Каюсь, но я всегда следовал не слишком часто оглашаемому принципу: умный человек всегда может заставить поработать на себя глупцов. Или просто немного подождать, ничего не делая, пока проблема решится сама с собой без всякого вмешательства. Как сказано в известной восточной пословице: «Жди, рано или поздно мимо порога твоего дома пронесут труп твоего врага».
А ждать я умею, этого у меня не отнять, я большой мастер тянуть волынку, прежде чем наконец решиться дёрнуть кота за хвост.
Моя жена – почти полный мой антипод, у неё прямо противоположное мнение практически во всём: скажешь ей – брито, она обязательно бросит – нет, стрижено.
Однажды на прогулке мы наткнулись на растущий прямо из тротуара вечнозелёный аризонский кипарис высотой без малого двадцать метров. Пожалели его, когда прокладывали дорогу, оставили – пусть растёт, никому же не мешает. Тем более, что очень красив собой.
Я потянул супругу вправо, дабы обойти кипарис, а она сразу решительно двинулась налево. Спорить с ней не стал, понимая, что если бы мы заспорили, как обычно, и принялись рьяно отстаивать каждый свой вариант, то они оба могли быть отвергнуты – и тогда нам пришлось бы перелезать через кипарис. Под смех всей Аризоны…
Потому однажды в недобрый вечер у нас с нею произошёл очередной скандал. Понятно, не сразу мы кинулись в словесную драку, засучив рукава, а сначала обменивались словами, потом стали бросаться нелестными эпитетами, постепенно незаметно перешли к прямым оскорблениям, не зная меру…
Поводом послужил наш давно заброшенный сад, который больше напоминал неухоженные дебри. Жена уже второй год твердит, чтобы я им занялся, навёл там должный порядок. Мне же он и такой хорош, не вижу большого смысла что-либо в нём менять. Его естественная диковатость приятнее моим глазам, чем предельно окультуренная растительность с двором, в котором всё расположено геометрически правильно.
Правда, в конце концов под натиском супруги я не устоял, сообщил, что пару недель назад уже отыскал в подвале лопату и как-нибудь на днях непременно возьмусь за работу, что-нибудь обязательно в саду сделаю.
Мою дражайшую супругу это взбесило, она аж вся передёрнулась и прокричала:
- За целый год лишь лопату достал, ни разу даже не копнул? Ах ты такой-сякой и весь из себя этакий!..
Понятно, этим дело не ограничилось. Далее последовали энергичные выражения, едкие упрёки, претензии, самые колкие слова, слёзы и дикий крик!..
Последующее даже и вспоминать не хочется. Увольте от подробностей, слишком уж мне было неприятно.
…Утром же ко мне явился шериф Халлерган, одетый в свою служебную форму с многолучевой звездой на широкой груди и потёртой ковбойской шляпой на голове. Его сопровождали два помощника – поседевший на службе Джордж и белобрысый здоровяк Майкл, шмыгающего в носовой платок, а то и без него. Видимо, простудился где-то.
Халлерган встал в строгую позу, подбоченился, обвёл меня взглядом инквизитора и сурово вопросил:
- Могу я видеть вашу жену?
Я ответил, что нет, не может.
- А почему же, где она? – с прищуром строгих глаз молвил шериф.
- Дома нет, вчера вечером куда-то ушла.
- «Куда-то ушла»? И куда именно?
- Не знаю. Куда она уходит, не сказала.
- «Не знаете»? А ваши соседи Шустерманы видели вчера вечером, когда она входила в дом, а вот выходящей из него не видели.
- И что отсюда следует? – поинтересовался я, предчувствуя грядущие неприятности.
- Из дома она не выходила, и если вы не покажете мне её живой, то я буду вынужден предположить, что она убита. – Лицо шерифа стало жёстким. Его помощники воззрились на меня, как легавые на дичь, только что копытами на скребли по асфальту дорожки. Особенно подозрительно глядел почтенный Джордж. Майкл тоже делал строгую мину, стараясь реже шмыгать носом.
