Было мне лет тринадцать. В деревню, где жила моя бабушка, я ездил очень часто, а после того, как там же, в деревне, у каких-то дальних-предальних родственников купил мне отец старенький двухскоростной мопед, меня вообще было не вытянуть оттуда никакими уговорами. К этому мопеду, судя по его техническому состоянию, никто не подходил близко уже в течение многих лет: завести его мне удалось только месяца через два после покупки. Видимо, отец мне и покупал его не как транспортное средство, а как конструктор для детей старшего школьного возраста. Все детали этого конструктора были вроде бы на месте, но привести их в рабочее состояние долгое время не удавалось никому, даже взрослым, которые изъявляли желание мне помочь. Я не сдавался. Все летние каникулы изо дня в день я просыпался вместе с петухами и шел к своей технике, выкатывал ее из сарая и начинал в очередной раз проверять все системы и механизмы. И вот в один прекрасный день ко мне пришла удача. Залив в бак немного бензина, открыв топливный кран, я раскрутил педали…Мопед стоял на подножке. «Чих…Пых…Тра-та-та-та-та…». Дым повалил из выхлопной трубы. Я, счастливый до безумия, выкрутил ручку газа до предела, и треск усилился. «Тра-та-та-та-та…» - разносилась по всей деревне пулеметная дробь моего мопеда. Он грохотал минуты две, но потом дробь оборвалась. Я засунул нос в бензобак и понял, что кончился бензин. Залив новую порцию топлива, я выкатил технику на дорогу, поставил на подножку и снова раскрутил педали… «Тра-та-та-та-та…». Мопед работал исправно. Я включил первую скорость, и он понес меня по деревенской улице. На бугристой дороге он подбрасывал меня как конь на скаку, но я, выжав из него всю мощь, не сбавлял скорости. Скорость была километров двадцать в час, но мне она казалась тогда огромной. Ветер трепал мои волосы; старенькие дома пробегали мимо меня, а любопытные люди выглядывали из дворов – посмотреть на нарушителя тишины. Проехав метров пятьсот, я выбрался на бетонку, она была ровной, и мопед еще немного увеличил скорость. Откуда-то выскочила маленькая собачонка: тявкая, пробежала несколько метров и отстала. Теперь я ехал между густыми стенами леса, и ничто не мешало мне полностью наслаждаться скоростью. В те минуты я совершенно забыл, что двигатель моего мопеда имеет две передачи. Я ехал на первой и, очевидно, ехал бы на ней еще долго, пока не обнаружил настигающий меня микроавтобус. Услышав его звук, я обернулся. Микроавтобус иностранного производства ехал за мной и, судя по всему, меня обгонять и не собирался. Но тогда я об этом не думал. Во мне заиграл спортивный азарт, и я начал раскручивать педали, пытаясь увеличить скорость. Микроавтобус не отрывался ни на метр. Снова обернувшись, я увидел круглые сытые лица мужиков, высунувшиеся из его окон. Они заливались хохотом так, что покраснели от напряжения. Потом, когда микроавтобус все-таки догнал меня, но оставить позади, почему-то не хотел и ехал со мной рядом, я услышал их голоса. Они что-то кричали, но что, я пока не понял. Вгляделся в их лица и прислушался.
-Давай, давай, russisch junge! – до меня донесся их крик на смешанном языке.
Стало ясно, что это немцы. Из рассказов бабушки я вспомнил, что они частенько сюда наведывались для оказания гуманитарной помощи, как области пораженной радиацией после аварии на Чернобыльской атомной электростанции.
-Давай, давай, russisch junge!
По бокам от бетонки плыли леса, росшие здесь еще до Великой Отечественной войны и впитавшие в себя все беды и победы наших предков, леса, в которых партизанил и был ранен мой дед, по которым с тремя детьми пряталась от фашистов моя бабушка; позади была деревня, большая часть населения которой не понаслышке знала обо всех ужасах 41-45 годов двадцатого века. И теперь они еще смеются надо мной… Я, конечно, понимал, что и война кончилась уже давным-давно, и мужики эти хохочущие отродясь войны этой не видели, но слова, которые они кричали мне, словно отбросили меня лет на пятьдесят назад, туда, в начало сороковых, заставили поменять меня дух соревновательности на боевую злобу. Правда, в моем случае победа, как вскоре я определил сам себе, заключалась в преодолении прямого участка дороги быстрее «вражеского» микроавтобуса. До финиша оставалось метров триста. Как назло мопед начал «чихать», «пыхтеть» и сбавлять мощность. Микроавтобус тоже уменьшил скорость. Что было сил я крутил педали, помогая своему боевому коню, и, наконец, вспомнил о второй скорости. Хохот не утихал. Я выжал сцепление и провернул от себя до упора левую скоростную ручку на руле. Что такое? Мопед не хочет включать вторую скорость. Я начал дергать тросик – не помогает. Карбюратор «чихает». Что делать? Тросик тянулся к картеру, в котором я заметил еще месяц назад выпиленный кем-то квадратик. В этом квадратике виднелся маленький рычажок. К нему и прикреплялся тросик. Видимо, он был коротковат и не мог полностью ослабить рычажок, после чего шестеренки двигателя переключились бы на другую передачу. Как же быть ?.. Решение вопроса пришло само собой. В кармане своей джинсовой куртки я нащупал большую отвертку, которая осталась там после недавнего ремонта. Отвертку я засунул в квадратик картера и надавил ею на рычажок. До финиша сто метров, не больше. « Ту-тух…» - включилась вторая скорость, и мопед резко рванул вперед. Это было неожиданностью для водителя микроавтобуса, и на какое-то время мне удалось оторваться от него. Ветер сильно дул мне в лицо, и вот, через секунду я добрался до финиша. Дорога поворачивала в сторону. Двигатель моего мопеда начал снова сбавлять обороты, безо всяких «чихов» и хлопков, очень спокойно и тихо, а вскоре и вовсе остановился. Тут же микроавтобус с высунувшимися из окон смеющимися лицами мужиков с легкостью пронесся мимо меня.
И все-таки победа была за мной. Как ни пытался я завести мопед после этой гонки, у меня так ничего и не получалось. Мой железный конь окончательно выбился из сил, и я весь взмыленный от пота катил его назад к дому. Усталость валила с ног, но я не поддавался, а попутный ветер еще некоторое время меня подбадривал: “Давай, давай, russisch junge!..”.
