Фамилия это такая – Планида. Наречен Русланом. От роду двадцать один год. Рост два метра один сантиметр, размер ботинок – сорок шестой по российской классификации, в плечах – косая сажень, кулачки пудовые, характер ангельский. Явочный псевдоним – Лось или Сайгак (кому как нравится). Законченный рыболов-любитель с уклоном в спортивную рыбалку. Стыдно признаться, однако нам, динозаврам означенной божественной страсти, мнящим себя, естественно, доками, то бишь, академиками рыбацких наук, Руслан без особого напряга сто очков вперед даст! Ну, может, и не сто, но около того точно. И к бабке не ходить!
Рюкзачок у Руслана – впору на автоприцепе возить. Рассказать, чем набит под самые клапаны? Во-первых, коробка со снастями и добра в ней столько, что не на каждой витрине магазина рыболовных принадлежностей вместится. Больше сотни поплавков: с тестом от 0,5 до 3 граммов. Более тяжелые не признает по определению. Предпочтение Руслан отдает поплавкам огруженным, тонким и сильно удлиненным, чуть ли не до полуметра. Это для дальних забросов. Бобинок с плетенками, моно, капроновыми, нейлоновыми, микродиновыми лесками всех мыслимых расцветок вообще не счесть. Диаметр не выше ноль-два. Толстых не признает, называет веревками. Впридачу килограмма два-три грузил: от микроскопических до тридцатиграммовых, вертлюжки, кембрики, карабинчики, блесны, виброхвосты, джиговые головки, отвесы, десятков пять пакетиков с крючками. Каких только нет! С бородкой и без (дабы рыбу не травмировать), с удлиненным цевьем и кургузых, одногибых и двугибых и пр. Короче, башку сломаешь напрочь, пытаясь сообразить, куда и к чему присобачить ту или иную гулюшку.
Во-вторых, непременным атрибутом в содержимом Русланова многострадального рюкзака является двухлитровый металлический термос с кипятком и два-три (а то и пять) внушительных пластиковых стакана с биг-ланчем, то бишь, дурной лапшой с посыпухой, имитирующей мясо. Как ни пытались мы поодиночке и всей компанией доказать ему, дескать, не жри ты свою химию, харчись лучше нашими «тормозками», так и не смогли переубедить. Впридачу к тому туристический набор инструментов (на фига он ему нужен?), стульчик, садок, подсачек, керосин (во!), аптечка.
И в-третьих, удочки. Пять штук! О них надо сказать особо, ибо такими удилищами с завидной, между прочим, результативностью наш Руслан один облавливает в прах всю компанию. Собственно, это вовсе и не удочки, а так, хлыстики-«телескопы» с коленом сантиметров сорок и длиной в полтора-два метра. Может, чуть побольше. И данный важнейший, первостатейный инструмент рыболова у Руслана тоже в рюкзаке. Представляете экипировочку? Не приведи Бог такую ношу на ногу невзначай уронить: калекой останешься.
Я, к примеру, беру на рыбалку «телескоп» в пять метров и спиннинг, в основном для донки, минимум оснастки, стульчик-раскладушку, садочек, а чаще мягкое ведерко, которое в сложенном виде умещается в кармане. Вот, пожалуй, и все.
Влад, по возрасту второй после меня и носящий псевдоним Тройник (тройное В – Владислав Васильевич Волков), тоже «легкотрудник». У него две пятиметровки, «спин» и стульчик. Все в целлофановой авоське. Правда, объективности ради надо отметить, немалый вес придает его экипировке целая жареная курица, шматок сала и прочие огурцы-помидоры. Любитель Влад, как говорят в народе, «повеселиться, особенно пожрать», хотя в комплекции на сорок сантиметров уступает Руслану.
Самый молодой из нас, Юра Нечаев, вообще «тонкий, звонкий и прозрачный». Под стать у него и удочка: польская восьмиметровка с коленом в метр двадцать, легкая, диаметром в комле чуть больше полутора сантиметров. Ничем другим Юрка себя не обременяет, коль не считать навороченной профессиональной цифровой фотокамеры.