На несколько мгновений от обвинений и их настроя я растерялся. Переступил в сторону, прикрывая телом лопату, стоящую за мной у стены. Но Халлерган уже её увидел. Метнулся коршуном, ухватил, осмотрел со всех сторон.
- На лопате следы земли, ею что-то закапывали! Что именно? Труп?
- Совершеннейшая чушь! – сдавленным голосом отрицал я. – Просто малость поработал в саду.
- Шустерманы видели вас поздно вечером, почти ночью, в саду с лопатой, а до того слышали вашу бурную ссору с женой. Слышали её крики. Станете отрицать это?
- Не спорю, ссориться мы ссорились, но убивать её у меня и в мыслях не было. Никогда! А в саду я окапывал деревья и сорняками немного попутно занимался. Могу поклясться в этом.
Глазастый Джордж обратил внимание шерифа на пол веранды у входной двери, там он углядел тёмные пятна, показавшиеся ему подозрительными.
- Ага! Это кровь! – вскричал Халлерган. - Вы и теперь не сознаетесь?!
- Она текла из моего носа, у меня такое бывает. Знаете ли, сидячая работа, малоподвижный образ жизни, а после немалых физических усилий такое бывает. Вы должны это знать.
- Знаю. Однако в совокупности с другими уликами я вынужден думать о совершении здесь вами убийства. Пятнами крови же займётся наш эксперт. Он дока, установит правду, не сомневайтесь.
- Пожалуйста, пусть занимается. Все приборы ему в руки. Мешать не буду.
- Ваше добровольное признание могло бы положительно влиять на присяжных в суде, - подсказал шериф, - а вот запирательство только усугубит вину. Помните об этом.
- Усугублять мне нечего. Единственная моя вина – большая лень. Правда, в ней тоже имеются свои положительные стороны. Так я вижу.
Халлерган несогласно мотнул головой:
- Не могу с вами согласиться: лень – это лень, и ничего хорошего в ней нет. И быть не может.
- А я убеждался в пользе лени довольно часто.
Шериф посмотрел на меня с брезгливой ненавистью:
- О вашей великой лени я наслышан, посему уверен, что труп спрятан неподалёку. Излишнего старания даже в этом вы не проявите.
- Если не считать того, что я никого не убивал и нигде ничего не прятал, в остальном вы правы. И раз уж вещи названы своими именами, то можете делать всё, что вам угодно, а мне позвольте отдохнуть.
- От чего отдохнуть?
- От разговоров с вами. Прилягу в своей комнате, почитаю хороший детектив. Вчера такой попался.
- Читайте-читайте, - угрюмо произнёс шериф, глядя на меня невыразимо убийственным взором. – Я же не страдаю от лени, как вы, и займусь исполнением своих непосредственных обязанностей. С вашего разрешения мы перекопаем весь сад, но труп отыщем. Вы не против?
- Не против. Считайте, что разрешение я вам дал! Желаю успеха в поисках, - искренне произнёс я, чем изрядно смутил служаку. Несомненно, он подумал, что никогда ещё не встречал более наглого и самоуверенного преступника.
С этими словами я ушёл в свою комнату.
Время за чтением летело быстро. Перед обедом выглянул в окно - более половины сада была перекопана. Теперь уже Халлерган с помощниками трудился куда менее рьяно, сил и рвения у них оставалось немного. Но всё же надежду отыскать искомое они не теряли.
На какое-то время я задремал…
Проснулся от далёкого цоканья знакомых каблучков, долетавших до моих ушей через противоположное от меня открытое окно. Мелькнула мысль, что приближалась развязка комедии. Вспомнил известные слова: «Финита ля комедия».
Поспешил подняться, преодолевая свою привычную лень, и вышел в сад.
Троица уже героически завершала раскопки, преодолевая нарастающее разочарование результатами своего труда. Особенно устал старый служака Джордж, что вполне понятно, учитывая его возраст. Я пожалел ветерана. А у молодого Майкла грязь с его постоянно текущими соплями, которые он размазывал утираясь, под носом образовала подобие усов.
