Предложение 20

Начало – Предложение 1

- Алло, Виктория? Это Александр. Вы у нас только что были.
- Я узнала.
- Расклад такой, вам предлагается сходить в нашу пекарню, и показать свою булочку. Не переживайте, ваш рецепт никуда не уйдет, останется с вами. Но мы не можем, не проверив, вкладывать деньги.
- А куда идти?
Александр продиктовал, написанный Ксенией, адрес.
- А, я знаю, где это. А когда туда надо прийти?
- Когда угодно. Они работают с четырех утра, до пяти вечера.
- Значит, если я пойду прямо сейчас, то успею?
- Ну, конечно, Виктория.
- Тогда я пошла туда.
- Да, вот еще.
- Да, я слушаю.
- Там начальница Тамара Геннадьевна, очень добрый человек. Мы с ней переговорили. Она вас уже ждет. Только просила, чтобы вы взяли сменную одежду и обувь, потому что там можно испачкаться мукой.
- Мукой – не страшно. Пойду сейчас. Как зовут начальницу?
- Тамара Геннадьевна.
- Я поняла. Пошла к Тамаре Геннадьевне.

Александр разговаривал стоя перед столом, спиной к входу. Только отключил связь, как вдруг неожиданно  сзади прокатилось по офису громогласное басистое:
- Здравствуйте, братья и сестры. – Через букву «Е», а не «Ё».
Александр даже вздрогнул, полагая, что это кто-то из новых коллег так шутит. Тут же оглянулся на голос. В проходе его офиса стоял в черной рясе, с длинной бородой и с большим золотым крестом на груди, батюшка. Из-за его широкой спины пыталась выглянуть Ксения. Едва уловив, что Александр ее заметил, она сзади сверху показала на священника, давая понять, что и религиозный служитель тоже делегируется Александру. Александр чуть заметно кивнул. Ксения приветливо махнула, и убежала к себе.
- Мира, вам, братья мои, добра, света, успехов во всех ваших начинаниях и богоугодных деяниях.
Александр пригласил рукой, сесть на стул. Батюшка солидно подошел и грузно, важно сел. Александр быстро обошел его, и занял свое кресло, взял в руку ручку, и придвинул пачку бумажных листов, снимая два верхних, уже исписанных, оставляя себе белоснежность формата А-четыре.
- Я иерей Константин. И вот какой вопрос привел меня к вам. – Иерей сделал паузу, давая время на усвоение сказанного. – Знаю, не простое и нелегкое ваше дело, и что всё дается с величайшим старанием и трудом. И Бог видит ваши деяния, читает ваши помыслы, взвешивает их на весах добра и справедливости. Не та дорога трудна, которая идет через тернии и лишения, а та дорога трудна, которая без веры проложена… С Богом в груди, любые невзгоды и преграды преодолимы. Осознаете ли вы это?
- Да, но если вопрос в деньгах, то их просто нет.
- Юноша, а разве я спрашивал у вас деньги? Я речь веду о том, что трудно вам. А трудно потому, что место ваше дьяволом обетовано. Осветить вам надо ваш бизнес, и тогда, с благословения Божьего, и труд покажется легче, и дела пойдут успешнее.
- Это понятно, но денег на освещение тоже пока нет. Очень трудно с деньгами. Может, попозже?
- Ясно. – Встал со стула батюшка. – Тогда не стану вас и себя задерживать, зайду через месяц. А пока Бог вам в помощь. Трудитесь на совесть, не думайте ни о чем плохом.
Александр пошел провожать батюшку, а Ксения уже снова ждала у входа, опять с новым мужчиной. Взглядом она дала понять, что и он тоже ожидает личной приватной аудиенции.

