Случай середины 1960-х годов
В школьные годы я любила приезжать в Москву из Великого Новгорода на каникулы. В Москве у нас много родственников, но чаще всего я останавливалась у маминой сестры, тети Веры. Тетя Вера жила вместе с дочерью Ольгой, года на три меня младше, и с мамой, то есть моей бабушкой Таней.
Все радовались, когда я приезжала, особенно Ольга.
Однажды я приехала летом, когда бабушка Таня была в своей родной деревне Гизовщине на Житомирщине, куда она ездила часто. Приехала я на недельку, и очень удачно: попала на две интересные выставки, (как раз тогда в Москву из Голландии привозили какую-то коллекцию картин), удалось достать билеты в Большой театр на оперу «Кармен» с Ириной Архиповой в главной партии. Очень, очень понравилось! Подошло время уезжать, и осталось только сходить на концерт в Театр эстрады, билеты купили заранее. В этот день с утра я вытащила на свет свое нарядное желтое платье с кружевами, лучшее из тех, что у меня были тогда (потому и взяла с собой), погладила его и повесила на вешалку в ванной комнате. Ольга тоже стала готовиться к вечеру, глядя на меня: похвасталась, какая у нее модная юбочка, нужно только чуть-чуть укоротить – ну, уже конечно, не сегодня!
Было как раз воскресенье, и тетя Вера осталась дома: стоматологический кабинет, где она работала, по воскресеньям был выходной. Она радовалась и приговаривала, глядя на нас:
– Ну что, девочки, выход в свет в ваши годы – не шутка. И ведь вам повезло: только в Москве и можно повидать то, чего нигде больше нет. Мы-то в детстве в нашей деревне что видели? Да и сейчас там не лучше.
В это время зазвонил телефон, и тетя Вера подняла трубку, стала разговаривать. А мы с Ольгой, уединившись в другой комнате, вспоминали всякие веселые случаи из нашей школьной жизни: как Ольгины одноклассники вытворяли «фокусы» на уроках химии, а учительница ничего не замечала; как ее знакомые мальчишки на пляже ныряли на спор, кто дольше продержится под водой; как мой младший брат Костя додумался мастерить дома «космические ракеты» и запускать их в Космос прямо из форточки в спальне, когда никого дома не было. Чуть квартиру не спалил, а уж обжегся и стены закоптил, это точно!
Умора – и все! Мы смеялись так, что не могли остановиться.
Тут тетя Вера и говорит:
– Давайте-ка потише, и приберитесь поскорей, скоро придет гость. Мне только что позвонил человек, которого я никогда не видела. Он – родич нашей Веры Гильковой, с Гизовщины, как раз едет оттуда; уже на Киевском вокзале. Бабушка передала ему для нас кое-что, сейчас и завезет.
– Вкусное? – спросила Ольга.
– Наверное; через час приедет. Да, чтобы не забыть: зовут его Тарасом Акимовичем! Уберитесь и помогите мне накрыть стол, вместе и пообедаем, – сказала тетя Вера и ушла на кухню.
Мы с Ольгой бросились помогать ей, продолжая вспоминать забавные истории, и не успели оглянуться, как гость уже стоял на пороге. Это был симпатичный человек лет сорока пяти, поздоровался; говорил с украинским акцентом. В руках у него был чемодан средней величины, видно, тяжеленький.
Войдя, он поставил чемодан на тумбочку в прихожей.
Тетя Вера пригласила:
– Проходите, пожалуйста, не стесняйтесь, а то мои девочки слишком развеселились сегодня – никакого удержу нет. Не обращайте внимания на их шалости.
– Да что вы, – понимающе улыбнулся Тарас Акимович. – У меня дома тоже «веселое семейство».
– Тогда умывайтесь и садитесь к столу, – сказала тетя Вера, и вскоре мы принялись обедать. За обедом разговорились о жизни в городе, в деревне, о том, что творится на Украине и вообще о разном. Тарас Акимович приехал в Москву из Любара на два дня, на какое-то совещание, а перед тем – заехал в деревню, к родным. Тут бабушка и догадалась, что он может забрать и отвести гостинец тете Вере. Она-то там столько варенья наварила – на три дома хватит!