- Эй, шериф! – крикнул я.
Он тут же повернулся ко мне весь в грязи и поту, обжигая взглядом злых глаз. Будь они у него лазерами, то он бы всего меня исполосовал жгучими лучами.
– Если вы хотите, то могу показать вам свою жену, которую вы ищите.
- Долго же вы раскачивались, созревали. Следовало бы признаться сразу, - проворчал он, втыкая лопату в землю, - всё равно бы мы докопались. Так где же она? Говорите!
- В настоящее время моя супруга входит в ворота. Поглядите сами и убедитесь, что она жива и здорова, как я вам и говорил. А вы мне не верили. – С этими словами я направился навстречу супруге.
Лицо шерифа нужно было видеть, словами его не описать. Жаль, что я не художник, тут же бы бросился к мольберту. Вспомнил о фотоаппарате, но в нём, несомненно, был разряжен аккумулятор, который я поленился зарядить. Как всегда.
- Что тут у вас происходит? – недоумённо посмотрела удивлёнными глазами жена на перекопанный сад.
- Эти господа тебе сами всё объяснят, - коротко бросил я, показывая на усердных «землекопов»..
Халлергану пришлось это сделать, хотя он весь покрылся красными пятнами, видимыми даже сквозь грязь, выдавливая из себя словами с изрядной натугой…
Когда же шериф закончил свою речь, принёс нам положенные извинения и собрался уходить, я сказал:
- Шериф, вы слышали обо мне, что я большой лентяй, а вот то, что я также слыву честным человеком, - не поверили. Это первое. Во-вторых, я хотел бы настоятельно вас попросить после себя навести в саду должный порядок.
- Всё сделаем, непременно сделаем! – пообещал шериф, ёжась от неприятного положения, в которое он угодил по своей собственной вине.
- Договорились, я вам верю, - кивнул я, - вы – человек слова. Со своей стороны заверяю, что не буду в обиде за ложное обвинение и причинённый ущерб, как моральный, так и материальный. Тем более, в саду вы порядок наведёте.
- Буду признателен вам за это, - искренне произнёс Халлерган. – А за сад не беспокойтесь, всё сделаю. Через час пришлю людей…
Когда он с помощниками удалился, супруга дала волю сдерживаемому смеху.
Отсмеялась, успокоилась и с улыбкой сказала:
- Выходит, они в саду всё сделают за тебя?
- За умного всегда готовы поработать простаки. Я же говорил, что рано или поздно проблема сама собой решится. Зря скандалила.
- Но нельзя сказать, что ты очень уж торопился, целый год тянул.
Я закрыл ей рот ладонью:
- Прекрати, пожалуйста, снова начинаешь вчерашнюю ссору! Опять поругаемся, снова ты куда-то уйдёшь… Кстати, где ты была?
- Допёк ты меня своей чудовищной ленью, вот и ушла к Эмме. Она же мне родная сестра, приняла как миленькая. А ты необыкновенно ловко обыграл моё «исчезновение»!
- Ты мне не поверишь! Ничего я не «обыгрывал»: всё вышло само собой. Твои попрёки меня проняли, я взял лопату и принялся орудовать ею в саду. Это углядели соседи Шустерманы, которые до того слышали наш скандал. С непривычки мне стало нехорошо, в голове зашумело, я вернулся в дом. В комнате заметил, что у меня из носа течёт кровь. От непривычной физической нагрузки. Не заметил, что капли крови остались на полу веранды перед входной дверью. Шериф принял её за твою кровь. Я же всё время говорил ему только правду и ничего, кроме правды. Я догадывался, куда ты пошла, но наверняка не знал. Потому не врал, говоря, что не знаю, где ты.
Супруга посмотрела на меня почти восхищённо и, качнув головой, изрекла:
- Знаешь, я уже готова если не принять твою теорию о пользе лени, то хотя бы терпеть её. В ней что-то есть.
- Странно,
