Один в поле

  - Мне показалось или...? – кто-то задавал свой вопрос.
Ему отвечал другой мужской голос:
  - Нет, но ты должен забыть про всё...
Этот разговор длился ровно столько, сколько требовалось, чтобы покончить с прошлым.

  - Розницу! Розницу! – кричал продавец.
О чём он кричал?
Это теперь другой язык, на нём говорят, когда хотят сказать друг другу правду, но какую?
Произошло, ни много ни мало вот что: исчезла одна, потом другая и третья, последняя, цивилизация. Выросли дома, народились люди и забыли себя. Теперь, чтобы назвать себя, называют номер. Клянут всех и вся за неправильный "крючок" на одежде, слова произносят по-своему, считается негоже говорить, например, что ель – дерево, не кустарник, конечно, но не дерево. И ладно бы дерево не называли деревом, они теперь морошку-ягоду обозвали облепихой. Смотрят, смеются сами, а втайне мечтают – назови хоть один по-своему (вспомнят или узнают от других помнящих) наказать и выставить на общее поругание.
Зачем это?
Руководитель знает. Не Бог, конечно: да что такое Бог?.. Но владеет умами, забирает себе лучшее и думает о своём.
Скучает?
Почти, но советовать некому: "Уймись", – вот он и лютует.
Конечная цель?
Её нет.
  - Теперь покончим с этим, – говорит и приступает к действию.
А вот и сказ.
Один домочадец узнал от отца, что есть такая дочь султана, красотой на луну похожа – светлая и холодная. Загорелся юноша страстью к ней – не видел, а влюблён, все хвалят, значит, и я в стороне не останусь – хвалит тоже: "Луна, – говорит, – звезда на небе красотой сравниться может". Дочь султана замуж выдают, он тут как тут в толпе ищет глазами её, находит и смущается: нос как у орла, а улыбка...  (У лягушки рот видели? – такой.) Пришёл домой, плачет, а отец спросил, спрятав усмешку:
  - Что с тобой, сын?
  - Я, отец, потерял себя – меня нет больше: моя мать краше её.
  - Принцессы?
  - Нет, отец, теперь жена визиря – я смущён.
Прошло время, парень женился. Жена послушна, детей рожает, за мужем смотрит – как у всех семья.
Сын подрастает, хорош собой, умён, отца слушает.
  - Есть у меня к тебе разговор, – говорит отец, – что ты сделаешь, если я научу тебя врать?
Сын не понял, переспросил:
  - Врать, отец?
  - Было это давно... – и рассказал свою историю любви к принцессе, – я болел долго, пока не нашёл твою мать, а теперь слушай... – и рассказал, как хотел бы свою дочь выдать замуж.
  - Отец, и так возьмут, зачем коробить чужого человека, потом...
  - Пойми, не возьмут, если не назовёшь красивой, пусть будет богатой: ладно?
И пошла весть о красавице писаной, сроду невиданной...
Что было потом?
Он поверил в красоту жены и другим внушил, что красивая. А ты думал разоблачение?
Верящим в слово, легко представить и глазами "увидеть" сказанное.
Лишь один скажет: "Негоже врать", – навлекая на себя гнев толпы.