнеющие небеса. «Господи! Серёжа, там же люди!», - Надя в панике метнулась на балкон. Да было поздно. Блин уже улетел. « Эх, вы! Вы нас совсем не жалеете», - с горечью проговорила она, - « Мало вам неприятностей на нашу голову… Вам бы только повеселиться». « Прошу прощения за доставленное беспокойство», - извинился Серёга, старательно вытирая носовым платком руки, - « Виновника ваших несчастий, я аккуратно положил на иву, вон на ту, на кудрявую. Вы что, сомневались в моих способностях?». Надя посмотрела во двор. На ветках кудрявой, раскидистой ивы, драчливые вороны, дербанили остатки чего-то съедобного. « Да, уж!», - облегченно вздохнула Надя, - « В чём, в чём, а в этом вы очень преуспели». Серёга намёк понял, молча, проглотил его, и пошел обратно в комнату. А Надя осталась наблюдать за воронами, она не торопилась на блины.