– Ой, чуть не забыл совсем, зачем приехал, сейчас вот... – он встал, подошел к своему чемодану, открыл его и… тут же захлопнул крышку, застыв на месте. Из его груди вырвался неровный выдох.
Тарас Акимович повернулся к нам и сказал смущенно:
– А ничего, девочки, я вам и не привез. Вез-вез, да не довез… да и сам приехал зря, наверное, потому что… и документы… не довез.
Мы с Ольгой переглянулись, захотели засмеяться, но немного повременили, а тетя Вера почувствовала неладное и тоном, не допускающим возражений, попросила гостя открыть чемодан.
– Нет, ни в коем случае, – отказывался он, – да и мне уже пора. Простите, что так получилось…
Ольга, не уставшая веселиться с самого утра, тут же пошутила:
– Может, Вам, Тарас Акимович, и в самом деле, туда… крокодила «гизовщанского» подложили? И он слопал все, что было в чемодане? Так покажите же его нам, мы – не из пугливых!
Тарас Акимович грустно взглянул на Ольгу, взялся за ручку чемодана и хотел было уходить, но тетя Вера решительно подошла к нему, отобрала чемодан, пододвинула к себе и раскрыла. Мы с Ольгой тоже подошли и посмотрели, что же там такое, что напугало хозяина чемодана. Да, нечего сказать! Из раскрытого чемодана на нас смотрело… вишневое варенье, колыхавшееся в промежутках между вещами и размазанное по ним. Трехлитровая банка, в которой первоначально находилось варенье, треснутая в нескольких местах и пробитая сбоку, была почти пуста: все три литра варенья пустились в свободное плавание по чемодану.
Куда там – крокодил!
Мы с Ольгой, как две пятилетние девчонки-глупышки, захохотали, не сдерживаясь, да так, что Тарас Акимович, глядя на нас, чуть не заплакал… от обиды и досады.
– Прекратите сейчас же! – прикрикнула на нас тетя Вера. – Как вам не стыдно только! А Вы, Тарас Акимович, не сильно огорчайтесь; подождите немного… Подождите, я Вам говорю!
Тетя Вера пошла в ванную и принесла два таза: один побольше, а другой поменьше. Прежде всего, положила в маленький тазик треснувшую банку вместе с остатками варенья, туда же – и осколки. В большой таз она стала складывать вещи, перепачканные вареньем. В основном это были мужские сорочки, футболки и еще два свитера, галстуки… Тарас Акимович с напряжением наблюдал за этим, почти не вмешиваясь, словно опасаясь повредить процессу. Казалось, он чего-то ждал, и когда уже показалось дно, он бросился в бой: отодвинул от боковой стенки чемодана обмазанный вареньем целлофановый пакет и вынул из-под него почти не запачканную вареньем папку.
– Господи, хоть документы целы! – воскликнул он и побежал в ванную комнату отмывать липкую папку. Он отмыл ее, вынул бумаги и разложил их на подоконнике в кухне просыхать, потому что немного подмочил. После этого принялся помогать тете Вере разбираться со своими вещами, как… как тут же поранил палец об осколок стекла. Этого только не хватало! Мы с Ольгой, пока только наблюдавшие за происходящим, проявили инициативу и направили пострадавшего в ванную, где на полочке стоял пузырек с йодом. Через пять секунд из ванной раздался звон разбитого стекла, и тетя Вера побежала на этот звук. Мы слышали, как она сполоснула сладкие от варенья руки под краном, и все затихло…
Мы уже давно замолчали, потому что становилось не смешно.
Тетя Вера вышла из ванной и сказала:
– Люсенька, ты только не расстраивайся…
– А почему я буду расстраиваться… – протянула я тихонько, готовясь к худшему.
– Пузырек с йодом опрокинулся… Словом, весь йод вылился на твое желтое платье, и в нем теперь никуда идти нельзя. – Тетя Вера устало присела на стул в прихожей. – Ты только не реви: уж что-что, а йод прекрасно отстирывается, дай только срок.