Рыбак из нашего Юры хреновый, что подтверждает и его несчастная удочка, сиротливо пылящаяся в багажнике «жигуленка», но парень-талантище! Недаром в девятнадцать лет принят в Союз журналистов России. Юру мы оберегаем. Как-никак, «колесами»-то он владеет. И хотя у него ежик в пятой точке, Ежиком мы его не кличем; уважительно именуем Художником. Есть за что! Его снимки с натуры, пейзажи, портретные фотки и прочее любые СМИ с руками отхватывают… Кстати, меня приятели зовут Шефом. Не за рыбацкий авторитет, надо полагать. За возраст.
Короче, собрались мы в последней декаде сентября на Коптевские пруды за крупняком. Речка там такая есть, Непрейкой наречена. И запружена та Непрейка на всем своем протяжении рыбхозами, проточными прудами и бобрами-хулиганами. На рыбхозовских водоемах нам, «диким», ни фига не светит, понеже там либо ты блатной, либо плати от тысячи до двух, да по стольнику за каждый кг выловленной рыбки. Нет, мы, конечно, не скупердяи, можем, в принципе, и заплатить разок за удовольствие, но удовольствия-то ни один индивидуум из нашей компании в подобном раскладе не испытаывает. Такая, с позволения сказать, рыбалка, на корпоративный наш взгляд, смахивает на черпание похлебки из кастрюли, а нам важны процесс и непредсказуемость, доставляющие истинное наслаждение.
Юру я поднял в четыре утра. Кончай, говорю, клопа давить, пора на дело! Юра сопит в трубку спросонок, но как истинный интеллигент (соседскую корову на «вы» называет), не упускает момента повоспитывать меня:
-Шеф, я вас безгранично уважаю, учусь у вас всем богатствам русского языка, но нельзя ли не так грубо? И здравствуйте, пожалуйста.
Эк, думаю, завернул! Тут главное вовремя тормознуть Юркину велеречивость:
-Юрочка, не жуй сопли, не на светский раут собираемся. И доброе утро, пожалуйста, - и в дополнение привожу коронный аргумент, действующий на Юру безотказно: - Зорька нынче обещает быть потрясно обалденной! Снимочки получатся – мама, не горюй! Звание лауреата обеспечено!
-Ну, шеф! До зорьки два часа еще. Можно мне хотя бы минуточек семнадцать с половиной этого вашего клопа подавить?
-Семь! Семь минут и четыре секунды!
-Простите, шеф, но вы жмот!
Все Юрка проснулся.
Поехали. В окружающей среде зябко, в машине тепло и уютно. Я на своей секретной помойке нарыл хороших, отменно красных и вонючих навозных червяков,
Руслан напарил (ради объективности надо отметить, мама его данный «урок» исполняет) на всех пшеницы и перловки, Влад (тоже на всех) запасся опарышем и мотылем, Юра с вечера купил четыре банки сладкой кукурузы. Зачем столько? А не будут карп с карасем клевать, сами пожрем.
Влад под выходной успел разговеться парой бутылочек пива и, естественно, его пробило на общение.
-Русик, деточка, ты чего весь озабоченный? Каверзу какую ли замышляешь?
Руслан тяжело вздыхает и однотонно басом, словно из глубокой бочки, молвит:
-Чуваки! Прикол! Никак не соображу, что завтра матери на день рождения подарить. Первый раз в жизни решил подарок матери подогнать. Во!
Вопрос, конечно, интересный. Как правило, мужиков данная забота если и не вгоняет в ступор, то колбасит, как пить дать! Первым откликается интеллигент Юра:
-Я бы порекомендовал букет белых роз и рамочку с паспарту.
-А че это за хрень?
-Мамин портрет под стеклышком. - опережаю я пространные Юркины объяснения с непременными его «извините», «пожалуйста» и «спасибо».
