Незаконченная притча. Глава 14. Место службы.

 
Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.

Отпуск пролетел незаметно. Все это время Герман встречался с Юлей, все вечера проводили они вместе. Их родители уже стали поговаривать о возможной будущей свадьбе. Но Герман жениться пока не спешил, он считал, что еще не нагулялся и таких Юлек у него еще будет много. Но, тем ни менее, он к ней привязался. В те вечера, когда она не могла прийти на свидание по каким-либо причинам, он чувствовал, что ему ее не хватает.
В их отношениях дальше поцелуев дело не дошло. Конечно, ему хотелось большего, девчонка так манила его. Но, откровенно говоря, он побаивался. Во-первых, ей еще не было 18 лет, и во-вторых, все-таки соседка. В случае чего, тут уже не отвертишься.
Уезжая к месту службы, ничего ей не обещал, обещал только регулярно писать. Конечно, ее это огорчило, она надеялась, что, покидая ее, он сделает ей предложение, или хотя бы признается в любви. Но это не произошло, он так и уехал.
В штабе округа его назначили в отдельный дивизион связи, обеспечивающий связь через спутники. Место службы ему определили отдаленный небольшой гарнизон, так называемую «точку» в тайге в 20 километрах от районного центра.
Когда Герман добрался туда, все его романтические представления о службе в отдаленных местах сразу изменились, столкнувшись с реальностью.
«Точка» представляла собой крохотный гарнизон с техническим центом, штабом, казармой, автомобильным парком и десятком финских домиков для офицеров и их семей. Еще имелся небольшой клуб, военторговский магазин со столовой. Все это находилось за высокой двойной колючей, с охраной по периметру с караульными и с собаками. Въехать и выехать можно было только через КПП, надежно охраняемый дежурными.
Первую ночь ему пришлось ночевать в казарме, потом ему выделили одну комнатку в финском домике на две семьи. Две другие комнаты в этом домике занимал старший лейтенант с женой и маленьким ребенком.
Приняли его очень приветливо в дружный офицерский коллектив. Он оказался единственным холостяком в этом коллективе. Шефство над ним сразу взяла жена командира Мария Алексеевна, веселая энергичная женщина лет сорока. О ее неугомонном характере за глаза говорили, что это именно она командует гарнизоном. Тут же по ее звонку комнату Германа обставили казенной мебелью. В комнатке поместились: кровать, письменный столик, шкаф для одежды и этажерка для книг и два стула. Даже при всем желании, ни одной вещи поместить там было уже нельзя.  Комната отапливалась кафельной печуркой и топилась дровами. Зимой приходилось топить ее дважды утром и вечером. А в дни, когда Герман сутки дежурил, комната выстывала так, что температура внутри ее мало чем отличалась от наружной.
Но об этом всем он узнает позже, а сейчас он с большим интересом приступил к службе. Жаль, конечно, что в училище это оборудование им не преподавали. Ему пришлось на месте самому изучать новую для него технику. Но знания, полученные в училище, позволили ему быстро освоить и это. Уже через месяц он мог самостоятельно выполнять все служебные обязанности.
Когда эйфория от новой службы немного прошла, он с особой силой почувствовал отдаленность и свое одиночество. По вечерам, когда он не дежурил, просто не знал, куда себя девать. Вокруг были  все семейные, каждый жил в своей норе. В клубе кино два раза в неделю. Вечером сходить просто некуда. Стал мечтать о телевизоре, правда, в этих краях он ловил только первую программу.
А молодое здоровое тело требовало разрядки. Все чаще стали сниться ему эротические сны. В клубе невольно заглядывался на чужих жен. Но даже и не пытался сблизиться, слишком уж все здесь было на виду.
Теперь все чаще стал вспоминать о Юльке. Стал писать ей письма, вначале раза два в неделю, а потом почти каждый день. Почту в гарнизон привозили и отвозили два раза в неделю, так что, как потом писала Юлька, она получала по 2-3, а то и 4 его письма сразу. Отвечала охотно, но, конечно, не на каждое его письмо. Каждое новое ее письмо становилось все теплее. И он ей писал, что очень скучает и мечтает о встрече с ней.
С каким нетерпением он ждал вторника и пятницы (дни, когда привозили почту) чтобы, придя с работы, обнаружить на полу в прихожей заветный долгожданный конверт. Почтовых ящиков не было, двери в домиках не запирались. Солдат-почтальон просто бросал почту на пол в прихожей.
В конце концов, их переписка переросла в нечто большее. Теперь он в каждом письме ей писал о своей любви, писал, что как только у него будет отпуск, они обязательно поженятся. Она отвечала ему такими же восторженными любовными письмами.

продолжение следует.