Реветь мне, конечно, хотелось, но нельзя же было «доканывать» родную тетку, и я перетерпела. Тарас Акимович все еще не смел показаться на глаза из ванной, но наконец-то решился. Из пальца у него текла кровь. Он зажал этот палец ладонью другой руки, подошел к нам и сказал:
– Вот уж не думал, что столько бед причиню… Простите меня великодушно. Дайте мне уйти, считайте, что уже ухожу. А все мои вещи… заберу с собой…
– Это куда же, интересно знать? – спросила тетя Вера.
– Поеду в гостиницу, а вещи… – на помойку… или в гостиницу! – смело отвечал Тарас Акимович.
– Ладно уж Вам… Будем стирать и кипятить все подряд. – Тетя Вера вздохнула, перевязала стерильным бинтом кровоточащий палец гостя (йода больше не было!), потом унесла таз с перепачканными вещами в ванную. Тут же зашумела вода, началась стирка. Что делать с этим злополучным чемоданом? Мы с Ольгой оттащили его в кухню и начали отмывать его там, а затем вынесли на балкон – для просушки.
Тетя Вера долго стирала, потом кипятила, потом развешивала сорочки и другие вещи Тараса Акимовича, а мы помогали ей. Постирала она и мое платье. Платье-то, как раз, и пострадало меньше всего, весь йод отошел. А вот мужские сорочки… Интересно: что они там себе думали, кода поставили эту банку в чемодан? Ничем ее не обмотали, не изолировали от других вещей! И какой слабой крышкой закрыли! И как это Тарас Акимович допустил, чтобы чемодан так прижали или ударили – то ли в поезде, то ли где-то еще? А главное: как же он согласился везти такой сомнительный подарок, неужели сам не мог догадаться о таких последствиях?
Тетя Вера заставила Тараса Акимовича снять также и ту сорочку, что была на нем, потому что и она была здорово перепачкана. Вынула ему из шкафа чистую футболку, и Тарас Акимович надел ее без возражений. Все это время, пока мы с тетей Верой занимались стиркой, он простоял на балконе возле своего сохнущего чемодана, курил, не смея зайти в комнату.
Когда вся стирка закончилась, мы, прилично уставшие и весьма расстроенные, уселись на кресла и на диван. Тарас Акимович тоже присел рядом, опустив голову.
– Ну, все. Все, что можно, сделано, – подвела итог происшествия тетя Вера.
– Вера Евсеевна, – осторожно произнес Тарас Акимович. – Ведь мне забронирован номер в гостинице, а завтра с утра – совещание.
– Предупреждаю ваши дальнейшие рассуждения, – возразила тете Вера. – Выйти из дому Вам не в чем, все – мокрое, высохнет только к утру. А на завтрашнее совещание Вам, скорее всего, придется пойти в той сорочке, в которой приехали, остальные – увы. Бумаги тоже должны просохнуть. Поэтому согласитесь с тем, что Вам придется оставаться у нас до завтра – хотите Вы этого или нет. Девочки, правильно я говорю?
– Конечно, правильно, – заверила ее Ольга. – Куда же идти в таком виде? В футболках на совещания не ходят. Сидите уж… А мы с Люсенькой скоро уходим на концерт. Люсь, как ты? Мама, только что же она наденет?
– Эх, предложила бы я тебе, Люся, свое шелковое зеленое платье, да оно тебе велико будет, – сказала тетя Вера, воодушевившись нашим предстоящим походом в театр и направляясь к плательному шкафу.
– И не вытаскивай, и не ищи! – запротестовала Ольга. – Мы сами найдем что-нибудь понаряднее.
Ничего понаряднее, мы, конечно, не нашли, то есть такого, чтобы оно подошло мне. Пришлось мне идти в театр в обычном повседневном платье, да концерт нам от этого хуже не показался. Ничего себе был концерт…
Когда мы поздно вечером вернулись домой, Тарас Акимович уже спал в маленькой комнатке.
– Так сильно переживал, что почти не ужинал, только чаю выпил, – сокрушалась тетя Вера. – А