-Не парься, Рус! Купи цепочку с кулоном. - вносит свое предложение Влад.
-Можно, конечно, и цепочку, - подвожу я итог. - Но золото – это банально. Надо что-то такое, чтобы запомнилось. Вот наткнется мама взглядом и каждый раз порадуется; от любимого сыночка подарок.
Долгая пауза. Мы уже переключаемся непосредственно на рыбацкие темы, когда Руслан вдруг выдает:
-Ну, тогда лопату. Совковую. С бантиком. Точно, запомнится! А че? – с непроницаемым видом вопрошает он в ответ на смех, заразивший нас вплоть до места назначения.
Приехали. Темь помаленьку принимается сереть, скоро и поплавки станут видны на гладкой, не тронутой ветром поверхности воды. Денек обещает быть теплым, ласковым. Это ведь метеорологи врут напропалую, да еще и зарплату за свое вранье получают, а комары не соврут. Пока не грызут, собаки страшные, но уже зудят, гундосики, над ухом, приглядываются, принюхиваются…
Разбираем снасти. Руслан понаблюдал маленько за нами, болезными,облюбовавшими плоский берег, вскинул, будто пушинку, за спину свой неподъемный рюкзачище и галопом, аж земля задрожала, рванул через плотину на противоположный берег, крутой, поросший ивняком и здоровенными корявыми тополями. Друга нашего еще не видно, слышим только треск кустарника, затем взвизг и возглас: «Порядок!» Русик грохнулся на задницу и, ломая кусты, съехал к самому урезу воды. Сайгак, в общем.
Тишина. Юрка наладил (в кои-то веки!) свою пижонистую удочку, кинул ее на рогатульку и подался с фотокамерой ставить кадр. На подъезде к пруду он где-то приметил в свете фар «потрясающе оригинальную» паутинку и прожужжал нам все уши своими восторгами.
Влад основательно «окапывается» метрах в пятнадцати от меня, как и предписано рыболовным уставом и техникой безопасности. Но это только до первой моей рыбешки: ежели покрупней, чем у него, начнет втихаря подвигаться, а в результате чуть ли не на голову сядет.
Насаживаю «бандюэль», забрасываю донку. Теперь начнем купать поплавок. На поводке у меня два крючка: один с червяком, другой со «шрапнелью» (перловкой).
Поклевка с длинной потяжкой следует через минуту. Заторможено провожаю взглядом притопленный до кончика антенки поплавок, подсекаю нежно. Крючки овнеровские – в губу как в масло входят. Вываживаю. Голавль! Около килограмма. На перловку позарился. Еще через пару минут новая поклевка. Поплавок резко пошел вправо, к Владу. Опять голавль? Нет, карась! Здоровенный! Жор у нашей милой рыбки в разгаре, жадность ее, родимую, одолела. Вишь ты, природным своим привычкам изменила, прет к насадке без опасений. И подкормка не нужна.
Влад принимается тихой сапой двигаться ко мне. Вот-вот начнем перебрехиваться, но тут оба переключаемся на Руслана. Нас разделяет метров двести водного зеркала, и нам достаточно четко видно, как Руслан носится между своими хлыстами и выхватывает одну рыбеху за другой, еле поспевая менять насадку. Вот для чего необходимы его коротышки: снасть не цепляется при размахе за ветви деревьев и кусты. Ну, а как он умудряется с полутораграммовым грузиком делать дальние забросы, нам, наверное, никогда не разгадать. Мы пробовали – ни хрена не получается!
Донка моя рванулась с рогатки-зажима. В последний непередаваемый миг я успеваю ухватиться за нее и чуть по инерции не сковыриваюсь в воду. Мамочки родненькие, лапти пурпурные, да никак это карп? Пудовый!
Тащу. В голове сумбур, сердце молотит где-то не то в брюхе, не то в горле, все книжные наставления на потравливание лески, выкачку и прочую слабину выскакивают из сознания. Тащу и тащу, изо всех оставшихся силенок стараясь не дергать катушку. Добыча гуляет на