Александр проводил батюшку и возвращаясь обратно, взглядом выразил удивление Ксении, на счет церковного представителя, которого, как-то совсем некрасиво, пришлось выпроводить ни с чем.
- Это не настоящий батюшка, - прошептала Ксения, - его за что-то отлучили от церкви, и он теперь как бы сам по себе.
Времени, на более подробные объяснения, не оставалось, и Александр, немного ошеломленный, наплывом разнообразных поддельных посетителей, широким жестом бывалого офисного клерка, произнес дипломатичное:
- Прошу.
Мужчина осторожно зашел за Александром, неуверенно сел на указанный мягкий стул. Александр взял ручку, придвинул к себе белые листы, и подняв взгляд на мужчину, вежливо улыбнулся, закладывая в улыбку еще и вопросительный знак. В этот раз Ксения почему-то не ушла к себе, а села на стул, чуть позади посетителя. Мужчина понял, что ему предлагается говорить.
- Меня зовут Серёгин Константин Юрьевич. Тут такое дело, у меня мама недавно умерла. Трагическое событие. Так всё навалилось. Она была деятельной женщиной. Никогда не сидела на месте. Все в руках горело и спорилось. И поэтому я как-то был в стороне. Почти не в курсе ее дел. Она начала тут недалеко, в пригородном поселке, строить кондитерскую фабрику. Хотела наладить производство конфет. Готовность объекта почти восемьдесят процентов. И вдруг это несчастье, сердце остановилось... – Александр иронично вздернул брови, типа: «Ну-ну, давай заливай». Но заметил, что Ксения очень внимательно слушает. А мужчина продолжал. - Идея-то у нее была такая, что аренда земли в поселке гораздо дешевле, чем в городе, налоги меньше, людей много, и все без работы, готовы трудиться хоть каждый день за небольшую зарплату. Электричество там есть. Мама даже подстанцию свою построила. Она рисовала очень хорошо. Хотела придумывать сама конфеты, и сама же к ним придумывать разные рисунки оберток. Мама считала, что конфеты люди покупают, чаще всего, из-за интересных красивых необычных оберток. Она даже названия некоторым придумала. Например, «Рыбак Витя», или «Дядя Коля», «Доярка Нюра», «Пастух Степан». Смешно. Но вот она так себе представляла. Было заказано из зарубежа современное оборудование для производства конфет, с возможностью быстрой смены ассортимента. Скажем, два часа идет выпуск одного вида конфет, затем, два часа - уже другой. Потом, оборудование для печати рисунков на фантики, и заверточные машины. Это всё привезено, лежит не распаковано. И вот досталось всё мне. А я в этом практически ничего не понимаю. Попробовал достроить сам. Но, оказывается, строительство забирает столько денег. А деньги мы брали из сети наших торговых точек одежды. Пока мама вела дела, сама ездила по оптовым базам, сама выбирала товары, и у нее дело шло хорошо. А попробовал я - ничего не получается. Вроде бы, привозишь то же самое, а продажи не идут. Товар зависает, выручки нет, снова ехать за товаром уже не на что. Мама делала наценку сто процентов, а я сначала опустил до восьмидесяти, потом – шестьдесят, сорок, тридцать. Сейчас уже двадцать процентов наша наценка, а товар продается из рук вон плохо. Денег нет уже не только на строительство фабрики, но и на аренду торговых точек. Там, налоги, зарплаты продавцам, администрации, бухгалтерии. Я смотрю, сейчас и у других дела идут хуже, чем раньше. Какой-то тренд, на падение спроса и бизнеса. Вот, как-то так, через одну юридическую консультацию, дорожка привела к вам. Я бы хотел продать кондитерскую фабрику. Готовность восемьдесят процентов. Проект полностью согласован во всех инстанциях. Всё полностью законно. Её можно достроить, я не знаю там, за полгода примерно, наладить производство, и дело должно пойти.
Говорил он это, иногда оглядываясь на Ксению, теряясь в догадках, для кого надо рассказывать.
- Вас зовут Серёгин Константин Юрьевич? – переспросила Ксения, показывая Александру знаком, что он должен это записать.
- Да.
- И ваш телефон еще подскажите?
Александр записал и продиктованный телефон.
- А вот такой вопрос, Константин, документация на фабрику сейчас где?
- А документация вот, - поднял он свой портфель и выложил на стол очень толстый и увесистый фолиант.
- А вы ее можете оставить нам для ознакомления? Надо, чтобы инженер-строитель ознакомился с ней.
- Да, конечно. Вот, пусть будет у вас. У меня еще копия есть, и на флэшке еще.
- Хорошо. А вот те ваши торговые точки, они какой одеждой торгуют? – задала еще вопрос Ксения.
- Женской… Женской, на каждый день и для особого случая.
- И эта одежда сейчас плохо идет?
- Да, верно, очень плохо. Я пробовал брать на базу руководительницу одного из моих магазинов, доверится ее вкусу, чтобы она выбрала закупаемый товар. Думал женщина, так понимает лучше меня. Но и ее вещи встали, и не уходят.
- Так, Константин, у нас открывается буквально завтра небольшое производство женской одежды. А не хотели бы вы, скажем, только пока в одном магазине поэкспериментировать, попродавать ее. У вас есть возможность выделить под наш товар всего там небольшой участок? Что не продастся, мы заберем обратно. При этом вы сделаете свою торговую наценку восемьдесят процентов. Это у нас такой пилотный еще пока проект. Как вам такая начальная идея? А с конфетным цехом мы пока немного бы подумали.
- Да я обоими руками только «За», лишь бы дело сдвинулось. А то очень всё плохо.
- Ага, Константин, а в какой именно ваш магазин мы можем завести свою продукцию?
- Да в любой. Их тридцать. Но они все не наши. Они в аренде. Хотя бы вот в этот.
Константин продиктовал адрес, а Александр его записал.
- Тогда так, Константин, вы отводите там нам место, предупреждаете свой персонал, делаете накрутку восемьдесят процентов, и будем смотреть на продажи. Сделаете?
- Да, сделаю. Я сам буду ждать ваш товар.
В это время Ксении позвонили. Она приложила трубку к уху, и проговорила.
- Да, иду открывать. – А потом Александру добавила, - Мамука пришел. Вы в общем тут заканчивайте, а я с ними поработаю.
Александр согласно кивнул, а Ксения встала, приложила телефон к уху, и последнее, что услышал Александр, пока Ксения выходила:
- Алло, Михаил Львович, нам проект кондитерской фабрики принесли, надо бы взглянуть на него, и на сам объект, реально ли его достроить, и во сколько это нам обойдется…

Продолжение следует…