А это был не сон...

 
    В горящей голове Алика звучала, как заезженная пластинка, старая песня Владимира Высоцкого: "Ох, где был я вчера, не найду днём с огнём, помню только, что стены с обоими!" Он попытался открыть глаза, но слипшиеся от боли веки, не шелохнулись.
 - А я и стен никаких не помню,- тихо сказал Алик пересохшими губами, - только  блондинку, которая повторяла и повторяла :" Ну, Алик, ты даёшь!"  А что я давал? Что же я давал? О-о-о-!  Какой канкан творится  в моей голове! Какое светопредставление!

    Алику, как и булгаковскому Стёпе Лиходееву, хотелось только одного, чтобы его расстреляли, так как  никакие усилия воли не помогали ему встать. Голова  была не его. И тело было не его. Поэтому и не подчинялось командам больной головы, в которой что-то  так громыхало, сжималось, клюкало и  ворчало, что повернуть её не было никакой возможности. А сердце... Что вытворяло  его сердце! Оно  то пускалось аллюром, то останавливалось, и замирало, как перед штурмом, то билось медленно, как кремлёвские куранты в новогоднюю ночь.

  - Да, выпрыгни ты, наконец! - Прошелестел губами несчастный Алик.

   "Сила духа и чистота сознания... Сила духа и чистота сознания!"- пронеслось у него в голове, - кто это сказал? Сенека кажется. Как же смешны и нелепы эти слова после пьяных междусобойчиков! Да где же его взять это чистое сознание, когда живём в месиве грехов и пакостей. Но философ наверное был трезвенником".

  Алик попытался  шевельнуться.

- Ах, как плохо. Совсем худо. А эти девять граммов просто барабанной дробью бьются. Ну давай, давай, доставь мне удовольствие, сердечко! Выпрыгни из грудной клетки, или уж лопни, но не бейся так! Зачем я вчера всё догонялся? Зачем после шампанского текила? А после текилы мартини? Кому и чего я пытался доказать? Ну и худо! Где-то был валидол, но где?
  Он дотянулся до столика и пошарил рукой. Валидола не было. И вдруг  голову  сжало горячими клещами, огненной стрелой по жилам промчалась резкая боль, и Алик рухнул на пол, потеряв сознание.

  Очнулся он нескоро. Боль ушла, но комната как будто немного покачивалась, лежал он уже не на полу, а на кровати,и рядом висели две огромные пуховые подушки.

- Странное состояние, как будто и боль ушла, но всё как во сне, и подушки какие-то висят надо мной. Откуда они взялись эти подушки?

- Это не подушки, это мои крылья, Алексей.

- А кто это говорит? - Со страхом прошептал Алик.

- Твой Ангел-Хранитель. 

- Вот как. Интересно... А кто это Алексей?

- Это ты. Забыл своё имя? Тебе сорок лет, а ты всё ещё Алик. Пора тебе стать Алексеем. Это имя дано тебе при крещение.

- А разве я крещённый?- спросил удивлённый Алексей.

- Слава Богу, да.

   Алексей привстал и с усилием сел на кровать. Подле него стоял юноша. Но  за плечами у него росли две пары белоснежных крыльев. Дивной красоты лицо обрамляли золотистые волосы. А глаза! Янтарные глаза ангела излучали такую доброту и заботу, что нигде и никогда даже присниться не могло такое чудо. Нет, таких глаз Алик на Земле не видел. И он подумал: "Неужели ангел? Может быть меня кто-нибудь разыгрывает? Может у меня крыша отъехала?"

  Юноша с крыльями улыбнулся, и его лицо озарилось:
- Я действительно твой Ангел-хранитель. Почему ты мне не веришь?
- А я разве вслух говорю? Совсем уж ничего не понимаю.
- Тебе не надо вслух. Я читаю твои мысли, и знаю всё о чём ты  думаешь.
- Всё, всё?
- Абсолютно всё.

  Алик закрыл лицо руками. Покачиваясь из стороны в сторону, он глухо спросил:

- Да неужели это правда? Как же  жить после этого? Мне стыдно вспоминать то, что я делаю. Но то, о чём я думаю иногда страшнее того, что я делаю. Уйдите. Я даже голову  не могу поднять от стыда. Уйдите, ради Бога. Зачем я вам? Пусть я погибну в своих грехах и гадостях.

- Во-первых,  можешь мне говорить "ты". Во-вторых, я тебя защищаю, и ты не погибнешь. Ты не должен погибать. Для этого я и пришёл. Я пришёл напомнить тебе то, о чём ты забыл. И с этого дня именно я буду охранять тебя, поддерживать и подсказывать  верные пути и решения. Только ты прислушивайся к голосу своей совести. Твоя совесть-это я.

  Алик поднял голову и нерешительно посмотрел на Ангела.

- Ты сказал, что с сегодняшнего дня будешь со мной. Значит раньше меня никто не хранил?
- Прежде с тобой был Нильс. Он был с тобой с рождения. Но ты, Алексей, измучил его своими грехами, своим пьянством. От него до любого греха недалеко.

