Натаха, стройная милая блондинка, пришла к нам, по своему давнему обычаю, поделиться важнейшими новостями. Новостями космической важности.
На этот раз страшный космос заключался в очередной жуткой влюблённости Наташки.
Чтобы не смущать подружку моей жены, я оставил милых дам посплетничать на кухне за чашкой чая. Мало ли какие страшные тайны скрываются за очередной влюблённостью Натальи!
Но, как обычно, без моего мужского совета не обошлось.
Услышав призывный клич, я поспешил на кухню.
- Натаха влюбилась в японца! - обрадовала меня жинка Леночка.
- И-и-и? - не понял я.
- И говорит, у японцев очень маленькие пенисы! - перешла на шепот супруга. - Что скажешь?
- Здрасьте вам, пожалуйста! - хмыкнул я. - Это только женщины знают! Но никак не мужчины!
Наташка недовольно поморщилась, поставила чашку на стол и вздохнула:
- Ты не понял! Это ж теоретический вопрос! Я слышала, что у всех азиатов очень маленькие эти... Ну, жужулики.
При этих словах она как-то подозрительно взглянула на мою небритую физиономию, похожую на азиатскую. Что и заставило меня поперхнуться.
- Петечка! Да знаю, что ты не азиат! - успокоила меня Натаха. - Просто я влюбилась в японца. Думала, жужулик у него маленький. Так ведь подруги говорили. Но у моего самурая - настоящий самурайский меч! Ужасно страстный самурай! Кусает меня ну очень страстно! И такие страстные слова говорит по-японски. Очень пошлые! Гюнеш, говорит. Моя ульжде говорит! Такой страстный, ух-х-х! Сознание теряю!
Жутко мне стало интересно, что за японец такой страстный, который знает, кроме родного языка, ещё и туркменскую мову:
- И где ты нашла этого японца?
Наташка расцвела мечтательной улыбкой:
- Зашли мы с подружкой в суши-бак "Япоша". там и познакомились с моим самураем. Он сразу представился. Говорит так нежно-певуче: Сайд Ко Зим Хон. Правда, красивое японское имя?
Почесав затылок, я ошарашил мечтательную даму:
- Постой! Ты назвала узбекское имя! Это ж Сайдкозимхон! Ты неправильно его прочитала.
Натаха начала было спорить и сомневаться в моих познаниях. Но я, проживший в Азии больше десяти лет, был непреклонен:
- Гюнеш - это солнышко! А ульдже - вишня.
Видя, что спорить с влюблённой женщиной бесполезно, я попросил фото самурая.
Может, думаю, встречал я этого японца в Туркестане, во время военной службы.
Наташка открыла смартфон и с гордостью продемонстрировала своего пылкого возлюбленного.
Вглядевшись в улыбчивое гордое самурайское лицо, я хлопнул себя по лбу:
- Точно! Сайдкозимхон! Так узбек он, не японец!
Натаха чуть не выронила смартфон:
- Как узбек? Эт чего, в Японию меня не возьмёт? А ведь обещал!
Натаха посмотрела на меня укоризненно:
- Петечка! Скажи, что ты пошутил!
Да уж! Как объяснить влюблённой женщине ошибочность её взглядов?
Не найдя ничего лучшего, я честно признался:
- В нашем автопаркинге полы он моет. Мы ж с ним постоянно говорим по-туркменски.
Наташкины глаза налились злобой, готовой взорваться тысячью атомных бомб.
Она набрала дорогой ей номер телефона:
- Так ты, оказывается, узбек! Не японец!
Что говорил в своё оправдание японский узбек, слышно не было. Но резюме Наташки было железобетонным:
- Чтоб ноги твоей у меня больше не было!
