Услуга

Я   экстрасенс-изотерик.     Чувствую  энергетику.   Возможности мои
невелики.     Могу  отличать женскую  энергию  от  мужской   и  определять
по  фотографии    жив    человек  или  нет.    Всего  лишь.
            В  каждом  из  нас  что-то  такое  дремлет.    Пробуждается   это   сильным
стрессом,  чаще   всего,  от  горечи  утраты.  Я  утратил.    От меня   ушла  семья.
Вернее,  жена  с  сыном.    Нашла  себе  иную  жизнь,  иного  мужчину.
           Было  худо,  вот  и  пробудилось.     Тонкое   покалывание   ладони
пробивающейся    сквозь    снимок  энергии  жизни.    Женская   рассыпается,
насколько  возможно,   и  колет легко.    Мужская,  наоборот,  собирается  в  одной  
точке,   причиняет  боль.   Правда и  от  женской,  иногда,  жжет  как  крапивой.
          Когда  осознал,  поделился  со  знающими  людьми.   Меня  поверили,
выписали  патент   и  лицензию  на  применении  в  интересах людей  с  правом
зарабатывать.   Вот  и  дополнительный  источник  дохода.
        Клиентов  немало,  многие,  нынче,  теряют  людей,  безуспешно  ищут.
Но  верят.     Частенько  становлюсь  для  них  палачом.   Ругают,  оскорбляют.
Привык,   прощаю.    Понимаю,  что  убиваю   последнюю надежду.    Но  лгать  не
могу,  даже  в  спасение.    Чутье  подсказывает,  что  ложь  может  погубить  дар.
А  я  к  нему  привык, и  к  дополнительному  заработку  тоже.
       Сейчас  направляюсь к  очередному  клиенту.   Женщина.    Ищет  сына.
Уже    месяц  не  было от  него  известий.    Заранее   готов  к  проклятиям  в
свой  адрес.
       Симпатичная,   еще  сорока  нет,     одна  восптывала.    Типичный
случай.     Приглашает  к  столу,  чай  предлагает.     Вежливо  отказываюсь.
Если  что,  то  и  этим попрекать  будет.    
       Достаю   из  папки   два  экземпляра   напечатанного  документа.  Предлагаю
прочесть  и  подписать.    Спрашивает,  что  это.
        -   Договор  об  оказании  услуги,  -  поясняю,  -    Я  оказываю   указанную
услугу,  Вы   платите   указанную  сумму,  причем.  заранее.
       -  Почему  заранее?
       -   Если  Вам   не  понравится  итог  и  впадете  в  истерику, я  не  смогу
получить  оплату,  -    говорю, понимающе   вздыхая, -   А  трудиться  даром
не намерен.
           -  Как  Вы  спокойно   об  этом  говорите,  - удивляется  она.
           -  Привычка,  -  развожу руками.
           -   И  горе   людям  приносить,  тоже  привычка?  -   только  осуждения  мне  
не     хватало.
           -   Конечно,-  добиваю,  ничуть  не  смущаясь.
           -    Хорошо,  -   подписывает,  отдает  деньги ,  достает  из  альбома
фотографию.
           Так  и  думал,   заранее   становится    ее   жаль.
           Но прочь    жалость  или  иное чувство,   все  мысли  прочь. Нужна  пустая
голова.    Ладонь   накрывает  снимок.   Чтобы  почувствовать,  нужно   две
минуты.     Держу  десять,  с  тайной  надеждой,  ну  хотя  бы   один  маленький
укольчик.
           Вижу  ее   умляющий взгляд.    Отрицательно  качаю  головой.
          Ну  вот,  задрожало  лицо,  слезы,  истерика.
           -  Я   так  и  знала,   от  Вас добра  не  жди, -  еле произносит   сквозь  плач, -
Убили  Вы  меня, что  теперь  делать?    Впрочем,  кого  я спрашиваю,  деньги
получили  и  довольны,  да?
           -   Извините,  я  честно  исполнил   свою  работу, -   что  еще сказать,  -
Мне  жаль.  
           -  Да, что  Вы  понмеете?  -   так  и  рвется  наружу  злость,  -   Лучше,
уходите,  а  то  за  себя  не  отвечаю!
            И  ушел.    Мелькнула шальная  мысль   деньги  вернуть,   но  тут  же
прогнал    ее.    Чем  она  лучше   других,   лишенных  мной последней надежды?
Я  честно  зарабатываю  и  никому  ничего не   должен.
            Через  два  дня   звонок.    Узнаю  знакомый   голос.   Просит  прощения.
Отвечаю,  что  все  понимаю.
            -   Прошлой  ночью сына  во  сне  видела,-  рассказывает,  -   Это  он
сказал,  чтобы  прощения  просила.    А  сегодня  извещение  о  гибели  пришло.
Прах  пришлют, от  него  там  ничего  не осталось.    Приходите,  пожалуйста.
            Я пришел.  Мы  пили  чай.   Она  говорила,  говорила,  говорила.
Я  понял.   что   одну  ее  оставлять  нельзя.     И  остался.