Леди

Этот рассказ про одну женщину, которая является казанской татаркой. История реальная. Живёт эта женщина в Тобольске на третьем этаже пятиэтажного дома. Её имя – Ландыш. В настоящее время ей более восьмидесяти лет.
Восьмидесятые годы двадцатого века. Ландыш примерно сорок лет. Она замужем за сибирским татарином по имени Раис. Свадьба была десять лет тому назад.
Мать Раиса по имени Пахиля была против свадьбы, против брака сына с Ландыш. Она хотела, чтобы снохой была не казанская татарка, а сибирская. Да, среди сибирских татар немало тех, кто против браков между сибирскими и казанскими татарами. Пахиля – одна из них.
Отцу Раиса по имени Шарифулла было всё равно, кто будет женой сына. Главное, чтобы они были счастливы. Именно так думал отец Раиса. Ему всё равно, кто будет женой Раиса, казанская татарка или сибирская. Главное, по мнению Шарифуллы, чтобы они любили друг друга.
В результате победила любовь. Раис женился на Ландыш. Пахиля смирилась с тем, что женой сына является казанская татарка. Но отношения между Ландыш и родителями мужа не сложились. Всё дело в том, что Ландыш была высокомерной, сибирских татар считала людьми второго сорта.
Среди казанских татар немало тех, кто сибирских татар считает людьми второго сорта. Ландыш – одна из них Высокомерный характер Ландыш заметили все родственники Раиса. И дальние, и близкие.
Родственники Раиса в разговорах друг с другом Ландыш называли «Леди» из-за её высокомерного характера. Ландыш всем говорила, что самые воспитанные дети, самые умные дети – это её дети.
– Мои дети воспитанные, умные, всегда чистые, опрятные, – говорила Ландыш всем и везде. – У других дети грязные, невоспитанные, дурные.
Если Ландыш разговаривает на улице, в магазине, школе и иных местах с родственниками мужа, учителями, коллегами по работе, друзьями, знакомыми, то она всем говорила, что у неё самые умные, самые воспитанные дети, что они участвуют в самодеятельности, играют на баяне, занимаются спортом. Как говорится, хвасталась, как могла.
Где бы ни была Ландыш, с кем бы ни разговаривала, у неё для разговора только одна тема – её дети. Отмечу, что у неё детей четверо – три мальчика и одна девочка.
Бывало много случаев, когда человек, который знает Ландыш, увидев её на улице, уходит в другую сторону, потому что прекрасно знает, что она с ним будет разговаривать про своих детей. А этот человек не хочет разговаривать с Ландыш про одно и то же.
Кому-то надоело слушать одно и то же. Кому-то не нравится, как Ландыш постоянно хвалит своих детей и при этом плохо говорит о чужих детях. Кому-то не нравится её высокомерный характер.
Если кто-то во дворе или ином месте увидит Ландыш, то обязательно скажет:
– Сейчас подойдёт ко мне и начнёт хвалить своих детей, мужа и себя. 
Да, Ландыш в своих разговорах с людьми хвалила не только своих детей, но и себя, и мужа. И при этом плохо говорила о чужих мужьях, о других женщинах, которых она знает.
– У меня Раис такой хороший, опрятный, воспитанный, – всегда говорила Ландыш. – Всю зарплату отдаёт мне. Не пьёт, не курит. Красиво ухаживает за мной. А у других мужики грязные, пьют каждый день, постоянно курят. Не умеют ухаживать за своими жёнами. Какой ужас!   
Если Ландыш побывает где-нибудь, то обязательно расскажет об этом всем знакомым, родственникам мужа и другим людям. И при этом будет плохо говорить про кого-нибудь.
– Я с мужем недавно побывала в Сочи, – говорит сорокалетняя Ландыш своей русской подруге по имени Елизавета. – А родственники мужа дальше Тобольска никуда не ездили. У них нет денег ни на Сочи, ни на Грузию, ни на Прибалтику. 
– А ты была и в Грузии? – спрашивает Елизавета.
– Да, и в Прибалтике тоже.
У Ландыш не только высокомерный характер. Она умеет врать, придумывать истории про мужа, про себя, про детей. Она всё это делает для того, чтобы все люди, знающие её, считали её семью богатой, благополучной, самой лучшей.
В девяностые годы двадцатого века она всем рассказывала, что побывала в Хорватии, Италии, Франции и других государствах, хотя в зарубежных странах она никогда не была. Кто-то верил тому, что она рассказала. Кто-то не верил. 
У тех, кто поверил рассказам Ландыш про некоторые европейские страны, сложилось впечатление, что у этой семьи много денег, что у них всё хорошо, всё прекрасно. 
Она рассказывала родственникам мужа и другим людям и про Соединённые Штаты Америки, и про Австралию, и про Индонезию, и про Южно-Африканскую Республику, и про другие государства Азии, Африки и Америки. Рассказывала, что каждый год она, муж и их дети отдыхают в различных странах мира.
