ТЯЖЕЛАЯ НОША (Глава 19)

Аля Хатько & Олег Вайнтрауб

ТЯЖЕЛАЯ  НОША

                                                        Часть первая. БЛИЗНЯШКИ

Глава 19. Выздоровление.
За три недели синяки и ссадины на теле прошли, еще через неделю сняли швы с раны на затылке, и Найда стала уже вставать с кровати. Она теперь ела самостоятельно и могла жестами отвечать на вопросы медсестер. Но говорить она по-прежнему еще не могла.
Ночами, когда не могла долго уснуть, в голову приходили какие-то образы, связанные с прошлой жизнью. Она чувствовала, что это близкие и дорогие ей люди, но кто они, она вспомнить никак не могла. Она даже мысленно разговаривала с ними, но их ответы ничего нового в ее сознание не приносили.
Ей надоело целыми днями находиться в постели. По назначению доктора, она, одевшись в больничный халат, два часа проводила на больничном балконе, дыша свежим воздухом. Но этого ей казалось мало. Молодой организм требовал активных движений и какого-нибудь дела. Она уже ходила за санитарками во врем их уборки в больнице. Если, например, санитарка мыла окно, Найда подходила к ней, брала из ее рук тряпку и сама продолжала мыть. Сестре-хозяйке помогала раскладывать постельное белье после стирки. Ее быстро полюбил весь медперсонал. Она была послушной и приветливой девочкой, легко со всеми идущую на контакт и охотно всегда оказывающая помощь во всех работах. Вскоре ее уже просто считали своей. Рана на затылке ее уже не беспокоила и волосы на голове, срезанные во время операции,  стали отрастать. Теперь у нее на голове была короткая, почти мальчишеская прическа. И вообще в свои 12 с половиной лет фигурой она напоминала мальчишку, только огромные красивые глаза выдавали в ней будущую девушку- красавицу. Вот только пока она говорить не могла.
Но вот в один из дней ей поручили вымыть окна в только что освободившейся палате. Найда с удовольствием принялась за работу. И когда санитарка Фрося заглянула в палату, услышала, как девушка, усердно работая тряпкой, мурлыкала себе под нос:
Крутится, вертится шар голубой.
Крутится, вертится над головой.
Крутится, вертится хочет упасть,
Кавалер барышню хочет украсть….
Фрося не поверила своим ушам, тихо затворила дверь и пошла за старшей медсестрой Софьей Ивановной. Они уже вдвоем тихо открыли дверь и прислушались. А Найда продолжала:
Где эта улица, где это дом?
Где эта девушка, что я влюблен?
Вот эта улица, вот этот дом,
Вот эта девушка, что я влюблен.
Софья Ивановна тихо спросила:
-Найда, ты поешь?
Девушка обернулась с широко распахнутыми глазами. Она сама не поняла, как это у нее получилось, откуда взялись эти слова песни, которую часто напевал Садовников младший.
-Найда, ты можешь уже говорить?
С большим трудом она выдавила из себя вслух:
- Д д д д да! 
Это уже был прогресс. Память и речь к девушке возвращались быстро. Каждый день приносил новые результаты. Особенно по ночам фрагменты памяти возвращались отдельными кусками. Она вспомнила свое имя, своих родных, мать, сестру, двух бабушек, дедушку и ребят из поместья Страдомскаса. А вот почему она попала сюда, вспомнить никак не могла. Последнее, что ей удалось вспомнить, как они с мамой и Дашей ехали на вокзал, чтобы вернуться домой. Дальше память наглухо блокировала все воспоминания.
Теперь, когда она вспомнила о матери и Даше, ее стал волновать вопрос, почему она здесь, и почему она одна? Где ее родные?
Иван Иванович сам занимался ею. Он дозированно, стараясь не травмировать психику девушки постепенно рассказывал ей, что произошло во время крушения поезда, и как ее нашли. И естественно, он не знал ничего о ее родных, а она вспомнить никак не могла. Память блокировала воспоминания, как мать с Дашей отстали от поезда.
К концу второго месяца пребывания Маши в больнице она была уже практически здорова. Теперь стал вопрос о ее выписке. Не вечно же ей оставаться в больнице. Но куда ее выписывать без документов, без одежды и без денег?
Как только вернулась к Маше память, Иван Иванович написал письмо ее родителям на ее родину, где описал все с ней случившиеся, и просил приехать за ней. Но шла война и вскоре письмо вернулось, не добравшись до адресата.
И тогда Иван Иванович принимает решение забрать ее к себе домой. Пусть помогает жене. Возраст не позволял оформить ее, как домработницу, а отсутствие у нее документов не позволяло ему ее удочерить. Но пусть живет в домашних условиях и под присмотром жены.
                              (продолжение  следует)