- От кого "от него"?
- От пьянства до греха недалеко. И Нильс стойко защищал тебя. Разве ты этого не чувствовал? Он сражался за тебя до последних своих сил. Он устал. И теперь ему надо восстанавливаться. Неужели ты не помнишь?     

- А что я должен помнить?
- Каждой  душе, сходящей на Землю, Всевышний посылает Ангела-хранителя. И все, до рождения, знают об этом. А,рождаясь, почему то забывают, я буду защищать тебя  на твоём жизненном пути. Но ты тоже должен помогать мне.

  Алексей удивлённо спросил:

- Я помогать Ангелу? Чем? Я такой грешник!
- Свят только Господь, - строго сказал  Ангел, - ты должен помогать мне молитвой. Ты должен ходить в Храм. Ты должен помнить о том, что земная жизнь временна и вопрос о вечной жизни ты должен решать ещё на Земле.

- Я не достоин жить вечно.
- Тебе кто-нибудь мешает жить по совести? Кто?
Алексей долго думал, потом растерянно посмотрел на Ангела.

- Да вроде никто не мешает. Я сам себе мешаю. Я скатился куда-то, а выйти  оттуда нет сил.

- То то и оно! Но теперь ты знаешь, что у тебя есть защитник. И вместе мы обязательно выйдем к Свету. Только помогай мне. Читай Евангелие, молись непрестанно, и это будет начало твоего спасения.

- Но я не знаю ни одной молитвы,- почти плача сказал Алексей.
- Иди в Храм. Поговори со священнослужителем. Тебе помогут! И запомни главное: в  м о л и т в е  начало  С п а с е н и я!

   Тут зазвенели колокольчики и Ангел медленно растворился в воздухе. Алексей открыл глаза. Он лежал на огромной белой подушке, на столике стоял тюбик с валидолом. Сердце перестало раздуваться, голова была свежа и совсем не болела.

- Странный какой сон! Однако почаще бы такие сны. Как хорошо мне сейчас. Ничего не болит. Наверное я долго спал. Надо вставать. И выпить чаю. Горяченького, да с лимончиком!

  Он поднялся с кровати и прошёлся по комнате. Сон не выходил у него из головы. " Ну приснится же такое! А право, как подумаешь,что есть Ангелы и они рядом, и наблюдают за нами... Ой, не дай Бог! Что они только не увидят. Бедные ангелы! Сколько же мерзости приходится им выносить? Это с их то чистыми душами. Ангел сказал мне что я крещённый. Хотя... это ведь только сон. А у мамочки уже не спросишь. Может как-нибудь в церковь зайти? Может правда зайти?  Какая радость в сердце после  такого сна! Даже жить захотелось!

  Алексей подошёл к журнальному столику, взял чашку недопитого чая, и пошёл на кухню. Сделав два шага, он остановился в недоумении.

Зрительная память сохранила рисунок журнального столика и он понял, что там лежит то, чего он раньше в своём доме не видел. Вчера у него никого не было. Значит оставить никто не мог. "Странное утро однако,"- подумал Алексей.
Он  вернулся и внимательно посмотрел на предмет, который привлёк  его внимание. Это была книга. Золотистого цвета. Небольшая. На книге  был изображён  крест. Он открыл первую страницу, и прочитал:

  "ГОСПОДА НАШЕГО  IИСУСА ХРИСТА СВЯТОЕ ЕВАНГЕЛIЕ." Санкт-Петербургъ. 1894 год. CYНОДАЛЬНАЯ ТИПОГРАФIЯ.

  Алексей поднял голову и посмотрел почему-то на потолок.
- Но ведь я вчера пришёл один. Уж это то я точно помню. Откуда здесь эта книга? Старинная книга.

  Дрожащими руками он открыл Святое Евангелие и прочёл первую попавшуюся строчку: "Покайтесь и веруйте в  Евангелие."

  На другой странице было написано:

" Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным. И ничего не бывает потаённого, что не вышло бы наружу".
- Всё, всё о нас известно,- со страхом сказал Алексей, и опять посмотрел на потолок,- вот где ужас!

"Не всякий, говорящий Мне: Господи! Господи! Войдёт в Царствие Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного" - прочёл  далее Алексей.

"Всякого, кто слушает слова Мои и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне. И разлились реки, и пошёл дождь, и подули ветры, а он не упал, потому что основан был на камне.

  А всякого, кто слушает слова Мои и не исполняет их, уподоблю человеку безрассудному, который построил свой дом на песке, и пошёл дождь, и разлились реки, и подули ветры, и он упал. И было падение его великое".

- Потрясающе! Не, не хочу падений великих,– заикаясь прошептал Алексей. Потом
перелистнул  несколько страниц и остановился на фразе, которая его поразила до глубины души:

  "Г о р е  миру от соблазнов, ибо  надобно придти соблазнам, но  ужас ждёт  того, через которого соблазн приходит. Тому лучше было бы если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили бы его во глубине морской!"

  Алексей остановился, и глядя в пространство, тихо сказал:

- Не хочу жернов на шею. Не хочу на глубину морскую! Нет. Не хочу. ГОСПОДИ! Помоги мне!
  И он внимательно стал читать дальше.


©