У тех, кто верил рассказам Ландыш, сложилось впечатление, что её семья побывала везде, во всех странах мира. Кто-то из них завидовал Ландыш и её семье, кто-то был рад за неё, но не завидовал ей.
Бывало немало случаев, когда человек, который увидел во дворе Ландыш, скажет другому человеку следующее:
– Сейчас подойдёт к нам и будет врать, например, про Европу. Интересно, в какой стране она побывала сегодня? Послушаем?
– Можно и послушать, – говорит другой человек. – Мне не жалко. Пусть рассказывает. Интересно же, в какой стране она побывала с мужем сегодня! 
Во дворе были и такие люди, которые говорили Ландыш следующее: «Я не буду слушать твоё враньё».   
– Я никогда не вру, запомните, – всегда говорила этим людям Ландыш.
– Врёшь, ещё как врёшь, – говорил человек, который не верит рассказам Ландыш. – Ты дальше Тобольска никуда не ездила. 
Ландыш, наверно, понимала, что кто-то верит её рассказам, а кто-то не верит тому, что она рассказывает. Но она не обращала внимания на тех, кто не верит ей. Ландыш всё равно, верят ей или не верят. Она продолжала рассказывать каждый день про свои путешествия по различным странам мира.   
Дошло до того, что Ландыш рассказала людям о своём участии на каком-то французском кинофестивале. После этого некоторые люди стали Ландыш называть «Мадам».
– Смотрите, Мадам идёт, – говорил человек, который слушал рассказ Ландыш про французский кинофестиваль. 
Понятно, что кто-то верил рассказам Ландыш про французский кинофестиваль. Кто-то делает вид, что верит, а на самом деле не верит. Кто-то знает, что это очередное враньё Ландыш, и по этой причине не верит её рассказам про французский кинофестиваль. А кто-то не обращает внимания на все рассказы Ландыш и про различные страны мира, и про французский кинофестиваль. 
Ландыш с пренебрежением смотрела на чужих детей и была, как говорят в народе, без ума от своих детей. Бывали случаи, когда она во дворе говорила чужому ребёнку:
– Не подходи ко мне, ты грязный. Мои дети всегда чистые.
Годы идут. Дети растут. Наступили нулевые годы двадцать первого века. Старший сын Ландыш работает водителем, хотя учился на архитектора, но не доучился. Второй сын каждый день пьёт спиртные напитки где попало, с кем попало. Дочка работает продавцом в одном из магазинов Тобольска.
А младший сын отбывает наказание в исправительном учреждении за воровство в крупном размере. В нулевые годы характер Ландыш поменялся. Она перестала хвалить детей, себя, мужа, так как знает, что нечем похвастаться.
У родственников мужа дети, про которых она когда-то плохо говорила,  работают в полиции, прокуратуре, суде, администрации, а у неё сын, которого она когда-то постоянно хвалила, сидит в тюрьме. 
Родственники мужа, друзья, знакомые, соседи заметили, что после смерти Раиса пожилая Ландыш изменилась. Он перестала рассказывать про различные государства мира, про французский кинофестиваль, перестала хвалить себя, детей, мужа, перестала врать.
Родственники мужа и другие люди заметили, что Ландыш стала лучше относиться к чужим детям, людям. Они также заметили, что её высокомерие куда-то исчезло.
Про то, что она не была ни в одном зарубежном государстве, знают многие люди. Кто-то про это узнал от детей Ландыш. Кто-то про это узнал от Раиса, когда он был жив.
Раис, когда был жив, иногда пил во дворе пиво и водку с мужчинами разных возрастов. Пьяный Раис любил поболтать. От пьяного Раиса люди узнавали, что дальше Сочи и он, и Ландыш, нигде не бывали.
Раиса люди уважали. За то, что он говорил правду. За то, что он не хвастался. Многие удивлялись, где он нашёл такую лгунью, фантазёрку, как Ландыш. Многие спрашивали у Раиса, почему у него, простого человека высокомерная жена.
Раис всем говорил, что любит Ландыш, какой бы она ни была. Пьяный Раис всем говорил, чтобы они не обращали внимания на сказки Ландыш про французский кинофестиваль, про поездки по различным государствам нашей планеты.
Раис, когда Ландыш начинала кому-то рассказывать про поездки в зарубежные страны и про французский кинофестиваль, старался отойти от жены, так как не исключал, что что-нибудь могут спросить у него про зарубежное государство и про кинофестиваль, а врать он не хочет. Но говорить то, что жена врёт, он тоже не хочет.
Раису часто везло. У Раиса в присутствии Ландыш не спрашивали, врёт его жена или говорит правду. Кто-то прекрасно знал, что Ландыш лжёт. Кто-то не хотел обижать Раиса. Кто-то знал, что про то, является ли ложью или правдой рассказ Ландыш, можно узнать позже у пьяного Раиса.
Да, Ландыш изменилась. Она перестала врать, перестала придумывать различные истории про зарубежные страны и зарубежные кинофестивали. Исчезло её высокомерие. Но она до сих пор не призналась во лжи никому. Ни родственникам, ни соседям, ни друзьям, ни знакомым.